Глядя на картинку, Люси провела пальцем по темноволосому мужчине, с которым она ассоциировала Стефана. Они даже были чем-то похожи.

— У нас пока не было возможности открыть в себе такие чувства. — Она положила страницу в ящик тумбочки и задвинула его, а затем уверенно посмотрела на Рида. — Но я не сомневаюсь, что он только меня заметит… и даст нам шанс… у нас будет столько химии, что мы сами не будем знать, что с ней делать.

Он внимательно смотрел на нее, скрестив руки, как будто бы ожидая, что под его взглядом она сломается и признается, что сама не верит в то, что говорит. Но этого не случится, потому что она действительно верит в это. Целиком и полностью. Наконец он нарушил неловкое молчание.

— Не обижайся, Люси, — сказал он, указывая на ее шкаф, — но все твои вещи отстой.

Она уже открыла рот, чтобы начать защищать свой гардероб, но в последнюю секунду передумала и просто вздохнула, опустила плечи и сказала:

— Я знаю. Они ужасны, не так ли?

Он достаточно долго и внимательно изучал ее пижаму под разными углами, о чем-то размышляя.

— Что не так?

— Скажи, ты всегда надеваешь на ночь фланелевые брюки и мешковатые топы?

— Не то чтобы это твое дело… — Ох, ее губы начинают неметь. Прекрасно. Она усмехнулась: —…но да. Всегда.

Он улыбнулся, демонстрируя два ряда белоснежных ровных зубов.

— Какая милая улыбка, — подумала она вслух.

— Милая? Кажется, ты только что серьезно поубавила у меня мужественности. Ладно, пойдем, — сказал он и забрал у нее бокал вина.

— Эй!

— Подожди минутку, я хочу тебе кое-что показать. После этого можешь допивать свою бутылку. И если мне повезет, то ты окажешься одной из тех девушек, кто начинает танцевать на столе, после того как напьются.

Она отвлеклась, представляя себе эту картину, и не сопротивлялась, когда он взял ее под руку и повел через комнату. Воображая, как она кружится по столу, не обращая ни на что внимания, она захихикала.

— Нет, — сказала она через смех. — Я думаю, я скорее из тех девушек, кто ложится спать, напившись вина. Прости, что разочаровала тебя.

Когда они подошли к резному зеркалу в полный рост, которое стояло в углу, он немного отрегулировал его наклон, так чтобы в нем полностью отражались и он и она. Головокружение, которое она ощущала минуту назад, сразу же покинуло ее, когда она встретилась со взглядом его глаз в отражении. Она замерла не в силах пошевельнуться, когда увидела, как его руки свободно соскользнули вперед.

Ощутив первое прикосновение, Люси судорожно вздохнула. Он прижал тонкую хлопчатобумажную ткань ее майки к ее животу; тепло от его рук просачивалось сквозь ее кожу и оставалось (скапливалось) где-то глубоко внутри нее. Он медленно провел руками вдоль ее туловища (талии), при этом его большие пальцы практически касались ее груди. В конце концов он собрал лишнюю ткань в середине ее спины так, чтобы майка выглядела облегающей.

— Итак, — сказал он, слегка наклонив голову. — Что ты видишь?

Она закусила нижнюю губу и покачала головой. Она никогда не чувствовала себя уверенно, демонстрируя свое тело. У нее не было соблазнительных форм и изгибов на груди и бедрах, которые обычно привлекали мужчин. Кроме того, его прикосновения ненадолго отключили ее мозг — или, может быть, дело было в вине, — поэтому она не смогла дать ему полноценный ответ, а только разочарованно вздохнула:

— Купальник.

Ей потребовалось некоторое время, чтобы осознать его неожиданное заявление. Если это вообще можно назвать заявлением. Может, это слово было указанием или определением. Стоп, что он сказал?

— Что?

— Где твой купальник? Я хочу, чтобы ты его надела, и мы смогли рассмотреть твое тело, которое ты так настойчиво прячешь под всеми этими тряпками.

— Я не буду надевать купальник.

— Ладно, — сказал он, скрестив руки. — Лифчик и трусики тоже подойдут.

У нее челюсть отвисла. Он что, серьезно? Она видела твердость в его глазах. Черт.

— Я надену купальник, — пробормотала она и направилась к большому комоду, стоящему у стены.

— Замечательная идея. Я подожду в коридоре, пока ты переоденешься. Но, Люси…

Она остановилась и посмотрела на него через плечо.

— Если через три минуты ты не будешь готова, я приму это как трусость и зайду.

Она сощурила глаза за очками:

— Ты всегда угрожаешь людям, чтобы добиться своего?

— Конечно нет. Мне вообще обычно не приходится никому угрожать, чтобы добиться своего, кроме тебя, — сказал он с обворожительной улыбкой. — Время тикает.

Она выхватила из ящика свернутые носки и бросила в него. К сожалению, он с легкостью уворачивался и отпрыгивал — при этом не беспокоя поврежденное плечо — от всех трех ее снарядов, пока, хохоча, не закрыл за собой дверь.

Люси пыталась заставить себя разозлиться на своего нового сожителя, но вместо этого стояла и ухмылялась, как дура.

— Вот ведь наглая задница. — Все тот же старый добрый Рид. Она покачала головой и вернулась к поиску неуловимого купальника. — Ага! Вот ты где, маленький стервец. — Она достала купальник, который Ванесса подарила ей для поездки в отпуск, и содрогнулась.

Ей нравился серо-голубой оттенок ткани с акварельными разводами, но все же хотелось, чтобы вырезы по бокам были чуточку поменьше. Они открывали практически половину ее бедра. Ванесса заявила, что это подчеркивает талию, а декольте визуально увеличивает грудь. Она послушно следовала модным советам лучшей подруги, при этом сомневаясь, что из ничего можно было сделать что-то. Правда, в этот раз их поездка на отдых отложилась в последнюю минуту из-за того, что у Ванессы неожиданно появилось дело в суде, так что, к счастью, ей так и не пришлось надевать этот купальник.

Она вздохнула и переоделась. По крайней мере, он был цельным, в отличие от всех тех купальников, что обычно носила Ванесса на пляже или около бассейна. Минутой позже, когда она опять стояла перед большим зеркалом, закрыв глаза и стараясь не обращать внимания на то, как кровь стучит в ушах, она позвала Рида.

Дверь открылась с тихим скрипом, но она не услышала звука шагов. От этой гробовой тишины у нее во рту пересохло, а руки слегка задрожали. Где он? Может, он просто пытается не рассмеяться? Боже, как она вообще могла позволить ему уговорить ее на это?

Внезапно она почувствовала спиной тепло его тела. Он стоял близко к ней. Очень близко. Она чувствовала, как его мягкое дыхание щекочет ей ухо, а когда он заговорил, вибрирующие волны от его голоса пробежали у нее по шее:

— Открой глаза, дорогая.

Люси неторопливо подняла свои трепещущие веки и снова посмотрела в зеркало на отражение себя и Рида, стоящего позади нее. На его фоне она смотрелась совсем маленькой. Она часто смотрела его бои, поэтому могла наизусть сказать все его параметры. Рост 191 см, почти 93 килограмма, иногда чуть больше, когда ему не нужно было сбрасывать вес для боя. Ее плечи кончались где-то на уровне его подмышек, и если позволить голове откинуться назад, то она ляжет как раз на изгиб его шеи.

— А теперь, — сказал он, выводя ее из состояния мечтательного размышления. — Скажи мне, что ты видишь?

— Сильные плечи. Накаченную грудь. Мускулистые предплечья, с именно таким количеством вен, чтобы сделать их суперсексуальными…

Он улыбнулся ей в зеркале, и его низкий грудной голос пробирал ее тело, проходил волнами сквозь ее тело и заставлял ее соски твердеть.

— Ты думаешь, что у меня сексуальные предплечья, Лю?

— Ммм-хммм.

Почему это выглядело так, как будто на ее лице блуждала полусонная улыбка? Разумеется, в жизни она выглядела по-другому.

— Спасибо, конечно. Я могу честно сказать, что такого мне еще никто не говорил.

Ну что ж, это печально. Она уже собиралась сказать ему об этом, как он грубо прервал ее размышления:

— Только я имел в виду, что ты можешь мне сказать о себе?

— Ох. — Изучив свое отражение в зеркале, единственное, что она увидела, — это женщину в теле девочки, старающуюся изо всех сил выглядеть так, как она никогда выглядеть не будет. — Я вижу… — Чего он от нее ждал? — Это глупо, Рид. Я больше не хочу этим заниматься.