— Только ты для себя реши: он нужен тебе, потому что действительно нравится? Иначе все твои усилия окажутся совершенно напрасными. Истинные не всегда оказываются идеальной парой, — заметил Лэндон, фыркая. — Мне моего пришлось спровадить в Европу, чтобы глаза не мозолил. Не сошлись характерами. Может, и у вас так будет.

Ларсон едва подавил в себе стон отчаяния и желание удариться головой о столешницу. Лэндон удивительным образом, устаканив все его мысли, вновь перевернул всё с ног на голову. И за это в Европу хотелось отправить уже его. Без обратного билета.

Глава 6

Ужин, который устроил Вилли, оказался довольно мирными и тихими посиделками. Никаких свечей и романтической музыки с приглушённым светом. По большей части из-за того, что Натан тоже был с ними. Ларсон совсем не возражал. Мальчишка ему нравился, хотя порой он был излишне шумлив. Вилли удалось уложить его спать только к десяти часам. Он вышел из комнаты обратно к Ларсону с немного виноватой улыбкой:

— Прости, наверное, это не лучший романтический ужин в твоей жизни.

Ларсон смотрел на него так же внимательно, как и раньше. Он всё ещё пытался разглядеть хоть немного фальши. Но Вилли смотрел на него совершенно честными глазами. Ларсона это злило. Будь Вилли очередной швалью, пожелавшей запудрить ему мозг, он бы вообще не переживал о вопросе морали. Сейчас совесть его медленно, но верно съедала изнутри, постоянно напоминая, что Ларсон нарушил все свои принципы и сделал то, что никогда бы не позволил себе. Да, Лэндон советовал забить и двигаться дальше, но Ларсон не мог отпустить себя.

При всей своей жёсткости, он был ещё и ужасно принципиальным. И вот, когда один из принципов был нарушен, пусть и невольно, на Ларсона опустилось тяжёлое бремя мук совести, которое он нёс и раньше, но в этот раз оно особенно сильно придавливало к земле.

Возможно, дело было именно в том, что Ларсон хотел семью. Он отчаянно хотел омегу и ребёнка, а когда понял, что у него была возможность свить своё гнёздышко ещё много лет назад, то оказался просто бессилен сопротивляться.

— Ужин был отличный, мне нравится твой мальчуган, — улыбка у Ларсона вышла кривоватой и немного даже пугающей, но только из-за того, что альфа и сам выглядел именно так. Улыбался сейчас он искренне.

Вилли смущённо опустил взгляд и неловко стал переминаться с ноги на ногу. Он явно хотел о чём-то попросить, но никак не решался. Ларсон не мешал, наблюдал за ним с любопытством, думая, что так притворяться нельзя. Как он раньше думал о том, что этот парень водит его за нос? Он ведь вообще не был похож на тех охотников за деньгами, которые встречались Ларсону прежде.

— Давай я помогу тебе убрать со стола, — не выдержал затянувшегося молчания Ларсон. — А потом можно выпить ещё вина. Ты не против?

Вилли сразу же замотал головой, облегчённо улыбнувшись:

— Я боялся, что ты решишь уйти.

Ларсон хмыкнул, но ничего не ответил. Он взял блюдо и тарелки со стола, сложил их и понёс на кухню. В голове снова стали появляться невесёлые мысли о том, что ему стоит придумать какую-то другую линию поведения. Да, Лэндон был прав: Вилли необходимо влюбить в себя, но почему-то с каждой минутой общения его всё меньше хотелось обманывать. И уже за подобные всплески морали хотелось убить себя собственноручно.

Ларсон никогда не отличался особыми моральными принципами, если не считать тех, которые он выбрал изначально на своём жизненном пути. И то, что сейчас эта самая мораль не давала ему спокойно и уверенно себя чувствовать, было в новинку. И эти изменения Ларсону не нравились. Он ведь не являлся врачом в муниципальной больнице или школьным учителем, у него был свой бизнес, множество трупов за спиной и впереди ещё столько же. О какой морали тут можно говорить?

С уборкой они справились довольно быстро. Вилли за это время успел рассказать пару забавных историй. Порой он вёл себя достаточно уверенно, как казалось Ларсону, но, как только дело касалось чуть более интимной темы, омега моментально краснел и сбивался, забывая абсолютно все слова.

Ларсон разлил вино по уже чистым бокалам и один подал Вилли. Они сидели уже не в гостиной, а на кухне, чтобы не разбудить Натана. Но дверь в комнату всё равно была приоткрыта, и Вилли периодически прислушивался.

— Ему иногда снятся плохие сны. Он вообще очень беспокойный, когда спит, — объяснил он. — Врачи говорят, что это возрастное. Но я всё равно волнуюсь.

— А ты как себя чувствуешь? — испытывающе посмотрел на него Ларсон. Он и так прекрасно знал обо всех осложнениях — врач из больницы ему всё рассказал, проникнувшись несколькими угрозами, — но Ларсон хотел услышать ответ от Вилли.

Тот чуть заметно поморщился и снова опустил взгляд, пожимая плечами:

— Всё в порядке. Со мной такое случается, но ничего серьёзного.

Он лгал — Ларсон прекрасно это знал. Вилли требовалась помощь, дорогостоящее лечение, которое даже в Америке нельзя было устроить. Нужно ехать в Европу и поговорить с врачом, который работал в Германии. Доктор в больнице даже дал ему контактные данные, но Ларсон не спешил звонить и договариваться о встрече. Пока он хотел немного подождать, не разобравшись в своих чувствах к омеге окончательно. В запасе было ещё время, и им предстояло воспользоваться по назначению.

— Если тебе понадобится помощь, я буду рад, — Ларсон в этот раз говорил искренне, готовый действительно помочь, если Вилли попросит. Ларсон протянул через стол руку и взял ладонь Вилли. Тот зарделся, но не стал сопротивляться, лишь ещё более смущённо улыбнулся. Ларсон честно признался: — Ты мне нравишься. И я бы хотел, чтобы это было взаимно.

Вилли немного помялся, а после пробормотал едва слышно:

— Я не устраиваю ужин первому встречному.

Ларсон не стал напоминать о том, что он как раз и есть первый встречный, который к тому же ещё постучался в квартиру и почти заставил пойти на свидание с собой. Но, кажется, Вилли совсем забыл об этом. Поразительная наивность. Или глупость? Ларсон пока не разобрался, но сговорчивость омеги его радовала. По крайней мере, был шанс, что тот его простит.

— Я рад, — Ларсон таки сдержал саркастичное замечание и снова улыбнулся.