— Я не хотел его убивать! Не хотел! — надрывным шёпотом повторял Ред. — Я виноват, да! Но он наставил на меня пистолет! Что мне было делать? Господи, меня же посадят за убийство!

      — Делай всё, как говорю я, и, возможно, ты выкрутишься. К тому же Найджел пока не умер. Главное — не дай им себя сломать. Не поддавайся. И не рассказывай ничего обо мне. О Найджеле тоже.

      — Они много раз спрашивали сегодня. Я сказал, что это тайна журналистского расследования.

      — Ни слова, ты понял, ни слова. Если ты проговоришься… — Арден чуть сместился в сторону, так что Ред не видел больше его лица, только слышал угрожающий голос: — Если обо мне узнают, ты точно окажешься в тюрьме, я тебе это обещаю.

      — Что? — изумлённо переспросил Ред.

      — Найджел не очнётся, так что от того, что скажу полиции я, зависит всё. А я могу дать совсем другие показания. Скажу, что ничего не знаю ни о каких статьях, выгнал тебя потому, что ты показался мне нечистым на руку, ты зачем-то вернулся в дом, наверное, хотел что-то своровать… или отомстить мне. Я ещё не решил, что ты пытался сделать: украсть серебро или убить меня. А сэр Найджел, конечно же, пришёл мне на помощь.

      Ред не верил своим ушам и, самое страшное, понимал, что Арден на это способен. Он буквально за несколько минут придумал очень даже связную версию для полиции, а за несколько часов своей мнимой болезни мог просчитать и более сложную схему. Он, как леди Виктория в своей предпоследней книге, мог вывернуть историю наизнанку, поменять местами преступника и жертву.

      — Ты этого не сделаешь! — воскликнул Ред. — Ты же знаешь, как всё было на самом деле! Я…

      — Тише! — шикнул на него Арден. — У меня нет никакого желания этим заниматься, поверь, но предупредить тебя я должен.

      — А если Торрингтон умрёт? Тогда всё узнается само собой…

      — Лучше этому не происходить, — медленно сказал Арден.

      Ред вспомнил, что он обещал тогда: что если сэр Найджел умрёт, Ред об этом пожалеет. Он закрыл глаза. Неужели Арден способен засадить его в тюрьму просто из мести? Способен? Или нет? Бессмысленная месть — это на него не похоже.

      — Тебе не нужно мне угрожать. Я не стану ничего о тебе рассказывать, ты же знаешь!

      Арден вновь показался за решёткой.

      — Вот как раз этого я не знаю. Одно дело благородство, которое ничего тебе не стоит, и совсем другое — когда тебе грозят тюрьмой.

      — Я не собираюсь тебя предавать! — не выдержал Ред. — Можешь ты хоть раз в жизни кому-нибудь поверить?!

      — Не могу, — ответил Арден. — Никому не могу. Тем более Уильяму Буллеру, который охотится за мной уже два года как. Так что извини.

      Ред заморгал. В ушах у него гудело.

      — Как ты… Как ты догадался? Я так узнаваемо пишу?! Или…

      — Нет, пишешь ты не особо узнаваемо, — Арден замолчал, раздумывая, продолжать ли дальше, но потом сквозь зубы процедил: — Я давно это знал. С самого начала.

      — С самого начала?

      — Разумеется. Неужели ты думаешь, что я лично разговариваю с людьми, которых собираюсь нанять в уборщики? Я хотел посмотреть на тебя, узнать, подойдёшь ли ты.

      — То есть ты уже на собеседовании знал?!

      — Я знал гораздо раньше. Я не разговариваю с уборщиками лично, но для меня очень важно знать, кто будет жить со мной в одном доме. Мур прислал мне отчёт о кандидатах, и когда я увидел твоё имя… Я слышал только про одного человека с именем Редверс, про генерала Буллера. К сожалению, эта фамилия была мне очень неприятно знакома ещё по одному поводу, так что я навёл справки.

      — Ты! — Ред схватился за прутья решётки. — Ты разрушил мою карьеру! Если бы не это, я бы ни за что не стал…

      — Конечно, я разрушил! Я должен был вмешаться. Если бы ты копнул под Найджела достаточно глубоко, то узнал бы про его увлечения, собрал бы доказательства и расписал в статье. Догадываешься, что это значило бы для меня? Что фотографии, которые оставил мне Колин, можно было выбросить в мусорное ведро! Что чёртов Найджел, даже если бы и отсидел год в тюрьме, всё равно вышел бы и отсудил всё: акции, Каверли, права на книги… А ещё он бы обнародовал фотографии. Он бы показывал их в суде! Посмотрите, какими методами Арден добивался расположения моего кузена, он потворствовал его самым гнусным прихотям, завоёвывал доверие, наговаривал на меня, самого близкого Колину человека. И даже если бы не суд, он бы всё равно их обнародовал, просто для того, чтобы унизить меня!

      Ред стоял как громом поражённый. Пальцы, которыми он держался за прутья, сводило судорогой.

      — Но зачем? Если ты знал, что я — Уильям Буллер, зачем ты нанял меня?

      Арден усмехнулся:

      — Чтобы ты написал наконец свою статью.

      — Я не понимаю…

      — Тебе и не надо понимать.

      — Ты использовал меня! Ты всё это подстроил… И зачем? Зачем, бога ради, тебе это понадобилось? — Ред остановился, вспомнив ещё одну вещь, которую был не в силах примирить со всем остальным: — И секс… Если от меня нужна была только статья, зачем тогда секс? Что это за игра? Что это, чёрт тебя дери, за игра?

      Лицо у Ардена было удивительно спокойным, зато в глазах плескался византийский яд:

      — Как и с Найджелом… Мне нравится заниматься сексом с теми, кого я предпочёл бы видеть мёртвыми.

      — Что же ты за…

      У Реда не было слов. Всё, что он узнал сегодня, просто не вмещалось в голове, в мыслях, в воображении. Но он всегда это знал, с самого начала: проклятый Арден сведёт его с ума.

      — Запомни, ни слова обо мне, — повторил Арден и исчез.

      Ред услышал тихие удаляющиеся шаги. Он как мог далеко вытянулся в окно:

      — Арден! Арден, чёртова скотина! Скажи зачем? Тварь! Ублюдок! Вернись!

      Он тряс решётку в припадке бешенства и не слышал, как в двери повернулся ключ.

      Вбежавшие полицейские принялись оттаскивать его от окна:

      — Сбежать хотел! Вот падла! Ну-ка, отцепись!

      Ред разжал пальцы.

      — Я не собирался бежать! Я просто… Мне просто не хватало воздуха.

Заключение

      21 сентября 196… года

      В заключении Ред провёл уже два с лишним дня. Время от времени его допрашивали детективы, время от времени надзиратель интересовался, не хочет ли Ред поговорить с приехавшими журналистами, время от времени приходил адвокат — мальчишка на вид не старше самого Реда. Ред ни с кем из них не желал разговаривать, лишь кратко отвечая на вопросы, которых невозможно было избежать. Насчёт журналистов он сразу заявил однозначно: никаких интервью.