— Простите нас за такой вопрос… Вы можете сказать, кто сотворил Землю, Галактику, космос?

— Вы!

— Но мы ведь не боги…

— Хорошо, давайте вернемся на 15 тысяч лет назад. Вы изменили Землю. У вас была цель. Изменив ее и войдя в плоть, вы забыли о цели. Если я вам назову ее, то потеряется весь смысл вашего бытия.

— Это тайна?

— Это тайна, созданная вами. Если вы вечны, то как же вы спрашиваете о начале и конце?

— Наши вопросы навеяны тем, что сейчас много разговоров о конце света, о возможной гибели человечества… А представляет ли человечество угрозу для иных цивилизаций?

— Да! Мы говорим о физическом мире.

— А наши ядерные испытания, ядерные станции — они мешают жить другим цивилизациям?

— Вы даже не можете представить, сколько вы уничтожаете!

— Цивилизаций?! Или вы говорите о микробах, о другой мыслящей жизни? Нас надо остановить в этой части?

— Да.

— Но скажите, каков, с вашей точки зрения, технический путь развития для человечества? Он тупиковый?

— Он тупиковый для всех.

— И для человечества, и для других цивилизаций?

— Да.

— А как избежать этого тупика?

— Что сейчас происходит в ваше время?

— Ну, борьба тех, кто признает технический путь развития, и тех, кто считает, что надо уходить в природу, в пещеры. Но это, наверное, невозможно.

— Вы понимаете так, что уйти от технического мира, — это уйти в пещеры? Вы должны создавать машины, но вы не должны им подчиняться. Машины должны подчиняться вам. Машины управляют вами, а не вы ими.

— И в дальнейшем будет еще хуже?

— Все зависит от вас.

— Нам нельзя надеяться на вашу помощь?..

На этом наш диалог прервался, сеанс окончился. Но потом мы еще о многом и многом говорили с нашим незримым Собеседником.

Обычно мы заранее готовили вопросы по той или иной выбранной теме. Количество вопросов доходило до 120–150, и они пополнялись во время беседы.

Сеанс 14.01.94:

— Как вы относитесь к людям?

— Мы воспринимаем вас как заряд — чуть больше, чуть меньше. Вы для нас очень интересны. Мы знаем, что мы — часть ваша, а вы — наша часть. Но нам не помогает это…

— Скажите, главное назначение человека — противодействовать и активно бороться с силами зла?

— Этого пока еще не заметно. Пока что вы на стороне зла и довольно активно. Взять хотя бы некоторые ваши науки. Они направлены на уничтожение вас самих.

— Да, справедливое замечание. А вы видите такой период, когда мы перейдем на более гуманное отношение и к цивилизациям, и к другим мирам, и к жизни вообще?

— Если успеете.

— То есть вы не исключаете гибели цивилизации в 2000 году (диалог велся в 1994 г. — Г. Б.)?

— Мы не говорим о сроках. Вы знаете, что многое плохо, вы знаете одну из заповедей — беречь себя. А вы бережете? Вы знаете, что вредно, но с удовольствием делаете это. Что такое жизнь? Вы знаете, понимаете? Нет. И поэтому вы уничтожаете ее с момента рождения. Вы только родились, и уже совершаете ошибки. Потом эти ошибки переходят в привычки. А потом эти привычки руководят вами, и вы уже не можете без них.

— Какой из пороков человечества наиболее губителен для людей?

— Жадность.

— Но есть качества, которые представляют ценность и позволят людям выжить?

— Да, есть. Доброта.

— Скажите, человечество сильно отстает от вас?

— Если мир энергетический — это не значит, что он высокий, он просто немного лучше вашего. Для постороннего наблюдателя это будут одинаковые миры, только имеющие разную физику. Поэтому не называйте нас высшими или низшими. Иное — только и всего. И когда вы перейдете в энергетический мир, например, после физической смерти — это не значит, что вы стали лучше, что вы выросли во что–то духовное. Нет. Просто пришло время поменять плоть. И в том же энергетическом мире, мире огня, есть тоже, в вашем понимании, чистое и нечистое. Там тоже есть войны, там тоже идет борьба, оттуда приходят к вам, чтобы забрать друзей, есть плохие и хорошие стороны. Оттуда и множество религий. Здесь вы можете сделать преступление, но физически. В том мире вы делаете преступление, но уже в духовном плане. Поэтому говорят, что в энергетических мирах ответственности больше.

— Земляне еще слабо используют свойства информационных полей?

— Вы используете немногое. Вы знаете электромагнитные поля. Физически вы знаете только пять уровней. Посмотрите учебник физики: всего только пять уровней несут вам информацию. К вам скоро придет шестой, и тогда вы познаете больше. Согласитесь, интуицию, в вашем понимании, вряд ли можно назвать носителем материальным.

— Вам известна цель вашего эволюционного развития?

— Мы подобны вам. Мы тоже движемся и тоже не видим конечной цели. Мы говорили вам о множестве. Мы идем впереди вас, но мы не первые. Мы хотим сказать вам, что вы и не последние. Если хотите, то, в вашем понятии, вы будете такими же, как мы, достигнув шестого уровня…

— Какие знания человечества вам особенно интересны и близки?

— Мы говорили вам: вы нас интересуете только духовно. Физически — нет. У вас все законы, все науки — физические. И даже философские дисциплины имеют физический оттенок.

— Материалистический, вы имеете в виду?

— Нет, мы говорим о физическом. В вашем понимании физическое и материальное — это одно и то же, и вы не правы.

— В чем наша ошибка?

— Физическое — это то, что вы видите, а материальное — это то, что существует независимо от вас.

— Какие знания вы считаете наиболее перспективными для землян?

— У вас нет перспективных знаний в техническом плане, все они тупиковые. Мы говорили вам, что вы найдете скоро новую энергию, но это всего лишь может продлить, но не сохранить вашу цивилизацию…

У меня есть соблазн цитировать снова и снова те наши диалоги, но это невозможно. Записей слишком много. А ведь есть о чем рассказать и помимо бесед с иным Разумом. Однако я не исключаю, что когда–нибудь более подробно расскажу об этой истории в другой книге.

Наши контакты сошли на нет в конце 1997 года. Причина, скорее всего, в том, что мы стали повторяться с вопросами, не двигались вперед, топтались на месте. Мы пробовали подключать к контактам других людей, ученых, в том числе и из Москвы, но те в лучшем случае лишь присылали нам свои вопросы. И, наверное, в какой–то момент мы стали неинтересны нашим визави. Контакты часто прерывались, с трудом возобновлялись, а потом прекратились совсем.

При этом вскоре у переводчика обнаружился поразительный феномен: у него исчезла память обо всем периоде контактов. Все четыре года наших сеансов были полностью стерты из памяти Г. М. Харитонова, хотя любые иные впечатления, дела и заботы за эти же годы оставались незатронутыми. Не были затронуты и его творческие способности: он хорошо разбирался в сложнейших электронных схемах, освоил собранный своими руками компьютер, продолжал писать художественные рассказы, которым уделял немало времени. Даже попал в поле зрения Бориса Стругацкого, послав ему рассказы в стиле фэнтези.

Факт избирательного стирания памяти у члена нашей группы лишний раз говорит о возможностях Разума, с которым мы соприкоснулись, а также о том, что контакт — это вполне реальный феномен в нашем социуме, и, как все непонятное, ченнелинг должен изучаться. Во всяком случае, лично мне интересны возможности, которые это несет людям, человечеству.

Дмитрию Ильичу Еремину не так давно «стукнуло» 60, мы знакомы с ним со времен нашей туристской молодости, но, пожалуй, лучше всего узнали друг друга во время экспедиции в так называемый М-ский треугольник, аномальную зону близ села Молебка в Пермской области. Он в то время работал в цехе КИПиА^* на Волжском заводе синтетического волокна, увлекался водным туризмом, и вообще был легок на подъем, по–хорошему азартен, и, наверное, поэтому попал в состав экспедиции, которую организовала волгоградская тележурналистка и поэт по совместительству Татьяна Батурина. Было это летом 1991 года.