Я подозрительно взглянул на него.

- Роман Васильевич, а Вы ведь гей, да?

- С чего ты взял? – он удивленно приподнял брови.

- А разве в нашей стране еще остались взрослые мужчины, которые стали бы поддерживать геев? – ответил вопросом на вопрос я, хотя вначале так поступил сам мужчина. Классрук усмехнулся.

- Остались, правда, их очень мало. Но ты прав, я – гей.

Я не смог сдержаться, чтоб не присвистнуть и окинуть взглядом фигуру мужчины.

- Впервые вижу кого-то из своих, - поделился я. – У Вас кто-нибудь есть?

- Нет.

- Почему?

- Потому что я всю свою жизнь любил человека, который никогда бы не ответил мне взаимностью.

- Натурал? – сочувствующе спросил я.

- Гомофоб, - вздохнул Роман Васильевич.

- Мудак, - фыркнул я.

Мы переглянулись и засмеялись.

- Ой, ладно, - отсмеявшись, произнес я. – Пойду-ка я домой.

Я поправил рюкзак на плече и направился к двери.

- Стой, а что ты решил-то с Пашей делать?

- За-а-а-автра все увидите! – нараспев ответил я. – До свиданья, Роман Васильевич! Удачно добраться до дома!

- Тебе тоже, Леванов.

Я впервые в жизни возвращался домой в приподнятом настроении и чуть ли не вприпрыжку. Мне захотелось остановиться и вдохнуть воздух полной грудью. Это я, собственно, и сделал. И почему я сейчас так счастлив?

Первый и единственный пункт плана, остальное - импровизация

Глава ни о чем. Я это понимаю. Да-да.

Я осторожно приоткрыл входную дверь и просунул голову внутрь квартиры. Стояла полнейшая тишина. Ни храпа, ни звона бутылок, ни песен, ни криков – абсолютно ничего. Значит, отец ушел бухать куда-то в неизвестном направлении. Мой вздох одновременно получился и облегченным, и усталым. Облегченным, потому что теперь никто мне не помешает поразмышлять над моим планом, усталым, потому что теперь папаша может завалиться в любое время, и повезет, если один, а то может с дружками, или, еще хуже, его приведет участковый. Это значило, что отец вновь или разнес какой-то ларек, или с кем-то подрался. Иногда я мечтаю, чтобы в одной такой драке он наконец-то кого-нибудь убил и его посадили или чтобы убили его. Нам бы с мамой тогда в два раза легче жить стало бы.

Быстро написав маме смс, что так называемый папа ушел из дома, я прошел к себе в комнату. Скинув у двери рюкзак, я начал стаскивать с себя майку, но вдруг застопорился. Эврика! Все гениальное начинается с малого! Натянув майку обратно и чуть не врезавшись в косяк, я выскочил босиком на лестничную площадку и забарабанил в соседнюю дверь. Через полминуты раздались шаги, а затем звук поворачивающегося ключа, и я смог увидеть нашу соседку тетю Миру.

- Здрасьте, теть Мир, - быстро поздоровался я.

- Привет, - улыбнулась женщина. – Что-то случилось?

- Нет. Я хотел спросить, а у Вас краска после ремонта осталась?

Тетя Мира удивленно на меня взглянула, но кивнула головой.

- Полно. Говорила я Вите, что много берем, а он все заладил: «Мало! Еще покупать придется!». Теперь лежит, вон, место занимает, - женщина указала мне на кучу банок с красками возле входной двери.

- Ой, а я могу взять каждого цвета по одной? – я умоляюще взглянул на соседку.

- Да, бери! – она махнула рукой и посторонилась. Я ужом проскочил в квартиру и стал высматривать различные цвета, откладывая их в сторону. Вышло шесть банок. – А тебе зачем? Ремонт что ли затеяли? – поинтересовалась тетя.

- Нет, - помотал я головой, перетаскивая банки к себе в квартиру. – Решил эксперимент поставить.

Женщина смешно фыркнула.

- В ученые, что ли подался?

- Типа того, - соврал я. А, может, и не соврал. Мой проект будет называться «Влияние гея-сталкера на поведение агрессивного гомофоба».

- Так, может, тебе еще что-то надо? Ты обращайся, не стесняйся, - предложила соседка. Я замер на пороге своей квартиры с последними банками.

- А обойный клей еще остался?

- Одна упаковка.

- Должно хватить, - задумчиво произнес я. – И от Ленки что-нибудь осталось?

- Вот этого добра точно навалом! – ответила женщина. Ленка была дочерью теть Миры. Год назад она вышла замуж и уехала жить в другой город, навещая родителей только два раза в год. По профессии Ленка была швеей и не оставляла своей мечты стать когда-нибудь известным дизайнером. – Иди сам смотри, что тебе нужно.

Я поставил последние банки с краской на пол и, захлопнув дверь своей квартиры, поспешил к Ленке в комнату или, как она ее сама все время называла, – мастерскую. Комната была средних размеров и полностью захламленная. Куча различных тканей, швейные машинки, банки с пуговицами, бисером, блестками, тут и там валялись подушечки с иголками и разноцветными булавками, а также коробочки с булавками, которые застегиваются, разного размера, нитки для шитья и вышивания, ножницы, сантиметры и завершали картину одиноко стоящие в углу манекены,мужской и женский. Я присвистнул глядя на это... очень хочется сказать "на поле боя", потому что других слов я найти не могу. Ну, кроме бардака.

Так, и что мне нужно? Пройдя по протоптанной дорожке к банкам, я внимательно оглядел все пуговицы, бисер и блестки. Мое внимание привлекли маленькие черные и золотые блестки. Оттащив их к выходу из комнаты, я вновь огляделся. Выбрав из тканей хлопчатобумажную, я там же отрезал каждой по метру и прихватил еще нитки для шитья и вышивания каждой по одному цвету. Еще мне нужны булавки. Те, которые застегиваются. Желательно, большие. Их пришлось собирать по всей мастерской. Пока я рыскал на полу в поисках коробок, нашел моток бечевки. Возьмем и ее.

Чихая и фыркая от пыли, я подхватил все найденное мною на руки и вышел из комнаты.

- Теть Мир, я все! – крикнул я на всю квартиру. Из соседней комнаты, что была гостиной, вышла женщина.

- Ого, это что ты за эксперименты такие решил ставить? – удивилась тетя, провожая меня до входной двери.

- Сам пока еще точно не знаю, - вот тут я уже соврал.

- Ты только осторожней. Дом нам не разнеси, хорошо?