Вот и я в феврале загорал на мысе Барошев Мол, рассматривал грязное матросское тряпье на сером итальянском броненосце и мечтал побывать на «Шестом континенте». Из Фиуме[351] доносились звонки трамваев, песни девушек, в весенней тишине плавно скользили паруса кьоджинских[352] моряков, а я тосковал по северному «Шестому континенту». И вот теперь здесь, после того как я высадился на этом самом «Шестом континенте, С.С.С.Р.», в стране волков и самоваров, меня вдруг охватила страстная и необузданная тоска по весне. Как это несерьезно, как по-женски своенравно! Я сидел в садике Химического института и рассматривал при солнечном свете город с его газометрами, фабричными заборами, заводскими трубами, новостройками и строительными лесами. Издалека послышалась оркестровая музыка, ветер донес отдельные такты марша Ракоци[353], и вдруг этот город показался мне одним из индустриальных центров, таким же, как все столичные города на ограниченном пространстве нашего маленького шарика. Люди устают на работе, они бросают монетки в музыкальные автоматы, жуют булочки, пьют водку, а природа вокруг бедная, почва желтая и песчаная. Здесь стоит Химический институт, а в нем — линолеум, пробирки, бетон, все чисто и отмыто до блеска, как и положено в научных учреждениях XX века. На мраморных плитах вырезаны имена Менделеева, Ломоносова и Мечникова, здесь все ясно и определенно, и у каждого предмета в витрине на стеклянных подпорках свой номер. Люди ведь невероятно умные животные, и такой же порядок, как в этом Химическом институте, вскоре будет на всем земном шаре. Экспорт и импорт будут уравновешивать друг друга, а все статистические таблицы будут в тысячу, в тысячу сто раз достовернее сегодняшних таблиц. Не будет больше ни английского фунта, ни доллара, но все же останутся еще кое-какие импульсивные, неорганизованные личности, которые в ожидании весны будут прислушиваться к стуку колеблемых ветром ветвей. Такие люди станут позором и отбросами химических институтов, но все же они захотят почувствовать, не прорастает ли трава на клумбах и не доносит ли ветер аромат цветущих черешен. Эти сумасшедшие будут слушать чириканье воробьев и наблюдать за полетом облаков с пристальностью, достойной уважения. Весной они будут ощущать тоску: ведь человек представляет собой комплекс ясности, синевы перспектив весенней поры и движения во времени, а это означает не что иное, как непрерывный звездопад образов и обвал красок, ароматов и звуков в никуда. Человек движется, как лавина этих туманностей, красок и звуков, и его тоска — всего лишь один из пестрых обманов, одно из кажущихся проявлений реальности. НЕСКОЛЬКО СЛОВ О ЛЕНИНЕ[354] Реальность войны человеку отвратительна. Ведь уже Гомер начал «Илиаду» с описания убийственного гнева Ахилла: «Гнев, Богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына, Грозный, который ахеянам тысячи бедствий соделал: Многие души могучие славных героев низринул В мрачный Аид и самих распростер их в корысть плотоядным Птицам окрестным и псам (совершалася Зевсова воля), — С оного дня, как, воздвигшие спор, воспылали враждою Пастырь народов Атрид и герой Ахиллес благородный» [355]. Геродот полагал, что войны — это дело рук демонов, Сократ же говорил о войне и о генералах с иронической интонацией современного пацифиста. («Следует философствовать до тех пор, пока на полководцев не будут смотреть как на погонщиков ослов!»)
Платон мечтал о Республике и правителях-философах, а Дэвиду Юму принадлежат следующие превосходные слова о войне: «Я смотрю на воюющие народы, как на пьянчуг, дубасящих друг друга в посудной лавке. Мало того, что им придется долго залечивать нанесенные друг другу раны, им придется также возместить весь нанесенный ими ущерб!» Это изречение тайный якобинец Иммануил Кант поставил эпиграфом к своему сочинению «О вечном мире». Название для него он заимствовал из сатирической вывески в голландском трактире, на которой в качестве символа вечного мира было изображено кладбище. Паскаль писал о войне с резкостью гравировальной иглы Гойи. («Los desastros de la guerra»)[356]. Начиная с Наполеона, который многократно заявлял, что ненавидит войну, и кончая Толстым и Стендалем, все европейцы поднимали свой голос против войны, осуждая это допотопное чудовище за его роковые последствия, но не исследуя действительных причин этого преступления. I Интернационал, который уже не был результатом туманных устремлений изолированных одиночек, но стал первым сознательным движением, основанным на определенной космополитической концепции, в 1867 г. в Лозанне принял свою первую антивоенную резолюцию об отмене всеобщей воинской повинности[357]. Во время австро-прусской и австро-итальянской войн 1866 г. I Интернационал недвусмысленно заявил, что сама механика войны создает благоприятную ситуацию для возможности классового освобождения, поскольку «рабочая сила интернациональна и не имеет отечества»[358]. Двадцать лет спустя в Париже (1889), затем в Брюсселе (1891) и в Цюрихе (1893) II Интернационал единогласно принял резолюции против военных бюджетов, за международное разоружение. То же самое было сделано в Лондоне (1896), в Штутгарте (1907), в Копенгагене и Париже (1910) и, наконец, в Базеле (1912)[359]. Особенно решительной была базельская резолюция, поставленная на голосование в ноябре 1912 г. под сильным впечатлением опыта [Первой] Балканской войны[360]. Базельский конгресс предупредил европейские правительства, что «германо-французская война привела к Коммуне, а русско-японская война привела в движение революционные силы народов Российской империи. Пролетарии считают свое взаимное уничтожение преступлением во имя прибыли капиталистов и славы династий». Ленинизм — не что иное, как эти десять резолюций Первого и Второго Интернационалов, примененные к империалистической реальности международного военного конфликта 1914–1918 гг. и осуществление марксистских тезисов Коммунистического манифеста 1848 г. Таким образом, ленинизм — это результат прорыва устремлений Платона и Сократа, Канта и Маркса, и тот, кто хочет размышлять об этой проблеме реалистически и трезво, должен безусловно представить ее себе на фоне пламенеющего горизонта мировой войны, с которой он неразрывно связан. Ленин появился после того, как погибли двенадцать миллионов. Когда с антенн Кронштадта прогремел первый ленинский радиосигнал «Всем! Всем! Всем!»[361], во всех солдатских окопах от Ипра и Вердена до Македонии и Риги началось брожение, полное светлых надежд. В глазах воюющих масс разных национальностей ленинизм предстал символом мира, в этом и состояла его сила и таинство его магии. Люди вышли из окопов и траншей, они перерезали колючую проволоку и по-братски пожимали друг другу руки, целовались и плакали. На фронте в тысячи километров от Балтики до Карпат вместо орудийных залпов и пулеметной стрельбы бренчали балалайки, солдаты угощали друг друга и пели песни. В этот момент осуществился тезис Сократа, «на полководцев посмотрели как на погонщиков ослов», и все толпами, с песнями двинулись по домам. «Мир без захватов и грабежа»[362]. «Мир — народам, заводы — рабочим, земля — крестьянам». Таковы были ленинские директивы, прозвучавшие среди хаоса и анархии последней империалистической эпохи, и я думаю, что не было ни одного воюющего субъекта во всей Европе (субъекта, который был в состоянии думать и в соответствии с законами мышления делать логические заключения), который не ощутил бы впечатляющую истинность ленинских тезисов.[363][364] Речь шла о том, чтобы воюющие европейцы протянули друг другу руки и прекратили бойню. Несколько лет назад, выступая по проблеме русской революции перед университетской молодежью в Белграде, я сравнил эти события 1917 г. с положением в механике, когда подброшенное вверх физическое тело достигает наивысшей точки и гравитация становится равной нулю. вернуться Фиуме (Fiume) — итальянское название г. Риека. вернуться Кьоджи (Chioggie) — местечко в Италии, славящееся своими искусными мореплавателями. вернуться Имеется в виду марш войска венгерского князя Ференца Ракоци II (Rákóczi, 1676–1735, с 1704 г. — князь Трансильвании), возглавлявшего антигабсбургское национальное движение (1703–1711). В 1707 г. установил связи с Россией. В 1711 г. не признал Сатмарский мир — компромисс Габсбургов с венгерскими сословиями. Эмигрировал. Мотивы марша использовали многие композиторы. вернуться Этот отрывок не имеет иных претензий, кроме информативных. У нас (т. е. в Королевстве СХС. — Прим. перев.) пишут о Ленине с ненавистью и пристрастностью, объясняемой партийной принадлежностью. В процессе работы особо ощущался недостаток необходимой литературы, в особенности сочинений Ленина, многие из которых у нас запрещены. (Прим. М. Крлежи.) [Вероятно, в частности, имеются в виду выступления «Ленин как марксист» и «Памяти Ильича» Н. Бухарина (1924–1925), а также многочисленные работы 1924–1925 гг. (напр., «Владимир Ильич Ульянов-Ленин», М., 1924, «Ленин и Коминтерн», М.-Л., 1925) Г. Зиновьева, статья М. Горького в журнале «Коммунистический Интернационал» (№ 12, 1920) и его же очерк «Владимир Ильич Ленин» (1924), «Марксизм и философия» К. Корша (1923), «Lenin. Studie über den Zusammenhang seiner Gedanken» (W.-B., 1923) Д. Лукача, «Жизнь и работа В. И. Ленина» (М., 1924) и «Ленин, теоретик и практик вооруженных восстаний» (М., 1924) Е. Ярославского, речь И. Сталина на II Всесоюзном съезде Советов 26 января 1924 г. (т. наз. «Клятва») и его брошюра «О Ленине и ленинизме» (1924), статьи «Основы ленинизма» и «Проблемы ленинизма» (1924), «Владимир Ильич Ленин. Описание его жизни» (Л., 1924) Анри Гильбо, «Guerre des États ou Guerre des Classes» (Paris, 1924) Эд. Берта, «Ленин», «Две революции: революция французская и революция русская» и «Огонь и дым» М. Ландау-Алданова (издания на разных языках в Париже, Берлине и Милане), и «Россия во мгле» Г. Уэллса (1920). Произведений о Ленине начала 1920-х гг., принадлежащих перу Е. Варги и Виктора Сержа (В. Л. Кибальчича), обнаружить не удалось. В книге «Закат Европы» О. Шпенглер лишь один раз в сноске упоминает Ленина в негативном контексте. Бухарин, Николай Иванович (1888–1938) — в 1918–1929 гг. редактор газеты «Правда», в 1919–1929 гг. — член Исполкома Коминтерна и Президиума ИККИ. В 1924–1929 гг. — член политбюро ЦК Р (В) КП(б). Впоследствии расстрелян. Зиновьев (Радомысльский, Апфельбаум), Григорий Евсеевич (1883–1936) — большевик, в октябре 1917 г. и в 1921–1926 гг. член Политбюро РКП (б), в 1919–1926 гг. — председатель Петроградского совета. Один из организаторов «красного террора». В 1919–1926 гг. — председатель Исполкома Коминтерна. В 1923–1924 гг. вместе с И. Сталиным боролся против Л. Троцкого. Впоследствии расстрелян. Варга Евгений Самуилович (1879–1964) — деятель венгерского и международного коммунистического движения. В 1919 г., будучи левым социал-демократом, занимал пост наркома финансов, а затем председателя Высшего совета народного хозяйства Венгерской советской республики. В 1920 г. переехал в Москву. Был активным работником Коминтерна. В 1921–1927 гг. — руководитель информационно-статистического института ИККИ в Берлине (Бюро Варги). Гильбо (Gilbo), Анри (1885–1938) — французский политический деятель и писатель. С 1919 г. входил в Исполком Коминтерна. Автор одной из первых биографий В. Ленина. Серж, Виктор (Кибальчич Виктор Львович, 1890–1947) — сотрудник Коминтерна, выполнявший задания за границей. Впоследствии поддержал оппозицию И. Сталину, был в ссылке и оказался за границей, где стал известным писателем. Берт (Berth), Эдуард — французский общественный деятель. Симптоматично, что среди источников для своего очерка М. Крлежа не упомянул Л. Троцкого и его произведения («Уроки Октября» (1924) и «О Ленине. Материалы для биографии». М., 1925). Связано это с тем, что в 1925 г. руководством РКП (б) — ВКП (б) Троцкий рассматривался как оппозиционная фигура, взгляды которого осудила часть югославских коминтерновцев (напр. Дж. Цвийич).] вернуться Гомер. Илиада. Перевод с древнегреческого Н. Гнедича. Вст. статья С. Маркиша. Примеч. С. Ошерова. М., ACT, 2003. С. 21. (Прим. перев.). вернуться Los desastros de la guerra (ucn.) — Ужасы войны. (Прим. перев.). вернуться I Интернационал (Международное товарищество рабочих) 1864–1876 гг. Резолюция была принята на Втором конгрессе I Интернационала 1866 г. В 1865–1866 гг. резко обострилось соперничество между Австрийской империей и Пруссией, усилилась угроза войны, в которую могли быть вовлечены государства Германского союза, Австрийская империя, а также Франция и Италия. В связи с этим студенты Парижа приняли обращение к студентам Германии и Италии. 5 июня 1866 г. П. Лафарг предложил Генеральному совету Интернационала послать ответное обращение. В нем содержалось осуждение войн, несущих гибель и разорение трудящимся, и возлагались надежды на социальную революцию. После принятия этого обращения возникла полемика между К. Марксом и сторонниками П. Прудона. На Лозаннском конгрессе I Интернационала 2–8 сентября 1867 г. в декларации по вопросу об отношении к пацифистской организации Лиге Мира подчеркивалось, что для окончательного уничтожения войн недостаточно распустить армии, а необходимо преобразовать все общество. вернуться В русском переводе эти слова из второй главы «Манифеста коммунистической партии» звучат так: «Рабочие не имеют отечества. У них нельзя отнять то, чего у них нет». вернуться I Конгресс Второго Интернационала (Париж, 1889 г.) осудил наличие постоянных армий, которые «самим своим существованием являются опасностью для мира», высказался за систему «всеобщего вооружения народа». Основным вопросом II конгресса в Брюсселе (1891) был вопрос об отношении рабочего класса к милитаризму. В принятой резолюции указывалось, что «милитаризм, тяжелым бременем лежащий на Европе, есть неизбежный продукт состояния явной или скрытой войны, навязанной обществу эксплуатацией человека человеком». «Попытки устранения милитаризма и установления мира между народами… утопичны и бессильны, если они не затрагивают экономических причин зла. Только установление социалистического общественного порядка, который уничтожит эксплуатацию человека человеком, положит конец милитаризму и приведет к миру между народами». Резолюция призывала к протесту против всяких попыток подготовки войны. Было отвергнуто предложение голландского социал-демократа Ф. Д. Ньювенгуйса «на всякое объявление войны ответить призывом народа к всеобщей стачке». Эта же позиция была подтверждена и на Цюрихском конгрессе 1893 г. по докладу Г. В. Плеханова о тактике пролетариата в случае войны. Отмечалось, что «война — неизбежное следствие капитализма. Падение капитализма принесет конец войнам и обеспечит всеобщий мир». В духе решений 1891 г. в качестве практических мер социалистам в парламентах своих стран рекомендовалось голосовать против военных кредитов. Конгресс 1896 г. также обсуждал вопрос о войне. На Лондонском конгрессе 1896 г. было отвергнуто предложение объявления в случае войны международной стачки. В 1907 г. в Штутгарте обсуждался вопрос о милитаризме и международных конфликтах. Из четырех предложенных проектов была принята резолюция А. Бебеля с дополнением В. И. Ленина: «В случае возникновения войны социалисты обязаны приложить все усилия к тому, чтобы ее как можно скорее прекратить и всеми силами стремиться использовать войной экономический и политический кризис для того, чтобы пробудить политическое сознание народных масс и ускорить крушение господства власти капиталистов». Конгресса Интернационала в Париже в 1910 г. не было. В Копенгагене в 1910 г. была практически повторена позиция 1907 г. На копенгагенском конгрессе представитель СДП Сербии Д. Туцович критиковал позицию СДПА во время Боснийского кризиса. К. Реннер выступил с ответом. Практически конгресс не смог выступить с единой позицией по отношению к событиям на Балканах. Резолюция обязывала социалистические партии и их представителей в парламентах потребовать от своих правительств сокращения вооружений, призывала пролетариат протестовать против угрозы войны. Базельскому конгрессу 1912 г. предшествовал манифест социалистов Турции и стран Балканского полуострова. Они обязались «всеми силами поддерживать борьбу мирового пролетариата против войны». Базельский конгресс потребовал от всех социалистических партий решительной борьбы против милитаризма: «Пролетарии считают преступлением стрелять друг в друга ради увеличения прибылей капиталистов». В. Ленин назвал манифест Б.к. «сводкой всего пропагандистского материала с 1889 по 1914 г.». вернуться Первая Балканская война 1912 г. — война стран Балканского союза — Сербии, Черногории, Болгарии и Греции против Османской империи за национальное освобождение. Завершилась победой союзников и Лондонским мирным договором, подписанным 30 мая 1913 г. Вторая Балканская война 1913 г. — война Болгарии против Сербии, Черногории и Греции, а также Румынии и Турции, закончилась поражением Болгарии и подписанием Бухарестского (10 августа 1913 г.) и Константинопольского (29 сентября 1913 г.) договоров. вернуться Этими словами начинались первые декреты Советской власти, передававшиеся по радио. В данном случае, М. Крлежа имеет в виду, прежде всего, Декрет о мире, принятый Вторым Всероссийским съездом Советов 26 октября (8 ноября) 1917 г. вернуться В Декрете о мире содержалось предложение новой власти всем народам и правительствам немедленно начать переговоры о мире «без аннексий и контрибуций». вернуться «Я был на Восточном фронте севернее Барановичей, — пишет М. Панц из Грайфсвальда, Германия. — Когда в ноябре 1917 г. русские начали подавать нам сигналы красными платками, между нами и нашими командирами началась перебранка и мы, солдаты, вопреки строжайшему запрету перелезли в русские окопы. Наша радость была неописуемой, и там мне в руки впервые попала немецкая листовка, отпечатанная на красной бумаге: „Пролетарии всех стран, соединяйтесь!“». Ср. документы: «Die Action» Ф. Пфемпферта и «Клартс» А. Барбюса. вернуться Пфемферт (Pfempfert), Франц (1879–1954) — немецкий публицист, анархист. «Акцион» (1911–1932) — один из самых известных немецких журналов. «Clarte» — образовавшаяся в 1919 г. группа литераторов, выступавших с антиимпериалистических и пацифистских позиций в годы Первой мировой войны, заявила о своей близости принципам III Интернационала, а также в целях наиболее широкого сплочения прогрессивной интеллигенции, о своей независимости от политических партий. Ее манифест был опубликован в газете «Юманите». Группы «Клярте» были созданы в во многих странах мира. В нее входили люди разных политических убеждений, в частности, и упомянутые М. Крлежей. Ассоциация издавала одноименный журнал. Позиция оппозиционных ораторов по отношению ко второй русской революции — прежде всего имеется в виду позиция Стьепана Радича, приветствовавшего Октябрьскую революцию. |
