- Вы забыли, Александр Игоревич, что наши планетарные силы обороны специально не хотели уничтожать "Атлант". Да, в итоге, они заигрались, и довели дело до критического положения, но не думаете же вы, что ПКО планет будет так же мягко встречать настоящих врагов?

- Противокосмическая оборона, уверен, будет отрабатывать свой хлеб до конца, - сказал полковник, - но зеркальники или кто-нибудь еще, затесавшийся в лагерь Агрессор, об этот знать не будет. У них есть прецедент с "Атлантом", который может дать им картину наших оборонительных стратегий, и картина эта, скажу я вам прямо, очень мягкая. Что мешает им кинуть все свои силы прямо к нам домой?

Федор Матвеевич глубоко задумался. Слова Нефедова его если и не переубедили, то заставили серьезно задуматься. Он больше минуты хранил молчание, тщательно обмозговывая услышанное, потом, наконец, выдал ответ:

- Знаете, Александр Игоревич, если бы я сидел в Совете... Но я в нем не сижу. Вдобавок ко всему, я работаю на Старейшин уже четверть века, - он уловил в этот момент укоризненный взгляд сына, - и у меня ни разу не было повода усомниться в их решениях. Не стану я этого делать и в этот раз.

Они еще долго сидели обсуждали грядущие планы, прошедшие события, блестяще проведенную операцию на Ро-Кха-Заме, но Виктору никак не давала покоя весть от академика.

- Все-таки, что мы будем делать с этой фазовой перестройкой вакуума? - спросил он у отца, когда они вдвоем прогуливались по белесым, идеально чистыми и гладким коридорам "Ильи Муромца".

- Пока не знаю, да... это от нас и не зависит. Есть кому думать, есть кому выполнять задуманное. Представь себе, что бы было, если за голову начала думать нога или рука?

- К чему ты клонишь? - не понял отца Виктор.

- Я ни к чему не клоню. Степан Галактионович уже сообщил свои домыслы Старейшинам. Причем, уверен, они были в курсе этих событий.

- Откуда, - изумился Виктор.

- Ну, как это откуда, - развел руками Федор Матвеевич. - Не думай, пожалуйста, что лишь академик Самсонов работает на Совет. К счастью, умных голов, как среди людей, так и среди паранормов хватает, и многие из них в стане Старейшин, а значит - на защите Человечества. Ты спросишь, откуда же им стало известно о том, что там произошло? Отвечу: свидетелями той операции были не только люди, но и инком корабля, которого очень легко допросить.

- Инком не станет выдавать информацию кому попало, - не очень уверенно сказал Виктор.

- И это говорит человек, пару часов назад убедивший инопланетный искусственный интеллект? - рассмеялся Федор Матвеевич. - Просканируй на досуге сознание, скажем, этого паракрейсера и сможешь убедиться, что в нем на самом глубинном уровне зашито кое-что интересное. Я знаю, ты способен на это.

- Что зашито?

- Узнаешь сам.

Виктор раздумывал не долго. Едва они совершили прыжок в систему Протеи и убедились, что там еще ничего веселого не происходит, Гагарин спустился в зал управления инкомом и вошел в его оперативное поле.

- Приветную тебя, параморф, - отозвался мысленно инком паракрейсера.

- И я тебя приветствую.

- Чем могу быть полезен?

Начинать диалог с инкомом сразу с деловой ноты не хотелось, поэтому Виктор задал вопрос, который еще секунду назад совершенно не собирался задавать.

- Скажи мне, почему ты называешься паракрейсером?

- По той же причине, по какой паранормы не называются людьми. Мой спектр возможностей сильно расширен даже по сравнению с последними моделями обычных крейсеров. Мои возможности в плане защиты, маскировки находятся на новом недосягаемом уровне. Я и двое моих собратьев можем быть полностью неуничтожимыми, и мы встроены в физический вакуум на уровне закона регуляции.

- Двое других случаем не Алеша и Добрыня зовутся?- хмыкнул Виктор

- Совершенно правильно. Нам дали имена трех древнерусских богатырей.

- А тебе ничего неизвестно про строительства еще таких как вы?

- Нет. Хотя, если кто-то и начнет создание нашего четвертого брата, то мы все почувствуем это.

- Вы умеете чувствовать друг друга? - удивился Гагарин.

- Да, параморф, умеем. Мы знаем все о каждом из нас, где, кто находится в данный момент, кто и чем занимается, в каком состоянии находится. Мы постоянно общаемся через вакуумные струны, сканируем абсолютное поле, поэтому знаем обо все, что происходит в Метагалактическом Домене.

Это был настоящий шок, потому что сканировать квантованные колебания струн не мог даже Виктор. Он в самые напряженные моменты своей психики мог чувствовать лишь эхо кватованных флуктуаций, возникающих в результате сил сжатия и растяжения в суперструнах Абсолютного поля, но не более того. А этот паракрейсер не только полностью понимал и распознавал все квантованные шумы пространства, но и изучал их, анализировал, что, в свою очередь, говорило о колоссальной, титанической мощности вычислительного центра инкома.

- Я не знал, что подобные технологии могут существовать, - признался Виктор. - Но, если ты способен анализировать состояние Абсолютного поля, тогда, по идее, ты можешь и влиять на него.

- Могу. Собственно говоря, в этом и заключается мое главное оружие. Я способен преобразовывать физический вакуум на свое усмотрение. Сотворить пару тройку солнечных систем я, конечно, не смогу, для этого необходимы более высокие мощности, но вот в плане разрушения.

- Ты в одиночку можешь стереть всю систему?

- Да. Могу. И даже не одну. При этом мне вовсе не обязательно находиться где-то рядом с ней. Моих возможностей хватит, чтобы разрушить звезду или планетарную группу в радиусе двадцати световых лет...,- он внезапно оборвал свою мысль, потом вновь сказал, - как странно все это.

- Странно что?

- Устроен мир. Почему в нем для создания чего-нибудь, требуется гигантский потенциал, огромные энергии и мощности, а разрушать, убивать жизнь в нем так просто. Я могу за пару минут сделать пустым пространство в радиусе двадцати световых лет. Вместе с моими братьями, объединившись, мы очистим сферу в сотню светолет, менее чем за пол минуты, но при этом нам вряд ли удастся воссоздать планетную систему заново.

Беседовать о подобном с кораблем Гагарину еще ни разу не приходилось. Виктор неожиданно почувствовал к нему глубокое уважение, как к живому многомудрому существу. Да, паракрейсер, по сути своей, и был таким существом. Вот только как обыкновенным людям, пусть даже не людям, а очень сильным паранормам, удавалось держать в узде этих красавцев? Нет, Виктор не чувствовал, что Старейшины заставляют паракрейсера служить себе, он не ощущал в поведении инкома корабля досады или гнета своего текущего положения, но представить себе, что такая мощь добровольно служит каким-то людским целям, он не мог. А все, что он не понимал, Виктора очень нервировало и раздражало.

- Послушай, - обратился он к сознанию корабля, - мне очень неудобно просить тебя об этом, но...

- Проси обо всем что хочешь, параморф, тебе разрешено все.

И опять мысли паракрейсера сбили Виктора с толку.

- Что значит разрешено все? - не понял он. - Кем разрешено?

- Странником. Он беседовал с нами и дал нам наказ слушаться тебя во всем, помогать тебе, обучать.

- Вот это да, - прошептал Гагарин в слух, и даже не заметил этого.

- Не сотрясай понапрасну вакуум бесполезными акустическими колебаниями, параморф, они могут быть услышаны теми силами, против которых мы все боремся. Что ты хотел у меня попросить?

Стараясь до конца не выдать своих истинных намерений, Виктор попросил:

- Не мог бы ты, позволить мне подсоединиться к твоему оперативному полю и послушать Домен таким, каким его ощущаешь ты?

- Как ты захочешь, параморф, - мгновенно отозвался инком паракрейсера, - но только учти, что без подготовки, тебе не удастся понять все до самого конца. Ты должен расширить свое сознание настолько, чтобы воспринимать массив информации с той скорость, с какой его могу воспринимать я.