В ее голове разыгрывались кошмарные сценарии, и она сказала Бобу, рискуя навести его на мысль:

– Не сдавайся, Джулиан Дельфики. Не решай, будто лекарства никогда не найдут и путешествие стоит закончить. Даже если ты сочтешь, что твоя жизнь потеряла смысл, – с тобой мои малыши. Даже если полет продлится так долго, что ты действительно будешь умирать, помни, что эти дети – такие же, как ты. Они выжили. Пока кто-нибудь действительно их не убьет.

– Не беспокойся, – ответил Боб. – Будь у меня хоть малейшая склонность к самоубийству, мы никогда бы не встретились. И я никогда не подвергну опасности собственных детей. Я отправляюсь в путешествие только ради них. Иначе я с радостью умер бы у тебя на руках здесь, на Земле.

Петра еще немного поплакала, потом снова пришлось кормить Рамона, а потом она настояла, чтобы ей самой разрешили покормить с ложечки Эндера и Беллу, ибо когда у нее теперь снова будет такая возможность? Она пыталась запомнить каждое мгновение, хотя и понимала, что это ей не удастся: память со временем сотрется, и эти дети станут для нее лишь далеким сновидением. И руки ее лучше всего будут помнить младенцев, которых она держала дольше всего, – тех, кто останется с ней.

Но единственного, кого она родила сама, с ней не будет.

Однако Петра уже не плакала, когда кормила детей, – это была бы лишь пустая трата времени. Вместо этого она играла с ними и разговаривала, пытаясь добиться ответной реакции.

– Знаю, ты и так уже скоро скажешь первое слово. Как насчет того, чтобы сказать «мама» прямо сейчас, маленький лентяй?

Лишь когда самолет приземлился в Роттердаме и медсестры под наблюдением Боба вынесли детей, Петра осталась с Рэкхемом и облекла в слова свои худшие кошмары:

– Не думайте, Мэйзер Рэкхем, будто я не догадываюсь, насколько легко сделать поддельную смерть Боба настоящей. Кто знает, может, нет никакого корабля, никакого проекта по поиску лекарства, а Волеску казнят. И тогда исчезнет угроза возникновения нового вида, который сменит ваше драгоценное человечество. Причем даже вдова ничего не скажет о том, что вы сделали, поскольку будет считать, будто муж летит где-то в космосе быстрее света, а не погиб на поле боя в Иране.

Рэкхем посмотрел на нее так, будто она дала ему пощечину:

– Петра, за кого ты нас принимаешь?

– Кем бы вы ни были, – сказала Петра, – вы ведь этого не отрицаете?

– Отрицаю, – заявил Рэкхем. – Корабль есть. Мы ищем лекарство. И мы позовем Боба домой.

Она увидела, как по его щекам потекли слезы.

– Ты что, не понимаешь, что мы любим вас, ребята? Всех вас? Нам уже пришлось отправить в космос Эндера. И всех остальных мы отправляем тоже – кроме тебя. Потому что мы вас любим. Потому что мы не хотим, чтобы с вами что-то случилось.

– Тогда почему оставляете здесь меня?

– Ради детей, Петра. Хотя у них нет синдрома, они тоже дети Боба. Он единственный, кто не имел надежды на нормальную жизнь. Но благодаря тебе она у него появилась. Пусть и недолго, но он был мужем, отцом и имел семью. Неужели ты не понимаешь, насколько мы тебя любим за то, что ты смогла все это ему дать? Бог свидетель, Петра, мы никогда не причинили бы вреда Бобу во имя любой цели – и уж точно не для нашего удобства. Кем бы ты нас ни считала, ты ошибаешься. Ибо вы, ребята, – единственные наши дети.

Жалеть его Петра не собиралась – сейчас была ее очередь. Пройдя мимо, она спустилась по трапу, взяла мужа за руку и пошла следом за медсестрами, которые несли детей к закрытому фургону.

Их с Бобом ждали еще пятеро малышей, которых она пока не видела. Ее жизнь еще не закончилась, хотя ей казалось, будто каждый вздох причиняет ей смертельные муки.

От: Graff%[email protected]

Кому: PeterWiggin%[email protected]

Тема: Информация

В приложении содержатся данные вплоть до уровня дивизиона, включая имена командиров. Но суть достаточно проста: Россия ставит все, что у нее есть, на бездействие Восточной Европы. Считается, что все они должны испытывать страх перед новой агрессивной Россией. Тот же самый ход, на который они рассчитывали, когда с ними был Ахилл и они похитили весь джиш Эндера.

Можешь со всей уверенностью сообщить им следующее: Россия вновь проявляет агрессию и склонна доказать, что снова является мировой державой. Они опасны. Но:

1. У них нет Влада. У них есть его план, но они не могут адаптировать его к каким бы то ни было изменениям.

2. У нас есть план Влада, так что мы можем предвидеть любой их ход, пока они ему следуют – а генералы из их командования намерены ему следовать с религиозным рвением. Не стоит ожидать какой-либо гибкости, даже после того, как до них дойдет, что план известен и нам. Влад знает людей из командования. В нынешней российской армии ни один лидер, у которого хватает воображения для импровизации, никогда не поднимется до того уровня, где это имеет значение.

3. Тот же план предоставлен в распоряжение Хань Цзы, так что их основные силы обречены на разгром на востоке.

4. Они обнажили свою оборону на западе. Быстро перемещающаяся армия с компетентным командованием способна взять Санкт-Петербург с ходу, а Москву за неделю. Таково мнение Влада. Боб знаком с данной информацией и согласен с ней. Он предлагает тебе забрать Петру из Армении и поставить ее во главе кампании в России.

Получив известие от Питера, Сурьявонг уже был готов. Премьер-министр Парибатра и министр обороны Амбал держали в тайне их присоединение к СНЗ именно на такой случай. Вооружившись разрешением бирманцев и китайцев на проход через их территорию, тайская армия обретала шанс бросить вызов индийцам, начавшим жестокое и неспровоцированное вторжение в Бирму и Таиланд.

Весь путь до китайской территории войска проделали по железной дороге, а затем китайские грузовики с китайскими водителями доставили их в заранее обозначенные места, которые нанес на карту Сурьявонг по предложению Питера. «Вряд ли это потребуется, – сказал тогда Питер, – поскольку для этого нужно, чтобы некоторые неглупые люди совершили невероятную глупость. Однако все же будь готов».

Готов защищать Китай. Что за ирония судьбы.

Но Китай Хань Цзы был вовсе не тем Китаем, который принял предательский план Ахилла и уничтожил все на своем пути, включая руководство Таиланда в полном составе и родителей Сурьявонга. Хань Цзы обещал дружбу, и Боб за него поручился, так что Сурьявонг смог убедить высшее руководство, а те убедили своих людей, что защита Китая – не больше и не меньше, чем заблаговременная оборона Таиланда.

– Китай изменился, – сказал своим офицерам Сурьявонг, – но Индия – нет. Они снова бросают свои войска через границу страны, которая верит, что живет с ними в мире. Та богиня, за которой они следуют, Вирломи, – всего лишь еще одна выпускница Боевой школы, как и я. Но у нас есть то, чего нет у нее. У нас есть план Джулиана Дельфики. И мы победим.

План Боба, однако, был достаточно прост: «Единственный способ покончить с этим раз и навсегда – сделать так, чтобы поражение стало для них катастрофой. Примерно как для легионов Вара в Тевтобургском лесу[15]. Никакой партизанщины. Никаких шансов на отступление. Вирломи при возможности оставить в живых, но если она станет настаивать, что хочет умереть, – исполните ее просьбу».

Таков был план. Но Сурьявонгу ничего больше и не требовалось. Горная местность Юго-Западного Китая и Северной Бирмы прекрасно годилась для засады. Плохо обученные войска Вирломи наступали в пешем строю – до смешного медленно – тремя главными колоннами, вдоль долин трех рек по слишком узким дорогам. В планы Сурьявонга входила простая классическая засада на всех трех путях. Он спрятал три относительно небольших, но тяжеловооруженных отряда возле устья долин, где должны были проходить индийские войска, а вниз по течению поставил намного более многочисленные отряды с достаточным количеством транспорта, готовые по команде двинуться вверх.