Драко прикрыл глаза и, несильно кивнув, резко развернулся и направился прочь.
*****
Всю ночь Драко не спал. Оказалось, в течение двенадцати часов после зачатия происходят окончательные трансформации, при которых пить обезболивающее категорически нельзя. А об этом Гораций его любезно "забыл" предупредить.
Лежа в постели, Малфой гневно думал: "Мстит. За то, что не сказал ему имя отца". Он тяжело вздохнул и, посмотрев на ободок встающего солнца, откинул одеяло и направился в ванную. Боль уже спадала, но дискомфорт еще чувствовался. Тело ломало, словно после длительной тренировки.
Аппарировав в неприметный переулок в центре Лондона, Драко не торопясь направился к зданию министерства. Ему просто хотелось прогуляться, отвлечься и, может быть, таким образом хоть чуть-чуть размять затекшие мышцы. Не хотелось из одной комнаты оказаться в другой и там просидеть весь день.
Но, подойдя к министерству, он понял, что это тоже была не самая лучшая идея. К антиаппарационному барьеру направлялась группа авроров во главе с Поттером. Драко оперся спиной о ворота и неотрывно смотрел на Гарри. Тот мимолетно взглянул на него и сразу же обратился к подчиненным с командой аппарировать по очереди. Переступая границу барьера, авроры мгновенно исчезали один за другим, но Гарри не мог просто так уйти. Он задержался всего лишь на пару секунд и, притянув к себе любимого, стоявшего у ворот, на мгновение прильнул к его губам и прошептал:
- Я люблю тебя.
Глаза Драко распахнулись, и он только и смог что неверующе выдохнуть. Поттер нежно улыбнулся ему и шагнул за антиаппарационную границу.
Дрожащими пальцами Малфой коснулся своих губ и на автомате направился в министерство. Он даже не обратил внимания на то, что небо из-за активированного барьера приобрело фиолетовый оттенок.
Глава 41
Странно. Именно так мог охарактеризовать свое состояние Драко. Он стоял перед зеркалом лишь в пижамных штанах и рассматривал себя в отражении. Повернулся правым боком, повернулся левым. Ничего нет. Малфой и сам понимал абсурдность своих действий. На сроке в две недели в принципе не должно быть видно никаких изменений. Драко осторожно поднес руку к животу, но не рискнул дотронуться. Словно это было чем-то драгоценным. Хотя именно драгоценностью ребенок и был. Малфой сначала осторожно приложил подушечки пальцев, а затем не спеша опустил всю ладонь. Тепло. Тепло даже от мысли, что внутри растет его наследник... их наследник. Воспоминание о Поттере вновь навеяло на Драко не самое радужное настроение. Из-за развития ребенка сон у него просто испарился. Если он и засыпал на часок, то это уже было чудом. И за две недели ночей-откровений Малфой совсем извел себя. Ему был нужен Поттер. Кто бы мог подумать, что его присутствие рядом станет жизненной необходимостью? Взгляд, жест, улыбка, прикосновение. Этого Драко так не хватало. Все это стало такой неотъемлемой частью его жизни, что сейчас, когда он не то что встретиться с Поттером не мог, но и даже не имел права написать в письме свои мысли, он разве что не сходил с ума.
Но еще хуже Драко было от того, что он-то так ничего и не ответил Поттеру на его признание. Как так можно? Гарри признался в любви, а Драко смолчал. Малфой корил себя за это. Выйти за Поттера, забеременеть от него, но не сказать самого главного? Невыносимо. Драко хотелось поддаться желаниям и, переместившись к Гарри, все тому объяснить, но у него не хватало решимости пойти против указаний и велений любовника.
Тот прибьет его, если он разрушит купол - это Малфой понимал настолько же явственно, как и то, что за летом следует осень.
Единственное, в чем Драко находил утешение, так это в работе. Сегодня наконец-то в город переместят последних волшебниц и волшебников. Cобрать их по всей территории Великобритании оказалось не так-то просто. Некоторые жили настолько обособленно от магического мира, что даже и не слышали о происходящем. Но Волдеморту это было безразлично, он искал лишь людей с магическими способностями, без оглядки на другие факторы.
Драко тяжело вздохнул и направился в ванную. Скоро нужно быть у барьера.
*****
- Я не понимаю, чего мы ждем? - вскипел Уизли и зло плюхнулся на шаткий стул. - Да и вообще, почему мы должны сидеть в этом сарае и прятаться, как какие-то воры?
Стоявший напротив Гарри уже открыл рот, чтобы объяснить все другу, но его перебил возмущенный голос Гермионы:
- Рон, что за глупые вопросы ты задаешь? Мы не можем переместиться в Лондон, так как еще очень рано.
- Очень рано? - ядовито спросил Уизли. - Сейчас без десяти девять, нам было сказано появиться к девяти. Так чего ждать?
- Девяти часов, - менторским тоном отчеканила Гермиона. - Не забывай, что находиться у барьера очень опасно. Упивающиеся следят за ним. И поэтому нам нужно, чтобы, когда мы переместились, Малфой точно уже был там. Только он может их всех запустить.
- Гермиона, это всего лишь десять минут, - с напором сказал Уизли. - Мы можем подождать и там.
- Чего ждать? Когда упивающиеся на нас нападут? - взвинтилась та. - Рон, нас мало и мы можем не справиться с атакой.
- Мы бы справились, - ответил Рон, горделиво вскинув подбородок. - Ну, хорошо, тогда почему мы сидим здесь? Что за ужасное место? Тут словно держали сотню свиней. Могли бы хоть на поле выйти. Все свежее. Почему тут? - спросил Рон и брезгливым взглядом осмотрел строение.
- Потому, что только идиот встанет в открытом поле, когда за ним охотятся десятки упивающихся, - прошипела Гермиона и, стремительно развернувшись, отправилась к группе людей.
Рон перевел шокированный взгляд на друга, но Гарри только и смог, что развести руками и сказать:
- Мне к ее словам добавить нечего.
Уизли насупился и, скрестив руки на груди, отвернулся, делая вид, что крайне заинтересован деревянными стенами.
Гарри вздохнул и посмотрел на друга осуждающим взглядом. Бесполезно. Поттер взглянул на часы. Две минуты. Совсем чуть-чуть. Но как жаль, что через эти считанные секунды он сможет лишь издалека увидеть Драко. А ему хотелось бы получить большего, чем просто мимолетный взгляд серых глаз.
