Алис прекрасно понимала: либо ей придется надеть браслет, либо провести на острове в ожидании Чарли, возможно, всю свою жизнь. Никто более не защитит ее от сектантов "Белого взрыва", а уж если Адам приезжал на Мадагаскар, то не стоит рассчитывать, что он оставит ее в покое. Ни секунды не сомневаясь, она приняла решение ждать столько, сколько потребуется, до глубокой старости, до самой смерти. Денег от полосок хватало, чтобы снимать дом и жить безбедно, так что Алис не чувствовала себя обязанной местным жителям. Кроме того, она помогала акушерке и целительнице племени. Конечно, у Алис не было специальных знаний, чтобы оказать квалифицированную медицинскую помощь, но она могла готовить обеды, убирать и ухаживать за больными, чему и посвятила все свободное время.

За годы ожидания она не без удовольствия насчитала шесть красавцев-мужчин, обещавших ей фантастические по своей страсти и красоте романы. Каждый раз Алис несказанно радовалась, понимая, как отчаянно ей хочется волнительных эротических наслаждений, которые обещают объятия очередного несравненного знойного "мачо" — значит, демоны хотят мучить Чарли, значит, есть, кого мучить!

У нее не было ни интернета, ни телефона. Алис как будто приостановила свою жизнь, превратив ее в одно сплошное ожидание. Единственной подругой, с которой она делилась переживаниями, стала Арла. Женщины очень сблизились за последнее время, ведь только Арле можно было довериться, рассказать, как сильно Алис сожалеет и как преданно любит.

Небесно-голубые, чистейшие как дикое озеро глаза демона горели желтым огнем, его прекрасные цвета спелой пшеницы волосы развевались на ветру, а белые, словно высеченные из слоновой кости пальцы сжимали рукоятку черного кнута. Браш окружил себя золотистым сиянием, благодаря чему его отчетливо было видно этой темной беззвездной ночью. Света от высокой, стройной фигуры демона хватило, чтобы освятить рядом стоящего мужчину, одетого в желтую, испачканную грязью и кровью одежду.

— Ромто, — прошипел Браш, обходя мужчину по кругу, — я требую, чтобы лично ты сообщил мне об исходе сражения. Я внимательно тебя слушаю, — лицо демона приблизилось к лицу Чарли, и тот увидел два ряда острейших, небольших зубов, напоминающих по блеску и, никаких сомнений, прочности алмазы.

— Сэр, мы проиграли бой, — спокойно ответил Чарли, прикрывая глаза. Его руки дрожали и сжимались, все еще пытаясь нащупать излюбленное оружие мага — двухклинковую глефу, которую Чарли в течение последних двенадцати часов не выпускал из рук, и которая сейчас в собранном виде покоилась за спиной. Демон был слишком близко, от волнения было невозможно дышать ровно, поэтому Чарли делал это редко, его ноздри раздувались широко, забирая и выпуская порции воздуха.

— Почему мы проиграли бой Грэхему, Ромто? — демон находился за спиной, Чарли чувствовал на себе его ауру, тяжелое свечение, густую магию, мощь, которую с восьми лет тянул через себя, но сейчас ее концентрация была слишком высокой для смертного, Чарли задыхался.

— Потому что, — он сильнее зажмурился и напрягся, — потому что я ослушался Вашего приказа и не убил дракона, который лишил нас возможности наступления.

Его толкнули в спину так быстро, что Чарли не успел сгруппироваться, приземляясь на сухой песок, мгновенно облепившие вспотевшее лицо и ладони. Приподнял голову.

— Ты испугался, Ромто?

— Я бы не выжил в этой схватке, сэр.

— Значит, испугался, — спину обожгло от молниеносного удара кнута, Чарли припал к земле, кусая кулак, — это уже второй раз, когда ты показываешь себя трусом, Ромто. Ты знаешь, какое наказание ожидает трусов, обманувших Желтого демона своей якобы преданностью?

Чарли сбивчиво кивнул пару раз.

— Ты считаешь, что умереть от рук своего демона приятнее, чем в пасти дракона? — и новый удар кнута.

— Ты меня опозорил, Ромто, — и новый удар кнута.

— Ты не достоин носить звание Боевого мага армии Браша! — и снова удар кнута.

— Для меня ты больше не существуешь, а это значит… — и снова удар кнута. И снова удар кнута, — а это значит, что ты больше не существуешь ни для кого!

Новое движение аккуратной руки Браша породило очередное соприкосновение тонкого и прочного материала пыточного орудия с разодранной кожей, но на этот раз стонов не последовало. Как и на следующие десять.

— Унесите, — бросил Браш одному из подчиненных магов, — Свяжись с семьей Ромто на Земле, — обратился он к своему усилителю, — скажи, что глупейшее желание Луизы сбылось, душа сильнейшего представителя ее рода не покинет пределы Ада…

— Сэр, армия Грэхема наступает! — крикнул один из солдат, указывая в небо. Демон оскалился, его зубы хищно удлинились и стали напоминать акульи, он прищурился, глаза вспыхнули темно-желтым пламенем, в руке образовался огненный шар, замахнулся и сбил одним движением руки трех драконов, находившихся на расстоянии в нескольких километров.

— Я бы лично указал Грэхему его место, но это не моя задача. На данный момент у меня нет ни одного способного драться Боевого мага. Уходим.

— Когда ты уже скажешь ей об этом? — Арла плела косы зеленоглазой дочери Морриса, а сам же маг в это время монотонно раскачивался в кресле качалке и курил.

— Я думаю, что вообще не стоит ничего говорить, — он поправил лоскутное одеяло на коленях

— Она имеет право быть в курсе новостей.

— Думаешь, она уедет после этого? Начнет новую жизнь? Забудет его?

— Она должна знать, иначе у нее никогда никого не будет, кроме него.

— У нее есть надежда, — рявкнул Моррис, — надежда помогает ей жить.

— Прошло более двух лет.

— Пройдет еще пятьдесят, я не знаю, сколько ей уготовано бродить по свету. Арла, я ей ничего говорить не буду, если хочешь — скажи сама.

— Что Арла должна мне сказать? — в хижину зашла Алис. За последние два года ей удалось выучить местный язык, поэтому у Морриса не осталось сомнений, что Алис прекрасно поняла каждое слово, отступать было некуда. Колдун тяжело вздохнул и перевел взгляд на Арлу.

— Ты убрала защиту? — спросил он, но женщина тихо напевала себе под нос одну из любимых колыбельных и делала вид, что с головой поглощена плетением кос.

Моррис снова поправил одеяло, его ноги с каждым месяцем доставляли все больше хлопот, он практически не мог ходить и чувствовал постоянных холод в нижних конечностях.

— Ты не должна была слышать этот разговор, я ставил защиту на хижину.

— Ее убрала Арла, потому что посчитала, что мне нужно что-то знать. Говорите.

Моррис смотрел, как Алис, переминаясь с ноги на ногу, царапает запястья, кожа на которых уже была содрана до крови.

— Дочь моя, ты очень изменилась за последние годы, и не только внешне, — он еще раз оглядел Алис с ног до головы, словно стараясь запомнить каждую ее черточку, опасаясь, что больше не увидит девушку никогда. Смуглая, загорелая кожа в тусклом свете керосиновой лампы по цвету не отличалась от его собственной, темные волосы были заплетены во множество длинных кос, как было принято носить в поселении. Бледно-желтого цвета длинное платье из натурального тонкого льна, висело на фигуре бесформенным мешком, хотя, Моррис прекрасно представлял, как бы хорошо смотрелись на Алис более открытые платья и шорты. Он давно полюбил эту трудолюбивую, молчаливую девушку, глаза которой горели верой и ожиданием, она ни на секунду не усомнилась, что Чарли к ней вернется. А сейчас эти самые огромные, светло-голубые глаза наполнялись слезами.

— Говорите же, — сказала Алис, — я вам все равно не поверю.

— Детка, — не выдержала Арла, — звонила Луиза Ромто.

— Что хотела старая ведьма? — брезгливо поджала губы Алис.

— С ними связывался усилитель Браша, — тихо сказал Моррис.

— И что он сказал?

— Ты должна понять, что жизнь продолжается, мы все тебя очень любим и никогда не бросим…

— Что он сказал?

— Что Чарли не вернется.