Нет возможности рассказать о всех спортивных песнях Высоцкого, хочу только отметить характерные особенности этого цикла. В каждой песне есть столкновение характеров, борьба, спортивный азарт и много юмора. Поэтому их можно слушать, не уставая, одну за другой, смеяться и переживать, болеть и радоваться за героя.

Аркадий Высоцкий, сын поэта: Реакция у него была превосходная. Вероятно, если бы он стал всерьез заниматься любым видом спорта, дела бы у него шли неплохо, но на серьезные занятия у него просто не было времени.

Он любил спорт, среди его друзей были превосходные спортсмены. Игорь Кохановский, по прозвищу Васёчек (впрочем, в той компании все называли друг друга Васёчками), был классным хоккеистом, Леон Кочарян занимался боксом и борьбой, Артур Макаров был отличным боксером. Был Высоцкий знаком и с настоящими известными хоккеистами и боксерами, они любили его, приглашали на выступления и в память об этих встречах дарили ему сувениры. Эти сувениры живы. Это клюшки, на которых расписалась вся наша хоккейная сборная. Берешь и читаешь: Рагулин, Старшинов, Харламов… Есть и футбольный мяч, тоже весь исписанный автографами.

Игорь Кохановский, поэт, друг Высоцкого:

— Поступив в школу-студию МХАТа, Володя начнет «делать себя», и, если можно так сказать, в физическом плане. Он начнет «качаться», и очень скоро руки, плечи да и вся фигура его приобретут тот спортивный абрис, которым он запомнится всем видевшим его, особенно на пляже. Кстати, единственный вид спорта, в котором он себя чувствовал как рыба в воде, — простите за каламбур — это плавание. Плавал он хорошо и даже «демонстрировал» баттерфляй, правда, на не очень длинные дистанции.

Михаил Таль, экс-чемпион по шахматам:

— Когда я слушал его новые песни — а записи распространялись с огромной скоростью, — в них всегда находил теплоту и совершенно невероятную доверительность, которая так проявлялась в наших отношениях весной 1963 года.

Записи его у меня есть. Слушаем мы всей семьей. Мой сын просто обожает Высоцкого.

Все уже знают, что Гарри Каспаров перед каждой из партий с Анатолием Карповым слушал «Коней». Причем было это и при счете 0:4, а шахматисты — народ суеверный. Должен сказать — а я это хорошо знаю, — что, когда Карпов готовился к двум матчам с Корчным, самой популярной видеолентой на сборах, которые проводил Анатолий, была видеолента с записями Высоцкого.

Вячеслав Старшинов, заслуженный мастер спорта СССР по хоккею, многократный чемпион мира и Европы:

— Как-то, помню, подарили мы ему клюшку. Если не ошибаюсь, было это перед одним из первых турниров на приз «Известий». Клюшку с автографами хоккеистов. Он страшно обрадовался такому знаку внимания, хотя, казалось бы, ну что там, клюшка какая-то. Нет, он с уважением относился к нашему делу, понимал, что оно трудное, поэтому и реакция такая была на клюшку, которую он забрал с собой и хранил все эти годы, перевозя с квартиры на квартиру. Она и сейчас хранится в его последней квартире на Малой Грузинской.

Меня всегда поражали его трудолюбие, работоспособность и исключительно широкий кругозор. Играли мы однажды в Челябинске, не помню уже, в каком году это было. Высоцкий там выступал. Пришел на матч. В Москву летели вместе. Сидели рядом, и было несколько часов для разговоров. Я спросил его тогда о том, что меня больше всего интересовало: когда же он успевает писать, ведь столько дел в театре, кино? Он ответил: «Ночами — самая плодотворная пора».

Я очень много занимался спортом, когда был помоложе, — занимался просто так, — боксом, акробатикой да многими всякими видами спорта… Потом, уже когда стал актером, я стал заниматься спортом для сцены — потому что у нас в театре приходится делать всякие акробатические номера: у нас театр синтетический.

И еще я стал заниматься спортом в связи с песнями. Очень серьезно отношусь к спортивным проблемам и пою песни о спорте. Чаще всего это песни шуточные. Но, по-моему, все мои спортивные песни имеют отношение и к спорту, и не к спорту: в каждой спортивной песне существует своя драматургия. Потому что сам спорт дает большие возможности для нее: один хочет выиграть — и другой хочет выиграть. Боксеры, например, они друг друга бьют просто — тут все ясно; команды играют — каждая хочет победить и не хочет проиграть. А это уже парадокс — потому что выиграть может только один. Значит, у них существует настоящее столкновение — это и есть самая натуральная драматургия. Потому что драматургия это же ведь и есть — столкновение.

Я задумал написать такую большую серию спортивных песен — целый цикл. Чтобы это была, скажем, программа из двух отделений: ну, к примеру, первое отделение — легкая атлетика, а второе — предположим, спортивные игры. У меня несколько есть идей таких, которые я должен выполнить: например, написать песни обо всех профессиях… Но это я никогда не напишу, потому что они все время появляются новые и новые, а виды спорта не так быстро новые появляются. Судя по «Спортлото», их — 49. Ну и, значит, примерно должно быть 49 песен — чтобы охватить все виды спорта. Поэтому задача большая — на две программы хватит. Дела в этом направлении продвигаются, конечно, но — туго. Если я к концу жизни выполню эту задачу — можно умирать спокойно. Но кое-что у меня уже есть…

Однажды я сотрудничал с драматургом Штейном Главный режиссер Московского театра сатиры Плучек ставил спектакль «Последний парад». Спектакль прозаический — нормальная драматургия. Но такова у нас тяга к поэзии и к музыке и так они влияют на целостность спектакля и привлекают людей, что мне еще во время написания пьесы были заказаны песни для персонажей спектакля. Ну тема там моя любимая была — моряки, а у меня много друзей моряков, и я часто встречал их в порту, когда они возвращались из плаванья. И поэтому я согласился — и написал несколько песен.

Это — комедия, главную роль там играет Анатолий Папанов, которого я очень люблю и с которым много снимался. Он сначала все пытался мне подражать, все время звал меня в театр — чтобы я его учил, как петь. Я два дня ходил учить, Папанов нарочно срывал голос, пытался хрипеть, как я, делать такие же интонации — почему-то хотел добиться такого же эффекта. Но потом смотрю, из этого ничего не выйдет, — и мы бросили эту затею. И, по-моему, это смешно — учить Папанова, как сделать, чтобы песня была смешная. Он сам кого хочешь научит. Я ему сказал: «Знаете что, Толя, я писал это для вас, так что вы пойте так, как вы хотите, а я — давайте договоримся так — присутствую условно». Что он и сделал — и это было достойно и интересно.

Но они хотели, чтобы все-таки мой голос там тоже прозвучал. Мы долго ломали голову — думали, как сохранить мое присутствие, каким образом вставить песню, чтобы я имел возможность ее спеть, но чтобы она не была вставным номером: ну если я сам не могу играть, то хотя бы — голос. И мы нашли такой способ: когда моряки во главе с Папановым пришли из плаванья, — несколько месяцев без захода в порты, — их встретили друзья, они крепко выпивали, утром встали — у всех головы болят. Они думают: похмеляться или нет? Ну и только ринулись к столу, где стояли напитки, а в это время кто-то включил радио, и оттуда — голос: «Передаем утреннюю гимнастику!» Театр — искусство условное, и вместо упражнений я своим голосом пою песню, музыку и текст которой написал специального для этого спектакля.

Ну им стало стыдно — и они решили не опохмеляться, а заниматься гимнастикой, чтобы взбодриться, — и как три полосатых черта (Папанов, Державин и Ткачук) в тельняшках бегают по сцене и делают под эту песню всякие движения. Что я и рекомендую всем мужчинам.

Это такая антиалкогольная песня-шутка, вроде пародии на некоторые упражнения утренней гимнастики, что ли, — со всевозможными поворотами…