Господи, он пьет целыми днями напролет. То, что сегодня утром он смог держаться в седле, говорило либо о его незаурядном искусстве верховой езды, либо о большой удаче – но ни то ни другое не могло выручать его вечно. Пьяному или трезвому, но Эдвигу доставляло удовольствие дразнить и подстрекать людей, пока они не теряли осторожность и не приходили в ярость. Король уже дважды выплачивал вергельд за учиненные им избиения, заканчивавшиеся смертью. Эдвиг, однако, не мог всегда рассчитывать на своего отца или братьев, которые выручали его из беды. «В один прекрасный день, – подумал Этельстан, – все это плохо кончится».

Эта мысль напомнила ему слова зловещего пророчества, которые были произнесены шепотом, но тем не менее до сих пор звучали у него в голове. Правда это или нет, думал он, но Эдвига определенно ждало плачевное будущее, если кто-нибудь не заставит его образумиться. Однако делать это в семнадцать лет, похоже, было уже поздно.

Размышления его были прерваны, когда через заширмленный проход в залу вошел человек и сразу обратился к Эдмунду, который, как только сейчас понял Этельстан, ждал его. Через мгновение вновь прибывший уже целенаправленно двигался к скамье Этельстана. Это был Вульфнот из Сассекса, один из королевских танов. Прибыл он издалека, поскольку сапоги его и плащ были забрызганы грязью, а на лице под короткой копной седых волос была заметна печать усталости.

Этельстан кивнул ему, отметив про себя, что комната внезапно опустела и в ней остались лишь его братья да еще старый верный слуга. Старый Осрик принес табуретки и еще эля, а Этельстан сделал один большой глоток из своей чаши, чтобы подготовиться к тому, что его братья и Вульфнот собирались выложить ему. Проглотив напиток, он сердито взглянул на Эдмунда.

Что он теперь затеял? Определенно, это не было связано с Эльгивой: девушку не видели уже два года, и, если у нее есть хоть капля здравого ума, она давно забилась в какое-то безопасное убежище за морем. Вульфнот просто не мог иметь никакого отношения к ней.

Или все же мог? Что, если он обнаружил ее где-то в Сассексе, скрывающуюся прямо у них под носом?

Невнятно пробормотав проклятья, он слегка выпрямился и пожалел, что не остался с Эдгаром, который сейчас беспечно прелюбодействовал в деревне Корф.

– Похоже, – угрюмо сказал он, – кто-то созвал тут совет.

– Пустая трата времени эти вонючие советы, – промямлил Эдвиг. Он стоял, прислонившись к одному из опорных столбов в зале, с чашей эля в руке.

Этельстан был удивлен, что Эдвиг вообще мог держаться на ногах.

– Разве мы не подождем Эдгара? – спросил он.

– Я уже послал за ним, – ответил Эдмунд. – Вульфнот здесь представляет нескольких южных лордов. Он хочет поговорить об Идрике.

Значит, все-таки не о дочери Эльфхельма. Слава тебе господи.

– Ах, этот мерзкий Идрик, – сказал он, поднимая чашу в сторону Вульфнота, который, как всем было известно, ненавидел Идрика. Господи, его ненавидели все, но у Вульфнота на это было больше оснований, чем у большинства. – Человек, которого выдвинули в элдормены, минуя по крайней мере одного во всех отношениях более достойного кандидата, – кивнул он в направлении Вульфнота, который ответил на это хмурым взглядом, – и чье влияние на короля, похоже, растет день ото дня. Обожаемый муж моей сестры и любимец моего отца. Что еще можно сказать про Идрика?

– Что это убийца и вор, мразь, самое подлое ничтожество, которое когда-либо пятнало своим присутствием двор вашего отца, – прорычал в ответ Вульфнот.

– Ох, как это грубо, – фыркнул Эдвиг. – За последние лет тридцать при дворе наверняка был кто-нибудь столь же плохой.

– Я такого не припомню, милорд, – прогремел Вульфнот. – Действия Идрика убедили громадное множество людей в том, что правление вашего отца затянулось намного дольше отведенного ему срока. Люди ежедневно молят Бога, чтобы Тот забрал короля к себе на небо как можно скорее и таким образом освободил нас всех от Идрика.

– Я впервые слышу об этом, – возбужденно заявил Эдвиг. – Тут мы должны дружно сказать «аминь»?

– Заткнись, Эдвиг, – сказал Этельстан. Он повернулся к Вульфноту. – Я избегал собраний совета моего отца все лето, поскольку там моим мнением редко интересовались и всегда его игнорировали. Что теперь задумал Идрик?

– Ваш отец поставил его командовать флотом, – ответил Вульфнот. – Он сейчас отбирает корабли.

Этельстан весь подался вперед, внезапно насторожившись. Он об этом ничего не знал. Король отдал приказ всем своим танам строить корабли – некоторые из лордов должны были построить их до десяти штук, в зависимости от того, сколько у них было земли. Об этом же он сам много лет твердил своему отцу как о части плана обороны против датчан, но лишь когда Идрик выдвинул эту идею на последнем совете на прошлую Пасху, король наконец согласился. Однако затем Идрик привез из Нормандии корабельных плотников, предлагая их услуги английским магнатам по втрое завышенной цене. Следующей весной в Англии будет многочисленный новый флот, а Идрик станет очень и очень богатым человеком. Кто-то мог бы назвать это бессовестным. Но сам Идрик называл это просто хорошей сделкой.

– Что вы имели в виду, когда сказали, что он отбирает корабли? Корабли, которые приказал построить мой отец, еще не могут быть закончены.

– Речь идет не о новых кораблях. Идрик послал вооруженные отряды в порты Кента и Сассекса с письменным приказом, в котором требуется, чтобы ему были предоставлены все корабли, которые могут выйти в море, – при необходимости он может отбирать их силой.

– Но с какой целью? – спросил Этельстан.

– Они говорят, чтобы патрулировать побережье в зимнее время, хотя каждому известно, что датчане никогда не рискнули бы посылать сюда весь флот во время зимних штормов. Все наши корабли конфискованы короной, что означает, конечно, что они в подчинении Идрика. И если мы хотим заменить их, нам придется строить новые.

– С помощью корабельных плотников Идрика, – закончил Этельстан.

– Вот именно. Он выпил всю нашу кровь до капли и продолжает жиреть за наш счет. Если у человека нет серебра, чтобы заплатить за строительство кораблей, Идрик охотно берет вместо этого его землю. Если так пойдет дальше, этому негодяю будут принадлежать поместья по всему Кенту и Сассексу.

– Смотрите, каков молодец, – выпалил Эдвиг. – Вот что мы сделаем. Соберем все золото и серебро в королевстве и отдадим его Идрику, а когда датчане налетят в очередной раз, мы скажем им, чтобы они грабили его. Проблема решена.

– Это не тема для шуток, милорд, – фыркнул Вульфнот. Он повернулся к Этельстану. – Король поставил Идрика командовать нашими береговыми укреплениями. Помимо того что он еще больше разбогател от этого назначения, оказалось, что в кораблях он разбирается хуже последнего свинопаса. Ни один человек в южных графствах не желает доверять свою защиту Идрику, и все они сомневаются насчет своей присяги на верность королю. Они боятся, что его зависимость от Идрика является результатом старческого слабоумия. Я слышал, как люди говорили, что, если кто-то не возьмет в свои руки бразды правления страной, король всех отдаст в лапы Идрику, и тогда уж точно мы пропали.

Вульфнот впился взглядом в лицо Этельстану. Было абсолютно ясно, что он имеет в виду: люди, о которых он говорил, хотят нового короля.

Но чтобы скинуть с трона старого короля, нужна армия.

Он чувствовал, что все теперь смотрят только на него. Они бросили ему вызов, словно флаг, и теперь хотят, чтобы он подхватил его и помчался с ним вперед. Но чего они от него ожидают, и куда он пойдет? Кто из них готов последовать за ним туда, на самый край смертельного обрыва?

Много лет назад он уже думал о том, чтобы собрать армию против своего отца, – дикое, отчаянное желание, порожденное молодостью, разочарованием и злостью. С тех пор он стал намного осторожнее. Господи! Один этот разговор уже подвергает их всех большой опасности.