Ред с кряхтеньем поднялся на ноги. Спина и ягодицы ныли, и каждое прикосновение одежды чувствовалось так, словно по коже провели наждаком.

      — Я сочувствовал ему раньше… — Ред дошёл до окна, а потом повернул назад, к двери, где на полу по-прежнему сидел Арден. — Он мне казался страдальцем, но теперь мне кажется, что страдал он мало. Надо было, чтобы у него ещё и боли были! Чтобы он орал днём и ночью и корчился.

      — Наверное, в конце боли были.

      — Ты поэтому бросил колледж? Из-за Колина?

      — Да, я боялся, что он что-нибудь придумает и запрёт в психушке. Я, наверное, только на то и надеялся, что мне исполнится двадцать один, и я уже никак не буду от него зависеть. И тут всё меняется… Он собирается поселить меня на третьем этаже. И я даже не знаю, зачем, для чего… Просто чтобы держать рядом, видеть, фотографировать. Я на следующий же день собрал вещи и уехал. У меня были документы, я уже не был подростком, про которого сразу думали, а не сбежал ли он из дома, раз бродит тут один. Потом перебрался на континент. Я жутко боялся Колина. Он мог выследить меня, мог привезти в Каверли и закрыть в подвале или на третьем этаже. Прислуга почти вся знала про нас. Никто бы Колина не выдал. Они все его любили, обожали просто. Я два года боялся вернуться в Англию. Мне постоянно снилось, что я или здесь, привязанный, или в лечебнице. Ту самую, куда водил меня Колин, уже закрыли, но то, что я там видел…

      — Я читал, что как раз из-за кошмарных условий её и закрыли, — сказал Ред. — И здание рушилось.

      Арден поднялся с пола.

      — Откуда ты про неё узнал?

      Он спрашивал очень спокойно, но Реда пробрал страх — такой же, какой испытываешь, видя ползущую мимо или греющуюся на солнышке змею: она не бросается, не угрожает, но всё равно страшно.

      — Ты знаешь, про какую именно лечебницу я говорил, да? — задал Арден следующий, такой же неторопливый, но на деле словно берущий за горло вопрос.

      — Про Шейкерстоун, — Ред не видел смысла отпираться, раз он сам по глупости проговорился.

      — Откуда ты это знаешь? Кто тебе рассказал? — Арден, казалось, готов был на него наброситься.

      Ред решил не выкручиваться и не врать: ложь ему всегда тяжело давалась, и рассказал, что рылся в старых письмах, хранящихся в комнате Ардена.

      — Как ты туда попал?

      — У меня был… То есть он есть… В общем, мне сделали ключ.

      — Какой ещё ключ? — Арден даже не разозлился, или, по крайней мере, таким не выглядел.

      — От всех дверей. Я прочитал, что если собрать несколько обыкновенных ключей, то по ним можно вычислить, каким должен быть мастер-ключ. У меня было четыре ключа, и я с ними…

      — Неужели ты такой идиот, что полез в дом, не взяв ключа?! — не дослушал его Арден.

      — В каком смысле «полез»?

      — В прямом! Ты так доверял Найджелу, что даже не подумал взять на всякий случай ключ?!

      — Я его взял.

      Арден на секунду закрыл глаза и выставил руки перед собой.

      — Подожди. Или я ничего не понимаю, или… Господи! — он сжал виски. — Я правильно понял, что у тебя есть ключ?

      — Да, есть, — Ред полез в карман, чтобы показать Ардену.

      — Ты… — Арден чуть не задыхался от бешенства. — Ты слабоумный?! Почему мы сидим здесь уже час, если у тебя, чёртова придурка, есть ключ?

      Ред вынул из кармана бумажник, а из него ключ.

      — К этой двери он не подходит.

      Арден выхватил ключ и начал рассматривать.

      — С чего ты взял?! Он открыл мою комнату.

      — Ну, он, видимо, не совсем такой, как надо. Я уже пытался попасть сюда, но дверь не открылась.

      Арден подошёл к двери и наклонился к замочной скважине.

      — Даже не буду спрашивать, что ты тут искал. Если тебя не убьёт Торрингтон, тебя убью я! За тупость!

      Ключ щёлкнул в замке. Арден не стал его вытаскивать, а вместо этого повернул несколько раз ручку. Раздался тот самый скрежет, который Ред слышал, когда сэр Найджел уходил.

      — Тут сделаны дополнительные упоры, в пол и в верхний косяк, чтобы дверь нельзя было выбить.

      Арден толкнул дверь. Она не подалась.

      — Надо ещё. Наверное. — Он ещё раз крутанул ручку, снова толкнул, но опять безрезультатно. — Чёрт! Срабатывает только в одном положении. Может, так? — он совсем чуть-чуть провернул ручку обратно.

      Сквозь скрежет упоров послышался еле заметный щелчок. Арден навалился на дверь, и она открылась.

      Арден тут же снова захлопнул её и повернулся к Реду.

      Тот стоял остолбеневший. И почему-то не испытывал ни радости, ни облегчения — только злость на себя, что не сказал Ардену про ключ раньше.

      — Поверить не могу, что ты… — Арден отвернулся. — К чёрту! Дверь открылась, это главное. Сейчас, — он снова посмотрел на стоявшего перед ним в растерянности Реда, — мы тихо пойдём в мою комнату, я дам тебе денег, сколько найду, и ты уедешь. Ты выйдешь из дома так же, как вошёл, и уедешь. И больше никогда не вернёшься. Найджел будет тебя искать, поверь, так что найди нору поглубже.

      — А ты? — спросил Ред, до сих пор не веря, что всё вот так кончилось.

      — Что я?

      Ред просто смотрел на Ардена во все глаза, он не знал, как сказать ему, как объяснить, что он не может уехать, что он теперь, как Колин, как Арден, как сэр Найджел привязан к этому дому, к населявшим его призракам и к скопившемуся в нём безумию. И к его хозяину.

      — Мы, что, больше не встретимся?

      Арден всё понял. В его глазах появилось жестокое и насмешливое выражение.

      — Конечно, мы больше не встретимся. Ты дурак, если думал иначе! Как тебе вообще могло прийти в голову, что…

      — Ты спас меня! — это был почти что единственный козырь на руках у Реда, кроме него был только их с Арденом спонтанный секс.

      — Пока нет, и если мы будем болтать дальше, то, может, и не спасу.

      Арден повернулся, но Ред схватил его за плечо и крутанул обратно.

      — Я люблю тебя.

      Арден пару секунд смотрел на него, словно соображая, что это значит, а потом сказал: