- Мда, - задумчиво рассматривала меня баронесса, - он мне нравится. А это кто? – указала она на Тора.

- А это служащий управляющего, Тор.

- Зачем вы нас похитили? – отмер тот. – Вы знаете, что вам за это будет? Граф так просто это не оставит!

Ну все, сука, ты меня достал, впредь молчать будешь, а не блистать своей «эрудицией»! «Получи фашист гранату!» - мелькнуло в мыслях странное выражение моего друга Натана д*Орсвита, что в переводе означает: «Сейчас с тобой случится неожиданная плохая и о-о-очень крупная неприятность».

- А вы знаете, - с удовольствием стал стучать я, - что Тор на самом деле работает в управлении? – баронесса побледнела. – Не-е-ет? Не зна-а-аете? Граф обратился туда после пропажи Сэма, вот оттуда прислали его. Он искал преступников-похитителей и теперь он всеми силами будет стараться выбраться отсюда, чтобы все-все-все рассказать про вас! – я был горд собой.

Глаза Тора надо было видеть, он с такой обидой смотрел на меня, что мне на долю секунды стало стыдно, но я не поддался эмоциям и мстительно наблюдал, как повинуясь движению ручки баронессы, один из охотников вырубил Тора, а тот послушно кулем свалился на пол.

- Продолжим, - проворковала баронесса и двинулась обратно к столу.

А дальше начало происходить то, что начисто лишило меня дара речи. Я во все глаза наблюдал, как разумные по одному подходили к баронессе и безропотно подставляли свое запястье. Та небольшим изогнутым кинжалом полосовала руку разумного и сцеживала кровь в большую чашу, а потом амулетом исцеления небрежно заращивала порез. У худого охотника долго не зарастал порез, и баронесса движением руки отослала его, Сора дал ему тряпку весьма несвежего вида, чтобы он зажал рану. Одна изможденная человеческая девушка упала в обморок, баронесса брезгливо отпихнула ее носочком ботинка, а Сора бесцеремонно за руку оттащил в угол комнаты. Остальные разумные не замечали скотского отношения и с радостью отдавали свою кровь. Я с болью проследил, как эту процедуру сделали с Яном.

Этот ужас продолжался до тех пор, пока все разумные не побывали под кинжалом баронессы, большая чаша наполнилась почти до краев. Кристалл очищения был аккуратно помещен Сорой в чашу с кровью, и я почувствовал волну задействованной магии и это, наконец, вывело меня из леденящего оцепенения. Я сжал челюсть и кулаки до боли, готовясь к тому, что моя личина сползет с меня, но по телу лишь прошлась неприятная волна, мне показалось, что у меня две кожи и одна сейчас отслоится, все тело опять зачесалось, но на удивление мой ненастоящий образ остался на месте.

А в это время в чаше вместо крови осталась прозрачная жидкость и в ход пошла маленькая подвеска, которую ранее баронесса сняла с шеи. Я подался вперед и еле сдержал удивленный «Ах», даже с моего места было видно, что это не просто украшение, не обычный амулет, а древний артефакт и причем очень мощный. Баронесса держала артефакт за цепочку, он на ней раскачивался как-то даже медленно, и волны магии расходились от него. И это в неактивированном состоянии, что же будет, когда его применишь?

Сора подал баронессе серебряный кинжал, откуда только успел вытащить? Она, значит, брезгует пользоваться тем кинжалом, которым кромсала запястья остальным. Баронесса аккуратно уколола кинжалом пальчик и капнула своей кровью на артефакт, волна магии прокатилась по помещению, растрепав волосы и одежду на разумных. После артефакт за цепочку был помещен в чашу с бывшей кровью. Что-то происходило, но что - непонятно, что за жидкость получила баронесса? Она вынула артефакт и протерла его шелковым платком, потом, надев цепочку себе на шею, аккуратно убрала его в ложбинку своей сморщенной груди. Я решил подать голос, тем более что спокойно я сидеть не мог, тело зудело и требовало избавиться от личины.

- Кхм-кхм, - прокашлялся, - я вот о чем подумал, госпожа баронесса, вот вы сейчас должны быть на охоте, а как же кристалл наблюдения, граф знает, где вы?

Баронесса вздрогнула, она уже успела забыть о постороннем зрителе.

- Граф? – задумчиво переспросила она, витая мыслями где-то далеко. – Он знает, где мой кристалл наблюдения, но не я.

- Как это? – я ничего не понял.

- Моя служащая. – Пояснила баронесса, как будто бы я должен был все понять.

- И-и-и-и? – подтолкнул ее я.

- Все думают, что она заболела и отправилась домой, но я ее спрятала здесь, она сейчас гуляет по лесу с амулетом копирования моей внешности и собирает дурацкие цветочки.

- Ух, ты! – неприкрыто восхитился я. – Вы такая умная!

Баронесса польщено заулыбалась, обратив взор выцветших глазок на меня.

- А для чего такой очаровательной женщине, как вы, заниматься таким грязным делом с кровью? – спросил я.

- Очаровательной? – прошипела баронесса, вдруг мгновенно зверея. – Очаровательной? – повторила она, повышая голос, я вжался в стену от гримасы злобы, появившейся на лице баронессы, ее и так не слишком привлекательное лицо стало просто ужасной маской. - Как будто я не знаю, что вы думаете на самом деле! Я БЫЛА очаровательна, я БЫЛА красива, но спустя годы моя красота померкла! Меня ни во что не ставят, на меня не обращают внимания! «Престарелая любезница», «старая кошелка», «сморщенная кокетка» - вот что я слышу у себя за спиной! А было время, когда самые именитые мужчины Империи добивались моего внимания, они были счастливы, когда я кидала на них хотя бы один взгляд, они боролись за мою благосклонность, передо мной были открыты все двери! – баронесса уже просто визжала, брызгая слюной. – А что теперь? Красота стала уходить и меня можно выкинуть, как стоптанный башмак? Я получаю только насмешки и жалость! Жалость! Мне? Мне самой прекрасной леди Империи? Я достойна лучшего, лучших нарядов, лучших драгоценностей, лучших мужчин!

Да у дамочки мания величия в весьма запущенном виде! От такой ереси, что несла баронесса, я просто онемел, у нее не все в порядке с головой, сомнений не было. Картина понемногу стала вырисовываться у меня в голове, баронесса постарела, красота ушла и, оказалось, что больше ей предложить-то и нечего, нет ума, нет природного шарма и очарования, нет даже умения непринужденно вести ненапрягающую беседу. Если раньше эти недостатки покрывала ее внешность, то сейчас они вышли на первый план, и она стала тем, кто она есть на самом деле, вульгарной, невоспитанной, пошлой дамой, с которой и общаться-то не очень приятно. Прыгая из койки в койку, она не завела ни мужа, ни детей, они ей просто не были нужны, баронесса думала, что она будет жить так всегда, но время показало ей обратное. Она вдруг обнаружила, что ее попытки привлечь внимание больше не приводят в трепет и восторг, ее ужимки и взмахи ресницами отталкивают, а бессмысленный щебет не вызывает умиление у окружающих. Поведение, которое простительно молоденьким девушкам и женщинам, в исполнении пожилой леди вызывает лишь недоумение, и чем больше она старалась привлечь к себе внимание старыми методами, тем больше от нее шарахались. Но с таким положением вещей баронесса, видимо, не собиралась мириться.