Да это еще не все. Как отмечает Ф. Энгельс, уже в XIX веке каждый ребенок во Франции знал, что истребление лесов — причина частых наводнений. Стоит по берегам рек и речек ольха. Неприметное лиственное дерево из семейства березовых, которое не берегут, не выхваляют всячески, как скажем, великан-кедр (что, однако, не мешает рубить и его, иногда на простые доски, на пошлую деревянную тару). По Днепру, Дону, Кубани, Оке стояли многочисленные ольшаники. В тридцатых годах стали рубить их — стало меньше ключей, падал уровень рек, течение делалось быстрее, а паводки бурными и кратковременными. То же было с Мокшей. После 1945 года топор поубавил ольшаники; на дрова, говорят, рубили, и на многих притоках Мокши, да и на самой Мокше местами остались только мутные омуты, соединенные ниточками-ручейками. Сорное дерево, говорят. Сорное ли?
Ну, а береза, Betula по-латыни. Песни не зря о ней поют. Не зря хороводы водили сотни лет. Не зря она — символ России, ситцевая, холстяная, белая-свежая, как красная девица в праздничную пору, как невеста вековечная! Славная и неприхотливая, она первой заселяет вырубки и гари, давая им новую жизнь; издавна лесоводы считают ее (равно как и осину) завоевательницей пустых пространств. Драгоценнейшее качество!
«На маленькой лесной полянке тепло и тихо, — пишет фенолог и певец родной природы Л. Федоров. — На самой середине стоит тонкая березка… Возле нашей охотничьей избушки в отрогах Бардымского увала росла вот такая же береза. Кругом глухой ельник, и она, словно заблудившаяся женщина, жалась к человеческому жилью, с опаской посматривая на своих мудрых соседей. Мы с друзьями ее очень берегли, не позволяли себе сделать даже легкого прокола в коре, чтобы напиться весеннего сока. Она нам служила своеобразным ориентиром в сложной жизни природы. Была какая-то неуловимая связь между жором щуки и началом ее зеленения. Как только она начинала рассыпать семена, мы знали, что пора отправляться за брусникой. А когда осенью береза одевалась в золотистый наряд, можно было отправляться караулить на лиственницах глухарей. Через неделю после того, как опадали с нее листья, улетали на юг последние утиные стаи…»
Спутница удачи. Так прозвали белоствольную красавицу геологи, разведчики ископаемых богатств земли. Еще бы: многие известные месторождения полезных ископаемых сделаны в разное время в местности, в названии которой так или иначе присутствует слово «береза». Первое золото на Урале нашли у нынешнего города Березовского Свердловской области, первый газ Сибири — у города Березово в Тюменской области. Первое месторождение железных руд, открытое в Забайкалье, — Березовское, в Нерчинско-Заводском районе Читинской области. Первое месторождение слюды в Карелии — тоже Березовское, в Кемском районе. Оловянное на Дальнем Востоке — Березовское. А в Казахстане даже сразу два месторождения полиметаллов — Березовское и Новоберезовское. Знать, везде росли березы, от того и пошло. Да мало того, геологи считают, что коль «березовское», то непременно «везучее», с большими запасами, с большими перспективами. Как раз, когда город Березовский отмечал свое 225-летие, забойщики 4-й шахты обнаружили редчайший для рудного золота самородок — 660 граммов. Вот она, береза, что творит, куда выводит.
Хочется сказать похвальное слово сосне и лиственнице.
Все избы на Руси возводились из сосны. Легка, духовита, строжется-рубится отменно. На лиственничных сваях, вывезенных через Архангельск, стоит краса-Венеция. Дюжит до сей поры! Крепче дуба лиственница. На ней взрос град Санкт-Петербург. Не чудо ль: под камнем — дерево. То, что крепче камня.
…«Лес для людей», — призывает «Комсомольская правда». Статистика говорит: более десяти миллионов школьников бывает за год в лесу, да столько же народа пользуется его услугами в санаториях и домах отдыха, да еще туристы, охотники. Всего получается 30—40 миллионов человек. А к 2000 году, наверное, до 100 миллионов наберется. Конечно, получается, лес для людей. Но не забыть бы, что он и для зверья всякого, прежде всего для них — бессловесных, четвероногих, пернатых.
А горожанину — зарубить на носу: вести себя в лесу прилично. Не пугать зверей и птиц, не губить зелень. Леса 1-й группы в Свердловской области за короткий срок сократились на одну треть, хотя не рубились. Повинен городской житель. Что он сделал? Играл в волейбол, жег костры. Развлекался! Неконтролируемая деятельность. Результат — так же, на одну треть, сократились и запасы лесов 3-й группы, — рубившихся.
Да. Ресурсы делятся на восстанавливаемые и невосстанавливаемые. Лес — восстанавливаемый ресурс.
— Но почему же в таком случае теперь мы рубим семидесятилетнюю сосну, тогда как наши деды и отцы рубили столетнюю? — задает вопрос журнал «Знание — сила».
Тут приходится вспомнить предостережение крупнейших знатоков: второе поколение лесов, посаженных в чистом виде либо восстанавливаемых самосевом, никогда не ровня первому: больше восприимчивость к болезням, беднее древостой.
Вокруг Свердловска лес вырубается уже в третий раз.
«Теоретически вполне возможно представить ситуацию, — рассказывал мне сотрудник Ильменского заповедника А. Жарких, — когда уничтожение растительного покрова достигнет такой степени, что остатки растительности не смогут поглотить весь поступающий в атмосферу углекислый газ. Тогда начнется процесс быстрого накопления углекислоты в атмосфере, а это было бы опасно для жизни на земле».
Нет, мы не впадаем в панику. Леса одного только Ильменского заповедника могут обеспечить кислородом несколько таких городов, как Миасс. Тем не менее надо считаться и с такой гипотетической возможностью.
В Челябинской области в Катав-Ивановском районе заготовители ежегодно вырубают 2000 гектаров, а засаживается 850; в Ашинском — соответственно 1500 и 700; подобная картина и в Саткинском районе. Тревожная статистика[14].
…Да, вот раздумаешься так, и начинает точить мысль — не все еще благополучно с самой постановкой дела охраны лесов. Слишком часто мы бываем добренькие. Не добрые — по-хорошему, а именно добренькие. Изобретаем послабления для себя. Это показывает и уральская практика.
Беречь „зеленое золото“, растить зеленую красу
Зеленый шум… Как веселит он, когда после долгой зимней спячки пробуждается, расцветает вся природа, и ветер, задумчиво проносясь по вершинам деревьев, чуть раскачивая их, заводит свою вечную песню, а стройные сосны, пихты, березы словно вторят ему… Зеленый шум! Он не только заполняет нашу душу тихой радостью — он благотворно воздействует на наше здоровье, лечит нас, убивает болезнетворные бактерии…
Богаты фитонцидами можжевельник (вереск), черемуха, сирень. Один гектар посадок можжевельника может предохранить от всяких эпидемических заболеваний такой большой город, как Свердловск. Веточка цветущей черемухи у изголовья больного гриппом ускоряет его выздоровление. Фитонциды содержатся и в ароматических выделениях сосновой, пихтовой и еловой хвои.
Беречь «зеленое золото»! Под строгую охрану должны быть взяты не только целые массивы, перелески, рощи, но и отдельные деревья. Пора подумать и о реконструкции, планомерном облагораживании уральских — в первую очередь пригородных — лесов.
Все дальше от Свердловска отступает ель, которую нещадно вырубают перед Новым годом, а затем, через короткий промежуток времени, выбрасывают как мусор.
Ель исчезает — таково единодушное мнение специалистов. Так же, как кедр, она отодвигается все дальше от неуютного для нее соседства с человеком…
А как прекрасна ель в природе! Живет она столетия, стройная, строгая, подпирающая вершиной облака, — настоящий «кипарис севера». Сберегая влагу, она помогает почве быть урожайной, прокармливает своими семенами белок и птиц. Если случится неурожай шишки, белка, например, нередко вынуждена мигрировать на далекие расстояния. Значит, с существованием ели связан и «урожай» промысловых зверей, добыча пушнины.
