– Нам по дороге, так что я провожу тебя, – сказал он, и Бэкхён просто кивнул головой.

Они пошли рядом по тротуару. Беспорядочно постукивали колесики.

– Как ты живешь? – нарушил молчание Чанёль.

– Нормально. Все еще с дядей и тетей. Особенно ничего не изменилось, вот только иногда косятся в коридорах универа, или шепчутся.

– Тебя это задевает?

– Да нет, не особо, пусть шепчутся. Не могу же я им этого запретить… Там, где ты учишься никто не в курсе?

– Без подробностей, в крайнем случае, потому что ничего такого я не замечал. Иначе пришлось бы и оттуда уйти.

– Мы пришли, – внезапно остановился Бэк.

– Точно, ты близко живешь, – неловко усмехнулся Чанёль, перекидывая чемодан в другую руку. А мне нужно куда-то вниз по улице, судя по координатам Google Map.

– Не хочешь чаю хоть выпить с дороги, – предложил Бэк, чувствуя, что это будет достаточно вежливо.

– Ну… Ты уверен? Я бы не отказался, – протянул Чан и потопал вслед за Бэкхёном. Тот вытащил из кармана ключи и отпер дверь, заходя сам и приглашая гостя. Он помнил, что Чан уже был у него дома, правда, без ведома хозяев.

Пак поставил чемодан и снял кроссовки. Бэк уже стащил куртку и скинул ботинки, намереваясь пойти на кухню и поставить чайник. Только вот сделав пару шагов, он вдруг затормозил, оборачиваясь, чтобы задать какой-то вопрос, как чуть не был сбит с ног Чанёлем.

Чанёлем который быстрым порывом прижал Бэка к стене, припадая к его холодным губам. Бэкхён приоткрыл рот, и Чан глубоко целовал его, попутно скидывая с плеч парку. Коротко и шумно дыша, Бэк вцепился в чужие плечи, притягивая Чанёля ближе к себе.

Тот обхватил пальцами шею и голову Бэкхёна, скользя по каштановым, чуть влажным после улицы, прядям его волос. Бэк чувствовал, что ему как никогда жарко именно между стеной и Чанёлем.

– Ты все еще…? – еле выдавил он, когда Пак чуть отстранился. – Я все еще тебе…?

– Черт, Бэк, – хрипло перебил Чанёль. – Не было ни одного гребанного дня, когда я не думал о тебе.

Чан целовал Бэкхёна так, что тот плавился, будто и не ждал его столько часов на холоде. Словно не ждал его эти месяцы. Об обратном говорил напор Чанёля, который словно выплескивался потоками, скопившись за долгое время.

Они кое-как стянули друг с друга одежду, путаясь в штанах и рубашках, чуть не растягиваясь на полу. Бэкхён, однако, протер спиной все стены коридора, пока они добирались до его комнаты. Уже у самой двери он позволил Чану подхватить себя под бедра и втащить внутрь.

Чанёль повалил Бёна на простыню и навис сверху, прожигая голодным взглядом.

– Хотели вроде поесть, – неожиданно залился краской Бэк.

– Сначала тебя.

Он коротко коснулся губами скулы Бэка проложил влажную дорожку языком до уха, аккуратно прикусывая мочку. Бэкхён не знал, куда себя девать, как же сейчас поступить. С одной стороны, он не был к такому готов, а с другой – не находил в себе сил оттолкнуть Чанёля, который загородил для него весь мир.

После этого он был уже пригвожден к футону, чувствуя как чужие руки нежно касаются его тела, заставляя сердце стучать в ушах. Чанёль провел рукой по его бледному животу и скользнул по уже возбудившемуся органу, вызывая нервную дрожь. Он подтянул колени Бэка ближе к плечам, побудив того спрятать пылающее лицо в ладонях и нервно кусать губы. Чан просто убрал его ладони с лица, заставляя смотреть на себя открыто и прямо. Вот так он снова врывается в жизнь Бэкхёна, сметая все барьеры.

Томные и тягучие поцелуи сильнее распаляли их обоих, воздуха не хватало. Бэк даже не сразу почувствовал, что Чан протолкнул в него пальцы. Он оставил борозды на плечах Чанёля, судорожно вздохнув.

– П-подожди, – прошептал он. – Хватит.

Бэкхён сильнее стиснул зубы. Если бы он действительно хотел, чтобы Чан остановился, то разве не сопротивлялся бы сильнее? Вместо этого он только откинулся назад на простыни, сминая их в побелевших пальцах. А к чертям все.

Когда Чанёль вошел, то перед глазами все потемнело, и заплясали оранжевые круги. Бэк глубоко вдохнул, и в этой наступившей полутьме крепко обвил руками шею Чана, хрипло шепча его имя. От этого у Чанёля просто крышу снесло, и он, шире разведя острые колени Бэкхёна, вошел еще глубже, заставляя того изогнуться дугой и томно вскрикнуть.

Чан двигался в нем так остервенело, что буквально возил Бэкхёна спиной по футону, в ничто изминая простыни. Все тело сводило судорогами, и первая разрядка у обоих наступила быстро. Но болезненное возбужденное состояние никак не проходило, и они не переставали тесно вжиматься друг в друга, пока их вновь не захлестнуло.

Чан сжимал бедра Бэкхёна почти до синяков, рьяно оставляя на нем свои метки. Мое. Мое. Душой, телом, всем. И так безумно горячо звать друг друга по имени не через километры, а буквально выдыхая это как признание в чужие губы.

Бэк уже захныкал от бессилия, когда после третьего раза их начало отпускать. Он повалился назад, чувствуя, как ноют мышцы. Чан плюхнулся рядом, обвивая рукой за талию и пытаясь отдышаться.

– Отлично… я такой же ненормальный… как и ты, – выдавил Бэк, болезненно щурясь.

– Не могу сказать, что этому не рад, – с усмешкой хрипнул Чанёль, прикусывая мочку уха Бэкхёна. – Ты с каждым разом становишься все вкуснее.

Бэк ничего не ответил, стараясь хоть как-то навести в голове порядок. Он поддался просто безумному искушению, в которое сам же позволил себя утащить.

– Я в душ, – пробормотал он, кое-как сползая с футона и покидая затем комнату.

В душевой он устало оперся спиной о холодную плитку и пустил воду, которая смывала следы сотворенного разврата. Вот только алеющие засосы и проявляющиеся отметины на теле растворить вода не могла.

Возможно, сумасшествие заразно. И Бэкхён совершено запутался, потеряв логику в своих поступках. Сначала помчаться на станцию и мерзнуть там несколько часов в ожидании, а затем так безбашено отдаться чуть ли не на пороге. Если это не надвигающееся безумие, то что тогда?

Так и не найдя ответа, Бэк выбрался из кабинки, переоделся и, накинув на голову полотенце, вышел из ванной комнаты.