Ровно в десять – Дэн снова посмотрел на свои часы, когда дверь открылась – вошла госпожа Джарсел с подносом, на котором были два вареных яйца, хлеб, масло и кофе. Поставив поднос на стол, она хотела уйти безмолвно, как и вошла, но Дэн поймал ее за рукав платья. Она тут же дернулась, отступив, и продемонстрировала тонкий нож, острие которого было покрыто змеиным ядом.

– Если вы попытаетесь сбежать, я вас убью, – проговорила она низким голосом.

Дэн посмотрел на нее с любопытством и увидел, что она стала менее грандиозна и внушительна, даже несмотря на то, что все еще выглядела массивной. Вся ее сдержанность исчезла, глаза покраснели, лицо обезобразилось слезами, а ее большое тело казалось обрюзгшим и вялым. Больший упадок духа или более жалкое зрелище трудно было вообразить, и Дэну стало даже жаль ее, хотя он знал, что она выступит против него вместе с остальными, готовыми придать его суровой смерти.

– Я не буду пытаться бежать, – медленно произнес он. – То есть сейчас не буду…

Остановившись в дверях, госпожа Джарсел, по-прежнему держа нож наготове, посмотрела на молодого человека с грустью.

– Вы никогда не сможете убежать. – Казалось, она говорила с придыханием. – Попробуйте, если хотите, но должна вас предупредить: дом охраняют четверо сильных слуг, которые поклялись повиноваться мисс Армоир.

– Вы хотели сказать, Королеве Вельзевул, – пожав плечами, заметил Холлидей.

– Как хотела бы я никогда не слышать этого имени! – с рыданием воскликнула госпожа Джарсел.

– Верю. Мне очень жаль вас.

– Вам не нужно так говорить. Благодаря вам мы все в ловушке. И нам не спастись.

– На самом деле я думал, что мисс Армоир…

Госпожа Джарсел вздрогнула всем телом.

– У нас есть способ избежать наказания, но я надеюсь, что до этого дело не дойдет. В конце концов, все не так уж плохо, как кажется, господин Холлидей.

– Если вы имеете в виду полицейских, то, боюсь, они придут, – возразил молодой человек, пожав плечами. – Думаю, господин Лоуренс уже связался со Скотленд-Ярдом и сообщил им все, что мы знаем.

– И что же вам известно? – задыхаясь, поинтересовалась госпожа Джарсел. Она даже вынуждена была прислониться к дверному косяку, чтобы не упасть.

– Все, – коротко отрезал Дэн. – А пока, с вашего разрешения, я хотел бы позавтракать, госпожа Джарсел. – И он с аппетитом принялся за еду.

– Как вы можете есть? Как вы можете? – судорожно сглотнув, спросила госпожа Джарсел. – Вы должны думать об опасности, в которой оказались!

– Я сбегу!

– Сбежать от Королевы Вельзевул? Никому и никогда не удавалось сбежать от нее.

– Я сбегу, и вы мне поможете.

– Я! – Глаза госпожи Джарсел едва не вылезли из орбит от удивления. – Как я смогу…

– Это ваше дело, – продолжил Холлидей, наливая кофе.

– Почему я должна помогать вам бежать?

– Потому что вы женщина, а не демон. Мисс Армоир – другое дело. К тому же я вижу: вы больше не хотите быть ее сообщницей.

– Я! Я! – с чувством воскликнула госпожа Джарсел. – Много лет назад я была достойной, хорошей женщиной. Мисс Армоир вошла в мою жизнь и отравила ее. Она сыграла на моем чувстве ревности и страха…

– Знаю. Знаю. Она помогла вам избавиться от мужа.

– Ах! – Госпожа Джарсел пошатнулась так, словно Холлидей ударил ее. – Это она вам рассказала?

– Она рассказала мне все.

– Тогда вам точно не сбежать. Она никогда не позволила бы вам сбежать с ее секретами. Вы обречены. Что до моего мужа… – проговорила госпожа Джарсел, обращаясь скорее к самой себе, чем к своему собеседнику. – Мой муж был злым, жестоким негодяем. Он морил меня голодом, бил, изменял мне. Такую жизнь не вынесла бы ни одна женщина. Госпожа Армоир показала мне способ избавиться от него, когда я обезумела от горя и страсти. Поначалу я думала, что помогать мне ее заставляет сочувствие. Но это оказалось не так. Все, что она желала, так это получить власть надо мной и использовать мои деньги для своих гнусных целей.

– Мне кажется, вы ее не любите, – хладнокровно заметил Холлидей.

Женщина закрыла дверь, прижалась к ней спиной и в холодной ярости крепко сжала руки на груди.

– Я ненавижу ее! Я терпеть ее не могу! Она мне отвратительна! – яростно воскликнула она. – Много лет, год за годом, я была ее рабыней! После того, как по ее же указаниям я убила своего мужа – хотя не отрицаю, он заслуживал смерти, – для меня не осталось пути назад. Если бы она захотела проинформировать полицию, меня бы повесили. Она использовала всю свою силу и мои деньги для создания этого безнравственного общества. Эти убийства, резня, шантаж…

– Знаю, знаю… – успокаивающе сказал Дэн. – Королева Вельзевул мне все рассказала.

– Тогда вы понимаете, что она воплощение зла. Я совершила много преступлений, действуя по ее приказу.

– Таких, как убийство инспектора Дарвина? – быстро спросил Дэн.

– Это убийство – одно из многих. Я все глубже и глубже погружалась в это болото, а теперь пришел конец. Я рада этому.

– Почему бы вам не превратиться в главного свидетеля и полностью не изобличить негодяйку и ее банду? Тогда бы вас, несомненно, простили.

– Нет прощения моим грехам, – мрачным тоном возразила госпожа Джарсел. – Я должна ответить за свои деяния. Отступать слишком поздно. Знаю, ваш друг явится вместе с полицией. И они найдут тут преступников всех мастей, составляющих Общество Мух.

– Да! Вы же вызвали их этими телеграммами.

– Точно. Я отправила тридцать телеграмм вчера вечером – после смерти Пэнна и лорд Карберри осталось лишь тридцать человек. Сегодня они все явятся сюда, так как всем им грозит серьезная опасность. Я уверена, что все они сегодня утром отправятся в Шипик и уже к полудню соберутся под его крышей. Все это весьма плохо для вас.

Дэн упал духом.

– Выходит, Королева Вельзевул действительно собирается меня пытать? – спросил он, немного нервничая. Было удивительно, что подобная перспектива не свалила его с ног.

– Да, так она и сделает, – мрачным голосом подтвердила госпожа Джарсел. – Когда члены общества поймут, что им не спастись, они с радостью понаблюдают, как человека, который навлек на них эту опасность, замучают до смерти.

– Милые люди, – пробормотал Дэн, стараясь приготовиться к встрече с самым худшим. – Но я думаю, вы не захотите смотреть на то, как меня будут мучить.

– Нет. Я бы и не стала на это смотреть. Вы смелый, молодой, умный и красивый…

– И я собираюсь жениться на мисс Мун, – прибавил Дэн, пытаясь придумать, что еще можно было бы сказать, чтобы женщина согласилась помочь ему. – Без сомнения, вы нам сочувствуете.

– Предположим, но что я могу при этом сделать?

– Помогите мне сбежать, – убедительно сказал Дэн.

– Это невозможно, – объявила она и неожиданно вышла, с треском хлопнув дверью, и этот хлопок прозвучал в ушах Дэна как смертный приговор.

Тем не менее, будучи по натуре человеком храбрым и верящим в лучшее, что само по себе неотделимо от молодости, Дэн продолжил трапезу, надеясь, что госпожа Джарсел будет тронута его участью и, быть может, захочет искупить свои преступления одним хорошим делом. Она, без сомнения, задумалась над его словами. Эта женщина, в отличие от других, не полностью оказалась во власти Зла, и семена Добра в ее груди еще могли прорасти, породив покаяние и, как следствие, помощь. Дэн отлично сознавал, что цепляется за соломинку. Однако при нынешнем затруднительном положении ему ничего больше делать не оставалось.

Позавтракав, он снова лег на кровать и закурил. Несколько часов ему пришлось выжидать, прикидывая, какой в дальнейшем окажется его судьба. Дэн то растягивался на кровати, то садился на стул, то начинал расхаживать из угла в угол по ограниченному пространству темницы. Он не мог скрыть от себя самого, что находится в отчаянном положении. Его единственная надежда на побег была связана с госпожой Джарсел, и это был весьма незначительный шанс. Хотя, раскаявшись, она, возможно, и смогла бы помочь ему, но ее страх перед Королевой Вельзевул был слишком силен, чтобы позволить ей совершить какой-то важный поступок. Холлидей, конечно, был смелым человеком, оптимистом, но при мысли о пытках пот бисеринками выступал у него на лбу. Без сомнения, он оказался в аду, и черти во главе с дьявольской королевой только и ждали, чтобы обрушиться на него, наказать и причинить боль. Это приводило его в ужас…