– Я прогулялся, чтобы проверить, не исходит ли какой-нибудь острый запах от одежды трупа, который, согласно требованию инспектора, до сих пор находится в Блэкхеде, – объяснил он. – Запаха духов я не обнаружил.
– И никакой мухи?
– Совершенно верно. Я спросил о ней сразу, как только увидел инспектора Дарвина, растянувшегося на земле… Если это преступление – дело рук той же банды, в этот раз они не оставили своей фирменной «подписи».
– И все же я склонен считать, что это они, – помрачнев, заметил Дэн. – Инспектор Дарвин шел по следу и, вероятно, попал под наблюдение с того момента, как обнаружил мертвого сэра Чарльза Муна. Кто-то из банды незаметно подобрался к нему в толпе и ударил ножом в спину. А потом убийца с легкостью смылся, и никто не обратил на него внимания, так как все следили за полетом аэропланов.
Лоуренс кивнул.
– Согласен. Но кто же убийца?
– Так… – задумчиво протянул Дэн. – Я видел в толпе Пэнна.
– Черт побери, ты совершенно прав! – воскликнул Фредди, подпрыгнув. – Он…
– Не спеши. Он слишком нервный, чтобы хладнокровно выполнить подобную работу.
– Но он член банды, – настаивал Лоуренс. – Он фактически признался, рассказав тебе о духах.
– Верю, что он как-то связан с некой ассоциацией, которая скорее всего тем или иным образом напоминает акционерное общество вроде того, что описывает Бальзак в повести Histoire des Treize[15], хотя…
– Оставь свои литературные аллюзии! – перебил друга Фредди, озабоченно расхаживая по кабинету. – Ты веришь, что удар мог нанести господин Пэнн?
– Нет. Думаю, что в банде есть мужчины, которые подходят на эту роль гораздо больше, чем он.
– Или женщины, – пробормотал Лоуренс, подумав о фальшивой госпоже Браун. – Однако, поскольку господин Пэнн был в толпе и определенно посвящен в секреты банды… Тебе не кажется, что мы должны все рассказать инспектору из Блэкхита и инспектору Тенсону, который расследует преступление в Хэмпстеде?
– Нет, – объявил Дэн после паузы. – Если господина Пэнна арестуют и начнут допрашивать, он ничего не скажет. Он ведь дал мне понять, что будет убит, если выдаст тайну банды. Пэнн не раскололся, когда я грозил сбросить его с аэроплана, значит, на допросе в полиции он тем более будет молчать. К тому же у нас недостаточно фактов, чтобы доказать его соучастие, помни об этом. Лучше пока помалкивать, Фредди. Пусть полиция сама доберется до истины. А мы тем временем сможем осмотреться и понаблюдать за господином Пэнном.
Немного поспорив, Лоуренс согласился поступить так, как советовал его друг. Это был, без сомнения, мудрый ход – не предпринимать никаких действий, пока не появятся железные доказательства того, что Пэнн – член банды. Кроме того, если бы Пэнна арестовали, тайная организация могла бы распасться, а ее члены рассеялись бы по сигналу тревогу, и никто из злодеев не был бы пойман. Дэн считал, что нужно работать спокойно, пока все негодяи не попадут в сети, и делать это необходимо было, сохраняя тишину. Так и получилось, что на дознании относительно смерти инспектора Дарвина ни слова не было сказано о банде, и это преступление никак не связали с предыдущими убийствами. Подсказку, которую опубликовал Фредди в «Моменте», никто всерьез не принял. Ее просто осмеяли. Не было ни упоминаний о духах, ни о мухе на трупе несчастного, и, следовательно, речь не шла о связи между преступлениями в Блэкхите и Хэмпстеде. Следствие огласило вердикт, и инспектор Дарвин был похоронен, а детали преступления так и остались тайной. А потом внимание общественности привлекли новые происшествия.
Тем не менее оба – Дэн и его друг – были уверены, что инспектору Дарвину удалось что-то узнать и кто-то из членов банды убил его, чтобы правда не всплыла. Убили его явно по той же причине, что и сэра Чарльза Муна. Приятели исполняли роль частного детектива, следя за Пэнном, но ни словом не намекнули на то, что подозревают его в причастности к убийству инспектора Дарвина. С помощью Пэнна – единственного человека, о котором было точно известно, что он принадлежит к банде, – они надеялись узнать истину, однако время для того, чтобы допросить секретаря о его гнусных делах, еще не пришло. Но приятели внимательно следили за каждым его шагом. Без сомнения, этим они привлекали к себе внимание более опасных личностей, чья ассоциация угрожала благополучию общества. В то же время Дэн, цитировавший сочинения Бальзака, наблюдал, используя все приемы Феррагуса[16] на современный манер.
Так как Дэн проиграл гонку и, следовательно, не получил две тысячи фунтов стерлингов, то оказался очень стеснен в деньгах, да и Лоуренс не был столь богат, чтобы одолжить приятелю необходимую сумму. Однако друзьям удалось взять заем у ростовщика, и теперь Холлидей собирался вернуть аэроплан господина Винсента в Блэкхит и заработать немного денег обычным способом, устраивая «воздушные прогулки» на небольшие расстояния для всех желающих. Авиация сводила общество с ума. Особенной популярностью «воздушные прогулки» пользовались у дам, жаждущих новых ощущений, что было Дэну только на руку. Через несколько месяцев Дэн хотел вновь испытать удачу в перелете через пролив Ла-Манш, который устраивал один французский миллионер, предлагая еще больший приз, а пока он собирался делать то, что мог. Неделю или две не происходило ничего, что могло бы взбаламутить мутную воду, в которой творили свои черные дела члены банды. Не происходило никаких новых убийств. А потом Дэн сводил Лилиан в кинематограф и сделал важное открытие.
Конечно, Лилиан сильно переживала из-за того, что ее возлюбленный проиграл гонку, но утешала себя мыслью, что он остался цел. Если бы она могла, то, несомненно, запретила бы Дэну летать, особенно после многочисленных несчастных случаев, связанных с авиацией, которые происходили по всему миру. Дэн, однако, только посмеялся над ее страхами и заявил, что не собирается менять свою опасную профессию. Тем не менее в момент слабости он пообещал, что откажется от авиации, когда Лилиан станет его женой, но пока ничего менять не собирается. Однако в данный момент у Дэна не было ни единого шанса обнаружить убийцу господина Муна, а до тех пор, пока этот человек не будет передан правосудию, сэр Джон не даст согласие на замужество Лилиан. И их отношения развивались в эти темные дни вовсе не так, как того желала молодая пара.
Тем временем лорд Карберри часто заезжал в дом сэра Джона Муна и докучал Лилиан нежелательным вниманием, пока однажды она открыто не нагрубила ему. Но это никак не повлияло на его пыл. Всякий раз он лишь кисло улыбался и продолжал посылать Лилиан цветы и театральные билеты, а также различные ювелирные изделия, которые она с неизменным постоянством отказывалась принять. Но сэр Джон всегда был рядом с ней и постоянно твердил, какой счастливой девушкой она была, раз на нее обратил внимание пэр. «С твоими деньгами и его титулом, не говоря уже о его личных талантах, ваш брак был бы идеальным». Однако Лилиан ни за что не соглашалась и с упорством влюбленной женщины относилась к лорду Карберри как к персоне нон грата, предпочитая думать только о Дэне Холлидее. Более того, она словно ребенок убегала от излишне строгой няньки. Иногда госпожа Болстреаф выступала в роли дуэньи, а иногда, зная, что Дэн настоящий джентльмен, позволяла влюбленным побыть вместе наедине, что, естественно, нравилось молодым больше всего. Чтобы никто ничего не мог сказать, добродушная улыбчивая дама следовала за нетерпеливыми влюбленными в рестораны и театры, дающие дневные спектакли, и даже в… кинематограф. Это было одно из последних развлечений, так потрясшее Дэна.
На этот раз госпожи Болстреаф с ними не было, так как она отправилась за покупками на Риджент-стрит. Она договорилась встретиться с Дэном и Лилиан в пять, а потом они втроем собирались выпить послеобеденный чай на Нью-Бонд-стрит. А пока было только три часа, и перед влюбленными лежал весь Лондон. День выдался погожим, и Лилиан предложила прогуляться в одном из не слишком популярных парков, где возлюбленные наверняка не встретили бы никого из знакомых. Дэн согласился. Влюбленные неспешно прогулялись по Пиккадилли. Потом Лилиан неожиданно заинтересовалась афишей биографического театра [17] и прочитала программу. Потом она увидела среди представленных картин ленту о старте аэропланов в Блэкхите, участвовавших в гонке Лондон – Йорк, и ей взбрело в голову, что она непременно должна посмотреть этот фильм. Дэн хотел угодить ей, кроме того, ему самому было интересно посмотреть на себя в кино. Поэтому вскоре слуга с электрическим фонариком провел их к паре мягких кресел в теплом темном зале. Фильм крутили по кругу, повторяя снова и снова. Влюбленные появились где-то на середине картины и не видели начала. Любопытствуя узнать, что было раньше, девушка выбила обещание у своего поклонника, что они останутся в зале до тех пор, пока не начнется повтор. Дэн согласился, но напомнил Лилиан, что в этом случае они не успеют прогуляться по парку.
