Пора было убираться от греха подальше. Лера так и собиралась поступить, но тут на неё что-то упало. Огромное, невидимое, оно навалилось и придавило, угрожая буквально вколотить её в мягкую землю. Лера завизжала и неистово задергалась.

— Заткнись, Лерка! — зашипел невидимый груз знакомым голосом и давление исчезло. — Двигаем отсюда. Быстррро!

Лера мигом захлопнула рот. Тряхнув головой, чтобы избавиться от осколков стекла в волосах, она вскочила на ноги, совершенно игнорируя боль во всём теле, и драпанула через палисадник.

На тротуаре, когда ее за руку цапнул невидимый Игнат, Лера только икнула. И икала до ближайшего переулка, где он остановился и выпалил:

— Придется тебя тоже скрывать. Времени нет на что-то другое. Они сейчас нас найдут и тогда…

— Боги с тобой. Давай, только быстрее!

Лера была согласна на все. Особенно когда услышала тот самый голос из квартиры очень близко, за углом дома. И этот голос требовал «Найти! Найти ублюдка! Я из него…» Амулеты… трупу они ни к чему все равно.

Игнат что-то пробормотал, и Лера ощутила тошноту. Живот скрутило так, что дышать стало трудно. Голова разболелась, и мгновенно захотелось улечься на землю. Но неприятные ощущения прошли бесследно, когда в дальнем конце переулка показался дородный мужчина в спортивном костюме, размахивающий чем-то, напоминающим амулет на веревке.

— Они завернули сюда! — крикнул он, обернувшись. — Я видел. Все за мной!

— Разворачиваю сеть, — произнес обладатель того самого голоса, тоже появляясь в переулке. Это был высокий представительный мужчина в деловом костюме — такому место скорее в чиновничьем кабинете, чем в этаком задрипанном райончике. Мужчина был лыс, как коленка, и почему-то в глазах Леры это добавило ему угрозы. — Они не уйдут.

Лера примерзла месту, и только когда Игнат резко дернул её за руку, очнулась. И тотчас сорвалась с места. Вслед им понеслось:

— Было движение! Было! Все вперед! Перехватим у выхода!..

Никогда в жизни Лера не бегала так быстро. Никогда в жизни она не боялась так сильно. Никогда в жизни она не молилась так истово. Ей было страшно до дрожи, она в буквальном смысле ощущала на себе взгляды охотников.

И сеть… заклинание активного поиска. С его помощью можно было не только засечь жертву, но и удерживать ее до нужного момента. Сеть находила цель и просто сжималась вокруг. Лера знала, что вырваться из неё будет сложно даже Игнату. Поэтому ещё прибавила ходу.

Амулеты на ней искрили и нагревались, но в истерии погони она чувствовала лишь легкое покалывание в тех местах, где они касались кожи, через ткань или непосредственно. Куда они бежали, она понятия не имела, да это ее и не интересовало, покуда Игнат вел. Видимо, он все-таки знал.

Случайные прохожие, на которых Лера наталкивалась по неосторожности, совершенно забыв о своей невидимости, разлетались в стороны, как кегли, ругались на все лады, грозили кулаками вслед. Часто она и сама едва удерживалась на ногах. Скорее всего, она давно бы валялась на тротуаре вместе со своей очередной жертвой, если бы не поддержка бывшего одноклассника. Игнат на удивление хорошо лавировал во встречном потоке. Еще и Леру умудрялся за руку тащить.

Наконец они очутились в очередном темном переулке. Игнат бросил ее руку и приказал:

— Жди.

— Нет! — зашептала Лера, едва не плача от отчаяния. — Не смей меня оставлять! Не смей! Я умру здесь! Потом сам будешь перед Александром оправдываться! Игнат! Игнат! Я тебя умол… хрюк-хрюк…

Это Лера подавилась словами, когда в переулок вошел один из преследователей — толстяк в спортивном костюме. Осторожно двигаясь вперед, он ласково говорил:

— Лучше сам сдайся, ублюдок. Если я тебя найду, хуже будет. А так сдохнешь без мучений…

«Люди! — хотелось заорать Лере. — Помогите хоть кто-нибудь! Вы же видите, что происходит!»

Но если кто что и увидел, то уже спешил по своим делам. Еще быстрее, чем прежде. История одиноких героев не любит. Она их разжевывает, проглатывает и предает забвению их имена. Чтобы остальным неповадно было.

«Спортивный костюм» приближался, амулет в его руках сверкал и переливался.

— Ну-ну… — произнес мужчина, останавливаясь совсем рядом с замершей истуканом Лерой. — Я уже знаю, где ты. И я тебя…

И тут Лера совершила невозможное. Искренне поверив в то, что спасение не придет сверху, как божественная милость, а Игнат отлучился по очень важным делам и может вовремя не успеть, она издала душераздирающий боевой вопль и атаковала толстяка первой, презрев все правила честного боя.

Если быть точнее, она со всей дури врезала «спортивному костюму» в пах. Так, что нога заболела, а чувство гордости собой при виде багрового противника, сложившегося пополам и нежно схватившегося за самое дорогое, зашкалило.

— Сам ты ублюдок! — завопила Лера, в жизни ни одного плохого слова не произнесшая, и занесла ногу для повторного удара куда придется. Ее остановил голос Игната:

— Я сам. Ну вот куда ты влезла раньше времени?

— Сам ты — раньше времени, — огрызнулась Лера, небрежно отряхивая руки — как все героини в приключенческих фильмах. — Ты меня бросил.

— Я тебя попросил подождать. Я бы его скрутил в два счета.

Послышался характерный щелчок пальцами и толстяк замер, выпучив глаза.

— Примерно вот так, — довольно добавил Игнат.

— Он бы меня убил!

— Я был рядом… да что теперь!

Где-то недалеко слышались голоса преследователей, и это вытравило из Леры всякое желание отстаивать свою правоту.

— Бежим!

— Две секунды, — просипел Игнат где-то слева.

Лера увидела, как глаза «спортивного костюма» наливаются бешенством, как расстегивается молния на толстовке, оттопыриваются будто бы сами по себе карманы — очевидно, Игнат что-то искал.

— Ну же! — поторопила она, вертя головой по сторонам.

— Дёру! — наконец-то согласился Игнат.

Заклинание маскировки было снято только тогда, когда ребята оказались в квартире Игнатова друга, в относительной безопасности. Обрушившись на диван, чтобы перевести дух, Лера мельком заметила в руках Игната амулет — тот самый, с которым носился «спортивный костюм».

С приведением себя в порядок, оценкой общего ущерба здоровью и красоте она решила повременить до тех пор, пока сердце не перестанет выскакивать из груди. Было еще что-то, доставлявшее смутное беспокойство…

— Ах, ты ж… — вдруг завопила Лера, расстегивая рубашку. — Больно, елы-палы!

Это были амулеты. Они жгли тысячами раскаленных игл, а разбушевавшееся воображение усугубляло ситуацию — Лера уже представляла, как на теле остаются ужасные следы, шрамы, рубцы и тому подобные украшения. Ей было от чего оттолкнуться и чем вдохновиться — недавно она созерцала ожоги на теле Александра.

— Все твое заклинание маскировочное! — обвиняюще сказала Лера, быстро поднимая за веревку висящие на шее амулеты. Что делать с теми, которые квартировали в задних карманах тесных джинсов, она не знала. Но делать что-то надо было, и срочно. Вариантов было два, один другого хуже. Снять амулеты и рисковать быть разлитой по колбам, или оставить их и рисковать быть сожженной заживо. Та еще дилемма. И да, она получила ответ на очередной свой вопрос — что будет, если кто-нибудь подвергнет её заклинанию. Больно будет, вот что. Но почему? Амулеты так не работают, иначе какой в них смысл?

Игнат глянул на её перекошенное лицо и его проняло.

— Подожди. Я помогу. Волшебства на тебе нет, они уже остывают. Ты знаешь, какой из них… тот самый?

— Какой тот самый?

— Маскировочный.

— Вот, — Лера потянула за веревку. — Этот. Остальные — для защиты.

— И, поверь, они свое дело сделали, — серьезно сообщил Игнат. — Давай вынем те, что на… хмм… в карманах. А эти попробуем оставить. В крайнем случае, обернем тебя чем-нибудь, пока амулеты не остынут окончательно.

Очень бережно он вынул из карманов амулеты, но Лере все равно было больно. Впрочем, хныкать она не стала, а спросила: