– Теперь надо подождать, пока всё запечется, – командует Билл, закрывая духовку.

– Можем посмотреть какой-нибудь фильм! – Бэтифорд легко запрыгнул на плечи Тома. – Иго-го, лошадка!

– Ну, парень, – смеется Трюмпер старший, – сексом уже занимаешься, а ведешь себя как ребенок!

– Ой, хватит вам! – Билл направился в гостиную. – Я согласен посмотреть какой-нибудь диснеевский мультфильм! У нас есть что-то такое, Том?

– Кажется, вы оба ещё дети! – мужчина сгрузил Бэти на диван и уселся рядом. – Ну, какие мультфильмы? – но было поздно, Билл уже нашел нужный ему диск и устанавливал его в DVD-проигрыватель.

– Братец-медвежонок! Будем его смотреть! – блондин взял пульт и направился к дивану. – Ну, давайте расправим его и ляжем нормально!

Уже через десять минут все трое удобно устроились на мягкой поверхности дивана, хорошенько укрываясь пледом, прижимаясь друг к другу. Том лежал у самой спинки, обнимая Бэтифорда и поглаживая брата по бедру. Бэти прижимался грудью к спине блондина и тихо посапывал ему в ушко.

А потом был чай с пирогами и интересной беседой. Все трое уверялись в том, что между ними уже давно существует не просто секс. Это не просто желания и какие-то фантазии, это реальные чувства, которые пахли теплом и делали парней счастливее. Даже Том заметил за собой странность... Он снова и снова смотрел то на одного, то на второго и мусолил одно и тоже слово: «Мои!» Ему хотелось улыбаться, он поддерживал любую тему и отвечал на каждую улыбку своей тёплой улыбкой.

А когда Бэти засобирался домой, парни провожали его в коридоре, Том притянул брата и юношу к себе, обнимая и шепча:

– Мои...

Бэти обнял бабушку, после чего уселся на свободное место за столом. Эрна недовольно посмотрела на мальчишку и каким-то недоверчивым тоном проговорила:

– Что братья с тобой такое делают, что ты потом таким счастливым выглядишь?

– Сегодня мы пекли пирожки! Билл видел, что у меня плохое настроение, и предложил заняться выпечкой! – вот юноша широко улыбнулся и поставил на стол корзинку с нарезанным яблочным пирогом.

– Ммм... – Маргарет нагнулась к корзинке и вдохнула приятный запах. – Это братья так вкусно испекли?

– Это Билл, он отменно выпекает всякие штучки!

– Да, уж... Этот парень явно не из простых, – Эрна усмехнулась. – Маргарет, ты так легко отпускаешь его к Биллу, который его целовал?

– Эрна, Бэти сказал, что ничего подобного больше не случалось, и я верю своему внуку! – Маргарет выложила пироги на тарелку. Юноша невольно вздохнул, понимая, что немного... Совсееем немного соврал бабушке.

– Но они же целовались!

– Эрна... – Фрау Каулитц подала на стол чашечки с чаем, – мы можем закрыть эту тему, не так ли? Есть кое-что интереснее...

– Что? – нахмурилась.

– У нашей Ирэн снова кошка котилась, – Маргарет присела на стул. – Эта кошатница...

Бэтифорд дальше не слушал, пребывал в своих не совсем радужных мыслях.

Отъезд в другую страну его совсем не радовал. И было не важно, что он потеряет школьных друзей, любимые кафе и парки... Страшно было другое – с братьями его будет разделять целый Атлантический океан. Его не переплыть одному...

Конечно, он – юноша, не обделенный мозгами, понимал, какому риску он подвергает парней. Именно он их. Но, признаться честно, это стояло на втором месте. На первом – переезд Бэти в Штаты...

Том сплюнул зубную пасту в раковину и прополоснул рот. Через несколько минут он уже стоял в спальне, наблюдая за братом, который расправлял постель. Блондин теперь казался не просто родным – своим. Каждая выступающая кость, выбившаяся из гнезда волос прядь, ушко, губы, ямки на пояснице...

– Так пялишься, будто впервые видишь... – блондин оборачивается, довольно улыбаясь и тут же залезая коленями на кровать.

– Что-то изменилось, – прошептал он, направляясь к кровати и по пути выключая свет.

– Что? – Билл встретил брата объятиями, тут же притягивая его к себе, целуя...

Том ответил на поцелуй, но почти сразу оторвался, укладываясь на подушках.

– Я теперь на тебя иначе смотрю, Билл... – он вздохнул, поглаживая блондина по пояснице, пальчиками в приятные ямки.

– И как же?

– Не знаю, просто... Теперь я смотрю на тебя, и куда бы ни посмотрел... Я знаю, как эта часть тела ощущается под ладонью. А ты ведь брат и... – он замялся.

– Том, может, мне показалось, но сегодня ты был весьма красив и щедр на нежности... И ты сказал...

– Мои... – очень резко голос охрип, и сам Том почувствовал, что его сердце стало биться чаще.

– Что бы это значило... – улыбнулся, касаясь кончиком носа чуть колючей щеки.

– Я просто был... Наверно, я был слишком счастлив... Я идиот просто.

– Ты же понимаешь, что каждое подобное слово, твой выпад и так далее, все это дает ему надежду на что-то большее...

– Я не хочу об этом говорить, Билл... – он отлип от брата и отвернулся на другой бок.

– Хочешь или нет... – возмутился. – Ты запутался сам, а мы страдаем!

Том сел, вновь глядя на брата, во мраке он плохо видел его лицо.

– Знаешь, что меня бесит? Меня бесит то, что ты вроде за него беспокоишься, а на самом деле для своей задницы стараешься!

– Что? Да я переживаю за Бэти! – тоже сел. – У меня к нему чувства!

– Ой, да ладно! У тебя к нему максимум похоть и жалость! Ты просто понимаешь, что если не будет его, то я не стану тебя трахать, вот и все!

– Что ты за придурок такой?! – бьет его в плечо и поднимается с кровати. – Ты какой-то бесчувственный, Том!

– А из-за кого я таким стал? А?

Билл хотел было что-то ответить, да понял, что нечего на это ответить... Том был прав в чем-то... Он стал таким ради Билла...

– Чего молчишь?! Родной, – усмешка, – что молчишь? Потому что я лишился своих чувств для тебя, Билл! Помнишь? Помнишь, что с нами было, когда они один за другим погибли? М? Как я спал рядом с тобой, обнимал тебя, был сильным, хотя и я потерял родителей, но я не имел права быть слабым! Я не дал тебе умереть! А ты...

– Хватит! – Билл вздохнул, садясь на кровать. – Я не так задал вопрос! Мне казалось, что рядом с ним ты стал меняться. В тебе будто солнце светить начало. Ты стал теплым и отзывчивым...