– Не то, чего я ожидал, – произнес Дэн, услышав, как ключ заскрипел в замке. К тому времени уже перевалило за полдень. – Нужно взять себя в руки и улыбаться. Что бы эти звери ни сделали со мной, я должен стоять до конца. Но… Но… Лилиан…
Со спокойной улыбкой он повернулся, чтобы поприветствовать госпожу Джарсел, которая старалась не смотреть ему в лицо. Жестом она пригласила его на выход. В какой-то миг у него появилась шальная мысль попытаться бежать, как только он выберется из подвала этого проклятого дома. Но вид ножа в руке дамы помешал ему совершить бросок к свободе. Дэн знал, что даже самая крошечная царапина, нанесенная этим клинком, смертельна, так что рисковать не стоило. Только когда они уже были у дверей в адскую гостиную, Холлидей прошептал:
– Вы поможете мне сбежать. Я знаю, поможете. Даже сейчас вы думаете, как это осуществить.
– Возможно, – выдохнула она тихим шепотом, а затем, быстро распахнув дверь, втолкнула его в комнату.
В ушах Холлидея все еще звучали слова надежды, а на устах играла улыбка, когда он предстал перед своими судьями. На этот раз комната была заполнена людьми, которые приветствовали Дэна гневным ревом. В его сторону плевали, его били, пинали и трясли полные безысходности существа, которых он хотел призвать к ответу, а Королева Вельзевул, сидя в дальнем конце комнаты в кресле, злобно улыбалась, наблюдая за происходящим, но не вмешивалась до определенного момента. Наконец она взмахнула рукой.
– Оставьте его, оставьте, – проговорила она сладким серебристым голоском. – Вы еще получите возможность отомстить ему. Но будем делать все по порядку.
Оставленный фуриями в покое, Холлидей застыл, прижавшись спиной к двери. Рядом с ним осталась на страже только госпожа Джарсел. Дэн осмотрелся, разглядывая бледные лица, и подумал, что никогда не видел столь странного сборища. Тут были и старики, и юноши, и женщины из высших и низших слоев общества. Некоторые из них были одеты хорошо, другие – плохо. Одни были красивы, другие – уродливы. Но все как один казались людьми отчаявшимися, с измученными взглядами и белыми от страха лицами. Это напоминало сборище проклятых, не иначе, и только тот, кто их проклял – один из всех – стоял без движения. Королева Вельзевул оставалась совершенно спокойной и непоколебимой. Она разглядывала своего пленника и говорила тихо и негромко. А Дэн никак не мог понять, кто же перед ним: человек или демон.
– Мы все здесь, – чинно произнесла госпожа Армоир и снова махнула рукой, обводя всех, кто собрался в комнате. – Это – Общество Мух, которое вы видите лицом к лицу в первый и последний раз. Мы собрались вместе по весьма неприятной причине…
– …Для того, чтобы пытать и убить меня, я полагаю, – проговорил Холлидей с подчеркнутым высокомерием, вспомнив, как госпожа Джарсел шепотом произнесла свое последнее слово.
– Нет. Эта часть нашего общего дела будет лишь приятной прелюдией, – возразила Королева Вельзевул. – Я с удовольствием посмотрю, как вы корчитесь во время пыток. Но цель нашего собрания и в самом деле неприятна – роспуск общества.
Вопль ужаса вырвался из глоток нескольких присутствующих. Некоторые упали на колени, начали биться лбами об пол, другие просто замерли и окаменели, пораженные ужасом, а несколько человек безвольно упали на пол и отчаянно заскулили. Поскольку все эти люди были преступниками, которые несли смерть и горе другим, было странно видеть, как им не понравилась доза их же собственного лекарства. Несмотря на свои страхи, Дэн удивился нелогичности дегенеративного сборища людей, которые собирались и дальше творить зло, надеясь, что их никто не тронет. А потом он вспомнил, что жестокость означает трусость, перестал удивляться выражению ужаса и страха на мертвенно-бледных лицах.
– Как именно произойдет расформирование общества, вам не стоит знать, – не двигаясь с места, продолжила Королева Вельзевул. – Но если здесь наше общество распалось, то каждый из нас или остается тут, или уходит в другое место. Мы не можем больше держаться вместе, поскольку я получила известие о том, что полиция у нас на хвосте.
– Во главе с господином Лоуренсом.
– Точно. Их возглавляет господин Лоуренс, ваш друг. Мне бы хотелось наказать и его, но нет времени, так что вам, господин Холлидей, придется отдуваться за двоих. Может, вы знаете причину, по которой нам не следовало бы вас пытать и медленно убивать?
Собравшиеся стали потрясать кулаками, топать ногами, а с десяток голосов повторили тот же вопрос. Дэн спокойно обвел взглядом своих врагов, а потом презрительно пожал плечами. Последовал взрыв нервного смеха.
– Вы не будете так надменны, когда… – многозначительно произнесла Королева Вельзевул, и вдруг отвратительно рассмеялась, уставившись на камин.
Молодой человек проследил за ее взглядом и увидел утюги странной формы, клещи, напильники и щипцы, и что хуже всего, в центре огня – стальной, раскаленный докрасна обруч. Дэн не смог сдержаться и побледнел, когда понял, что этот обруч скорее всего надевают на голову, но снова успокоился, напомнив себе, что у госпожи Джарсел определенно есть план. Когда цвет его лица изменился, кто-то вновь хохотнул, и Холлидей обвел взглядом собравшуюся толпу, пытаясь обнаружить насмешника.
– Вы люди или демоны? – спросил он. – Решили прибегнуть к пыткам. Убейте меня, если хотите, но вам, как мужчинам, так и женщинам, должно быть стыдно калечить человека, который не сделал вам ничего плохого.
– Ничего плохого! Вы смеете говорить это, хотя и привели нас в нынешнее положение! – воскликнула Королева Вельзевул, в то время как члены общества зарычали, словно больные, дикие звери.
– Я действовал в интересах закона и порядка, – смело ответил Дэн.
– Мы презираем закон и порядок.
– Однако теперь вы будете призваны к ответу за свое презрение, – возразил пленник, и вновь ему ответил нечеловеческий рык.
– Чем больше вы говорите, тем хуже для вас, – холодно объявила мисс Армоир. – Однако вы могли бы защитить себя от мучений, если бы рассказали, как узнали о нас всю правду…
– Мне наплевать на пытки, но я исполню вашу просьбу, чтобы показать, что даже такая организация не сможет избежать разоблачения, – кивнул Дэн. – Это невозможно. Вы все сейчас должен признать, что попались, как крысы в ловушку, и если вы попытаетесь выбраться из дома, вас тут же схватят власти, чтобы повесить, как вы того заслуживаете.
Яростный вой вновь пронесся по комнате, но Королева Вельзевул лишь махнула рукой.
– Всему свое время, – спокойно сказала она. – Давайте послушаем, что он расскажет.
– Все началось с духов с Суматры, запах которых я почувствовал возле трупа сэра Чарльза Муна. Они вывели меня на след, – начал Дэн, сложив руки на груди. – Я проследил запах и вышел на господина Пэнна, который сразу же начал мне лгать. Поначалу я поверил ему, но меня стали одолевать сомнения, когда я почувствовал такой же запах в этой комнате.
– Здесь? – переспросила мисс Армоир, и Дэн заметил, что впервые Королева Вельзевул по-настоящему удивилась, словно ее и в самом деле застали врасплох.
– Да. Если вы помните, я упомянул об этом, когда мне в руки попала ваша колода гадальных карт. Но вы солгали относительно духов. Я понял, что вы каким-то образом связаны с убийством сэра Муна, и стал наблюдать за вами и госпожой Джарсел. Потом я увидел ее в документальном фильме, снятом в день старта гонки Лондон – Йорк, когда был убит инспектор Дарвин.
– Ох! – вырвалось у госпожи Джарсел, а потом она застонала. В наступившей тишине Дэн услышал, как некоторые из присутствующих заскрипели зубами от ярости. Королева Вельзевул, однако, оставалась совершено спокойной.
– Многое мне рассказал господин Пэнн, когда я взял его полетать и пригрозил выкинуть за борт, если он не признается во всем. Затем меня отвезли в штаб-квартиру вашего общества в Лондоне, и там я снова столкнулся с этим приторным запахом с Суматры. Тогда я думал, что Королева Вельзевул – госпожа Джарсел, и был сильно удивлен, когда узнал, что эту роль играет мисс Армоир. А потом вышло так, что признания господина Пэнна не оказались уничтожены полностью, и мой друг, господин Лоуренс, наверняка уже передал остатки исповеди господина Пэнна полиции.
