— Мистер… мистер Кинни… я… сэр… не думал… я… конечно, — что-то лепетал Джастин.

Гудки в трубке возвестили о том, что абонент отключился.

Сон, как рукой сняло, он подскочил и заметался в поисках одежды.

А Мистер Кинни, криво усмехнулся, отбросив телефонную трубку. Операция под кодовым названием «Трахнуть Чучело» началась.

Глава 8

Брайан был зол, как сто чертей. Мало того, что он ввязался в какую-то авантюру, подстроенную Эмметом, подписал в пьяном угаре подозрительное обязательство — что-то многовато в нем пунктов было — так еще и чертов секретарь решил устроить себе выходной. Хорошенькое начало трудовой недели!

C утра было небольшое затишье в офисе, и у Кинни выпала возможность обмозговать произошедшее в пятницу. А подумать было над чем.

Брайан вспомнил, как вчера у него в лофте нарисовался Ханникат, потрясая какой-то бумажкой.

Как оказалось, это было обязательство, подтверждающее заключение пари. Брайан выслушал историю спора и заглянул в листок. Да, действительно, там стояла его подпись. Он принялся с интересом изучать сей идиотский документ. Но как только закончил читать, Эммет тут же выхватил его и спрятал в карман, на всякий случай.

— Знаешь, Эммет, а не пошел бы ты на хуй, с этой своей бумажкой! — помолчав, выдал Кинни.

— Чтооо?!! — потерял дар речи Ханникат. — Я… мы… ты…ты подписал…я…

— Я прекрасно помню эти два пункта — про трах и минет, — спокойно продолжал Брайан, не обращая внимание на задыхающегося от возмущения Ханниката. — А так же совершенно точно помню, что о танце в «Вавилоне» речь не шла.

Кинни грозно посмотрел на Эммета, и тот, не выдержав этого взгляда, замялся:

— Ну, я подумал, что это будет прекрасное дополнение к…

— К чему же? — нажал на него Кинни.

— К первым двум пунктам, — мастерски выкрутился Ханникат. — Ну, а что, сводишь мальчика развлечься.

— Так вот! Как я уже сказал, ты идешь на хуй с этой бумажкой или…вычеркиваешь пункт с «Вавилоном», — все тем же спокойным тоном продолжил Брайан.

— Ну, хорошо, хорошо! Я его вычеркну! Но остальное остается, как и было. Надеюсь, ты не хочешь отказаться от своих слов? — подозрительно посмотрел на него Эммет.

По правде сказать, У Брайана была такая мысль, когда он пришел в себя и в полной мере осознал, во что ввязался. Но, во-первых, Кинни всегда держал слово, во-вторых, откажись он, Эммет будет вопить на весь Питтсбург, что Брайан Кинни трус и не выполняет взятые на себя обязательства — он не удивится, если эту бумажку тот еще и в интернет выложит — и в третьих, Брайан почувствовал, что его реально возбуждает мысль о минете с брекетами.

Но чем больше он думал об этом, тем больше удивлялся себе. Он же не извращенец какой-то. Ну, хорошо, он любит трахаться. Он не против тройничка и даже участия в оргии. А, что?! Иногда его заносит. Но в этом нет ничего необычного. Старый добрый трах с различными вариациями. А вот минет с брекетами — это экстрим! А если еще учесть, что внешность у обладателя этих самых брекетов такая колоритная, что мама не горюй! — то это экстрим в квадрате. И он реально возбуждался от этой мысли.

Поэтому, учитывая все эти пункты, оказаться от пари не было никакой возможности. И потом, запасом отличного виски он обеспечит себя надолго. У него даже не возникло и тени сомнения в том, что секретарь сможет отказаться от предложенных возможностей. Мистеру Совершенство еще никогда и никто не отказывал.

— Нет! Я всегда держу свое слово, ты же знаешь, — ответил Брайан. — А вот несколько бутылок виски уже сейчас, не помешают.

— О! Я понимаю! Договорились!

Брайан так погрузился в свои мысли, что не сразу заметил, влетевшего в кабинет секретаря. Тот выглядел, как после хорошего траха под кустом. Ранее прилизанные волосы, теперь торчали, как иглы у ежа в разные стороны, очки сбились на бок, воротничок у рубашки топорщился сикось-накось, пуговицы были застегнуты неправильно, сверху, вместо пиджака был одет кардиган времен гражданской войны севера с югом, жуткого грязно-фиолетового цвета. Брайан скользнул взглядом ниже. У него закрались сомнения в присутствии штанов на Чучеле. Но нет — Кинни выдохнул — штаны были на месте и, чудо, застегнуты, правда, одна штанина была прихвачена резинкой носка. Парень тяжело дышал.

Кинни, оглядев еще раз с головы до ног эту композицию, еле сдерживаясь от смеха, перевел взгляд на часы — ровно сорок минут:

— Ну, что же, Тейлор, похвально! Только вот непонятно, почему я должен вызванивать и пинком под зад гнать своего секретаря на рабочее место?

— Простите, мистер Кинни, я просто подумал, что вы…это…этого… меня…того… — мямлил Джастин, все еще не восстановив дыхание.

— Чего того, чего этого? — еле сдерживался Брайан.

Но вдруг вспомнив, что ему предстоит соблазнить Чучело, и такой напор того только отпугнет, он закрыл глаза и постарался успокоиться.

Затем нацепил самую дружелюбную улыбку, какую смог:

— Надеюсь, такого больше не повторится?! И, кстати, спасибо, что спас наш контракт.

Джастин совсем было скис, но услышав последнюю фразу, снова воспрял духом и расплылся в улыбке.

— Конечно, мистер Кинни, такого больше не повторится. И я тщательнее буду следить за отправкой документов. Я обязательно… я все …вовремя… сейчас проверю…и… — затараторил секретарь, чуть ли не кланяясь.

— Хорошо, хорошо! — остановил его Брайан. — Даю тебе 15 минут, чтобы привести себя в порядок.

— Да, сэр! Конечно! Мне и пяти хватит!

— Не сомневаюсь! — ухмыльнулся Брайан.

Но Джастин его уже не слушал, а рванул из кабинета, окрыленный таким поворотом дела.

Когда дверь за Чучелом закрылась, Кинни перевел дух и согнал идиотскую улыбку со своих губ.

«Господи! И с этим чудом мне нужно будет переспать, — мысленно застонал он, — гладить по шерсти, чтобы не дай бог не обидеть и не спугнуть. А еще доверить свой божественный член его рту. Я убью Ханниката!»

Но он вдруг подумал:

«А что если поискать какие-нибудь положительные моменты во всем этом? Может быть, станет легче? Ну, вот, например: сегодня Чучело с торчащими в разные стороны волосами, выглядел куда лучше, чем прилизанный; и парень попытался проявить характер, там, в комнатах отдыха, хоть и слабенькая попытка, но была».

И надо сказать, Кинни это понравилось. Он задумался, но больше пока ничего бодрящего ему в голову не лезло.

Брайан посидел еще какое-то время, потом встряхнулся, выбросил все посторонние мысли из головы и приступил к работе.