– Довольно! – вставила госпожа Болстреаф, прежде чем девушка снова заговорила. – Я прослежу за тем, чтобы Лилиан сыграла свою роль девушки, которая ничего не знает.

– Помните, вы имеете дело с очень умной женщиной, госпожа Болстреаф.

– Я тоже женщина, а алмаз, как вы знаете, алмаз режет.

– Но, Дэн, неужели ты и в самом деле думаешь, что госпожа Джарсел убила моего отца? – робко спросила Лилиан.

– При наличии тех фактов, которые у меня есть, я уверен, что это была она. Она убила твоего отца и инспектора Дарвина, потому что они многое знали, и я не слишком удивлюсь, несмотря на решение, вынесенное на дознании, если господин Пэнн тоже ушел в мир иной не без ее помощи.

– Почему она это сделала?

– Господин Пэнн слишком много рассказал мне, – объяснил Дэн, убирая «исповедь» несчастного. – В любом случае такой слабый человек, как господин Пэнн, представлял собой опасность для общества. Так что Королева Вельзевул, то есть, как я считаю, госпожа Джарсел, решила заставить его замолчать. Уверен, господин Пэнн не совершал самоубийства, а был утоплен госпожой Джарсел. Но так как у нас нет прямых доказательств, мы ничего не можем сделать.

– И что же вы теперь будете делать? – быстро спросила госпожа Болстреаф.

– Завтра, перед тем, как мы уедем в Фаувлей, я отправлю исповедь господина Пэнна Лоуренсу, чтобы он использовал письмо, но только в том случае, если со мной что-то случится, – объявил Дэн после паузы.

– Или со мной, – добавила Лилиан. Видно было, что она сильно нервничает.

– Моя дорогая, с тобой ничего не случится, – решительно заверил Дэн. – Находясь рядом с госпожой Джарсел, ты будешь в полной безопасности. Королева Вельзевул обделывает свои дела в Лондоне, но в Хиллшире имя госпожи Джарсел, по вполне понятным причинам, незапятнано. Она живет в особняке Гранж, и никто не связывает невинную даму из сельской местности с уголовными делами в столице. Если она именно та, о ком мы думаем, в Хиллшире с твоей головы ни один волосок не упадет.

– И все же мне не хотелось бы лично встретиться с ней, – решительно объявила Лилиан.

– Нет никакой причины для того, чтобы видеть ее. Но, вполне вероятно, она сама захочет узнать о новых постояльцах отеля «Павлин», а если так, то она может пригласить тебя в Гранж. Только вот ходить туда не стоит, – решительно закончил Дэн.

– Конечно, и мы не пойдем, – столь же решительно заверила молодого человека госпожа Болстреаф. – Оставьте это мне. Ведь я в ответе за Лилиан.

– Вы всегда можете сказать, что у меня нервное расстройство, что я истощена или что-то в таком роде, – расплывчато заметила девушка. – Я не хотела бы встречаться с этой женщиной, если она и в самом деле убила моего отца.

– И все же, если встретите, не раскрывайте ей свои подозрения, – настойчиво попросил Дэн, а потом продолжил наставлять дам, объясняя, как они должны вести себя, оказавшись на вражеской территории. Они будут в безопасности, пока притворяются совершенно несведущими, в этом Дэн не сомневался. Молодой человек был уверен, что им ничто не будет угрожать, если они притворятся, что ничего не ведают о происходящем. Но как только госпожа Джарсел узнает, как много им известно о ней, она может впасть в отчаянье и нанести удар.

Оставшуюся часть пути они почти не разговаривали. Нужно было все обдумать. Теперь Лилиан знала, что происходит, и строила планы на будущее. Девушка должна была поселиться в «Павлине». Она собиралась познакомиться с госпожой Винсент и общаться с госпожой Пелгрин, совершить несколько прогулок по окрестностям – то есть вести себя в точности как любая другая молодая дама, выбравшаяся из Лондона на несколько дней, чтобы подышать свежим воздухом. Если она не посетит Гранж – а Лилиан не хотела этого делать, собираясь сослаться на болезнь, – то госпожа Джарсел не сможет причинить ей вреда. На тот случай, если госпожа Джарсел решит зайти в отель на послеобеденный чай, Дэн придумал, как уберечь Лилиан от любого использования духов с Суматры. Отправить мисс Мун в пасть льва – довольно смелый план, но, вероятно, он и в самом деле послужит ей хорошей защитой. Холлидей уже попытался сделать все, чтобы защититься от событий, которые могли поставить под угрозу их будущее. Более на данный момент ничего нельзя было сделать.

Поезд прибыл на станцию Фаувлей по расписанию, Дэн вызвал Джорджа Пелгрина и попросил донести их багаж до кеба. Помня о чаевых господина Холлидея, Джордж действовал очень расторопно, исполняя свои обязанности грузчика, и более того, получив очередные полкроны, он случайно выдал Холлидею ценную информацию, которую тот никак не ожидал получить.

– Вторая монета со вчерашнего дня, – сказал Джордж, пряча монетку. – Госпожа Джарсел, вернувшись вечером, дала мне столько же.

– Ого! – Дэн вздрогнул, а потом, стараясь успокоить нервную дрожь, поинтересовался: – Так ваша подруга из Шипика вчера была в Лондоне?

– Уезжала пару дней назад, а вернулась только вчера вечером, – объяснил Пелгрин. – А потом еще сказала мне: «Джордж, внимательно следите за моими вещами. Вы единственный толковый грузчик на этой станции». Что за женщина! Настоящая леди, эта госпожа Джарсел! Такая воспитанная. Багаж в кебе, все в порядке. Отель «Вулкан»? Да, сэр. Поехали…

Госпожа Болстреаф и Лилиан не слышали этого разговора, а вот Холлидей размышлял над ним всю дорогу до отеля. Выходило так, что госпожа Джарсел находилась в городе в момент смерти Пэнна, и, возможно, именно она была ответственна за это преступление. Но у Дэна пока не было никаких доказательств. Когда они добрались до отеля, дамы отправились отдыхать, а Дэн написал письмо Лоуренсу, рассказав о свежеузнанном факте, а также проинструктировал друга о том, что делать с исповедью Пэнна, если с самим Холлидеем что-то случится в Хиллшире. Затем он вложил «исповедь» в письмо и сходил зарегистрировать его отправку, после чего решил, что уж теперь точно сделал все возможное.

– А теперь посмотрим, что предпримет Королева Вельзевул, – пробормотал Дэн себе под нос.

Госпожа Пелгрин с радостью приветствовала неожиданных гостей и выказала свою признательность с подчеркнутой агрессивностью. Неясно было, почему она всегда предпочитала прятать доброе сердце и милый нрав за маской высокомерного и грубого поведения, но чем больше она симпатизировала гостям, тем неприятнее в общении становилась. Фактически это выглядело так, словно госпожа Пелгрин верила, будто бы честность намерений лучше всего демонстрируется грубой речью и резкими манерами. Поэтому ее поведение не понравилось госпоже Болстреаф, привыкшей к уважительному и почтительному отношению со стороны слуг, в чем госпожа Пелгрин им демонстративно отказала. Она назвала госпожу Болстреаф «прекрасной дамой», ровно в той же манере, в которой назвала Дэна «бабочкой», и всегда могла ответить колкостью на любое замечание. Очарованная жизнерадостным характером Лилиан, она готова была носить ее на руках, однако повиновалась протестному настроению и скрыла это. Для госпожи Пелгрин Лилиан казалась богиней, спустившейся с Олимпа, чтобы пообщаться с простыми смертными.

Так как Холлидей добивался безопасности для Лилиан, разместив ее под прицелом вражеских орудий, госпожа Болстреаф решила остаться в «Павлине» на недельку. Чуть позже она организовала переезд в Хартлпул в Дамшире, где надеялась найти убежище для себя и своей воспитанницы у двух старых дев, содержавших женскую школу. К тому же дуэнья призналась, что чувствует себя несколько неуютно в непосредственной близости от Королевы Вельзевул, и все заверения Дэна не могли развеять ее страхи. Она думала, что Дэн играет слишком смело и оставаться в Шипике – противоестественное желание. Лилиан, напротив, была уверена, что Дэн прав и госпожа Джарсел не сможет сделать им ничего плохого. Тем не менее она согласилась отправиться в Хартлпул, как настаивала госпожа Болстреаф, и Холлидей смирился.

Между тем Холлидей решил под неким невинным предлогом позвонить в Гранж и дать Королеве Вельзевул понять, что в игре с Обществом Мух все козыри у него на руках. Однако если бы он позвонил, мисс Джарсел могла сделать вид, что ничего не знает о нечестивой ассоциции – по крайней мере, так предполагал Холлидей. Он не верил, что она снимет свою маску, так как в ее интересах было сохранять секретность в Хиллшире. Поэтому Дэн оставил мысль позвонить, решив отложить это на время, и за пару дней встретился с тремя дамами. Третьей, нужно сказать, была мисс Милдред Винсент, которая зашла в отель «Павлин» забрать письмо от своего возлюбленного. В разговоре она дала понять Дэну, что тот впал в немилость у изобретателя.