Облокотился о ствол дерева и сполз по нему, сейчас отдышусь и пойду воевать дальше. По лесу раздался рёв боли дракона, а я застыл, что-то такое знакомое в нем было и родное… Я стукнул себя ладонью по лицу, ну, надо же было быть таким тупым! Белый дракон! Белый! Много я знаю белых драконов? Возле охотничьего домика сражался граф. Я подскочил и, несмотря на усталость, понесся к бою, он же там совсем один, вдруг кто-нибудь его ранит, вдруг уже ранили, вдруг я не успею!!!

Я вылетел на поляну и увидел, как один из разумных прилаживал на землю огромную духовую трубку и набрал воздух в легкие, чтобы дунуть в брюхо дракона. И я сейчас сделал, наверное, самую большую глупость в своей жизни, просто потому что другого сделать просто не успевал, я наперерез метнулся к огромному дротику, чтобы перехватить его в воздухе. «Почти успел», - подумал я и, сквозь боль, увидел толпу разумных в форме, высыпавших на поляну. «Это пришли забирать мою душу на перерождение», - решил я и отключился.

***

Перерождалась моя душа тяжко, сквозь боль и чужое бормотание, сквозь расплывчатые тени и причитания, сквозь горькое питье и сырость, сквозь провалы в темноту и вывороченные суставы… Я орал, но, по-моему, с моих губ срывался только хрип, я всхлипывал, но из глаз текли только слезы, я бился в истерике, но тело лишь слегка подрагивало… Пару раз привиделась бледная мама и сумрачный похудевший граф…

Первый раз я открыл глаза ночью, кристаллы освещения светили очень скупо, в глазах двоилось, тело не слушалось, захрипел. Ко мне метнулся эльф, кажется, я его знаю, он поднес к губам чашку, я с жадностью начал пить, во рту остался металлический привкус. Вкусно… Кровь… Мама… Заснул.

Второй раз очнулся, меня поил граф, в глаза мне не смотрел. Попытался ему улыбнуться, но отрубился.

Сколько раз это продолжалось, я потерял счет, только один раз я очнулся и почувствовал себя намного лучше, рядом никого не было, попытался пошевелиться, получилось. Попытался, вздохнуть полной грудью, но ее что-то перетягивало и не давало наполнить легкие до конца. Поднял одеяло, мое тело обвивали тугие повязки, в ужасе прикоснулся к лицу, оно было целым и наощупь без повреждений. От таких простых действий вспотел, я слабый, как котёнок. В комнату вошел эльф, Мэриэль, целитель Императора, смотрел на него большими глазами, с чего такая честь?

- Очнулись, - тихо прошелестел он, рассматривая меня изучающим взглядом, в глазах плескались столетия. – Вы еще очень слабы. Пейте.

После его приказа захотелось выпить не только чашу с зельем, но и побежать в лес, найти озеро и для кучи выдуть и его. Сознание стало уплывать, я заснул. Так продолжалось еще несколько раз, я совсем потерялся во времени, сколько его прошло со дня сражения и чем все закончилось, я не знал. От немногословного эльфа добился только, что все в порядке, все живы и почти целы, «больше не скажу, вам нельзя волноваться». Несколько раз за мной ухаживала удивительно тихая и молчаливая Мара, она меня в моем настоящем обличие не узнала, ходила на цыпочках и называла «господин», несколько раз заходил управляющий, справлялся о самочувствии. Что меня очень удручало так это то, что граф не появлялся, он ни разу не зашел ко мне. Если эльф сказал, что все живы, то значит, и он не сильно пострадал, мог бы «спасибо» сказать за то, что спас его жизнь в который раз. Только комнату роскошную предоставил и вся благодарность. Было обидно, но я о своем поступке не жалел, была бы возможность все переиграть, сделал бы тоже самое. Его смерть я бы не пережил. Влюбился… Такой идиот!

Скоро я потихоньку начал ходить по комнате, только быстро уставал. Как я узнал, меня практически собирали по кусочкам, отпаивали кровью вампира и еще что-то делали, эльф не раскололся. Чудо просто, что целитель Императора оказался поблизости, от моих ран не останется ни следа, в меня попал огромный дротик, который раздробил все тело, еще одно чудо, даже два, что сердце и голова были не задеты, органы, конечно, пришлось выращивать, лицо восстанавливать. Сделал вывод, что я подозрительно везучая тварь.

Я вставал и гулял по мягкому ковру в комнате, во всяком случае до уборной добирался сам, а не напрягал эльфа выносить судна, что меня очень стесняло и удручало. Со двора поместья через открытое окно доносились звуки кипучей деятельности разумных, пахло яблоками и еще чем-то вкусным, в поместье графа началось приготовление сидра, гости после всего произошедшего разъехались. От Мэриэля, наконец, удалось добиться, что от схватки прошло полтора месяца (офигеть), что рейнджеры Императорского управления опоздали совсем чуть-чуть (я так и знал), что баронессу и Сору забрали в Имперскую темницу и сейчас их допрашивают (передернулся, но мне их не жаль), разумных освободили от заклятья, допросили и отправили по домам (значит, Ян где-то здесь, ко мне мало кого пускают, а Сэм с Кареном, наконец, воссоединились), а граф сейчас в столице дает показания (облегченный вздох) и скоро прилетит (паника, что я ему скажу?).

Граф прилетел вечером моего последнего дня пребывания в его поместье. Утром мама присылала за мной летучку, Мэриэль дал добро на перевоз моей драгоценной персоны, до полнейшего выздоровления мне, по его прогнозам, оставалась неделя.

Чтобы не помереть от тоски, я выпросил, чтобы мне принесли какую-нибудь книгу из библиотеки. По иронии судьбы это оказалась нелюбимая мною история Империи, на все мои просьбы дать мне что-нибудь другое, жестокий Мэриэль велел просвещаться, не волноваться и выздоравливать. Хитрый эльф все правильно рассчитал, уже через час «занимательного» чтива меня клонило в сон и я благополучно засыпал. Вот почему такой интересный предмет пишется так скучно и нудно? Кто когда родился, кто что сделал и никаких ситуаций из жизни, я путался в многочисленных именах и датах, в голове была настоящая каша и никакой хронологии.

Граф вошел в комнату в тот момент, когда я уже перестал бороться за уплывающее сознание и потерял всякую надежду удержать глаза в открытом состоянии. Он тихонько прошел к кровати и опустился в кресло, я моментально встрепенулся.

- Добрый вечер, граф д*Самош, - вежливо и отстраненно сказал он.

Я молча разглядывал его лицо, пытаясь прочитать хоть малейшую эмоцию, но ничего не выходило, граф был непроницаем. Когда молчание стало затягиваться и было уже просто невежливо, я встрепенулся.

- Добрый вечер, граф д*Марш, - ответил я.

- Как вы себя чувствуете?

- Спасибо, сейчас уже намного легче. А как ваше здоровье?

- Благодаря вам, просто восхитительно. Я в очередной раз хочу выразить вам свою признательность за спасение своей жизни, и сделаю все, что вы попросите, чтобы отблагодарить вас. Я оказался у вас в неоплатном долгу.