Вынырнув из-за треснувшего орбитального зеркала, они поспешили вслед за пылающими останками, в которые превратился флагман сепаратистов. Затупленный нос «Незримой длани» неудержимо клонился к планете, словно корабль признавал свое поражение в битве, а своей раскаленной докрасна обшивкой и вздувшейся броней он походил на монаровую змею в период линьки.

— Крейсер выпустил спасательные капсулы, — сообщил Риз.

Джадак увеличил изображение с носовых камер. Руки крепко сжимали штурвал, и фрахтовик скачками спускался сквозь облако обломков и отвалившихся от флагмана агрегатов. Пилот с трепетом наблюдал, как тяжелый боевой крейсер изменил направление спуска в сторону правительственного квартала. Пусть «Незримая длань» продолжала падение, было очевидно, что кто-то сидел у ее штурвала и был полон решимости совершить посадку, развертывая стабилизаторы торможения и манипулируя внешними шлюзами, чтобы корабль не сгорел в атмосфере.

— Скайуокер? — высказал предположение Риз.

— Ну не Палпатин же — если только у него не открылся еще один ранее неизвестный талант.

Сотни боевых кораблей, слишком крупных, чтобы подорваться от огненных залпов и ракетных ударов планетарных орудий, пробивали защитный купол и взрезали рельеф застройки. Однако было очевидно, что все стрелковые расчеты получили команду пропустить «Незримую длань», что, в свою очередь, повышало шансы ИТ на удачное приземление. Все, что нужно было Ризу с Джадаком — держаться достаточно близко к крейсеру, чтобы их не заметили, и достаточно далеко от него, чтобы не сгореть.

Джадак по-прежнему сжимал штурвал, когда кормовая часть «Незримой длани» внезапно отвалилась и, пылая, унеслась прочь. Только маневр, исполненный Ризом в последний момент, спас фрахтовик от неминуемой гибели. Джадак тут же выполнил полубочку и увел корабль из зоны поражения. И все же забарабанивший по щитам град обломков оказался самым неприятным из всего, что им довелось сегодня пережить, а панель управления, казалось, успела выдать за эти секунды всю гамму тревожных сигналов, какая только была в нее заложена.

ИТ без предупреждения ушел в резкий вираж. Только ремень безопасности не дал Ризу повалиться Джадаку на колени. На панели запрыгали огоньки индикации, и кабину снова наполнил вой сирен.

— Попадание по левому тормозному, — сообщил Джадак, выравнивая курс. — Проверим его — как только все устаканится.

Риз перестегнул ремень безопасности:

— Эх ты, вечный оптимист.

— Хоть кому-то надо им быть.

Несмотря на то, что у крейсера отвалилась половина корпуса, тот, кто им управлял, решительно вел оставшуюся половину на аварийную посадку — скорее всего, к одной из укрепленных посадочных полос в правительственном квартале. Фрахтовик под завывания репульсоров шел следом, сбрасывая высоту и скорость. Но за двадцать километров до поверхности экраны заполнили значки тревожных сигналов и завыла сирена оповещения. Джадак увидел, как звенья истребителей взлетают с планеты, спеша на помощь «Незримой длани».

— Пожарные, — прокомментировал Риз. — И пара истребителей с клонами.

— Пора линять.

— У нас есть спецкод авторизации…

— Прибережем его на крайний случай. Сейчас готовься скользить вдоль рельефа.

— Быстро облетим планету?

— На это нет времени.

Джадак сверился с топографической проекцией и ушел из кильватера крейсера, да так резко, что двигатели жалобно застонали, а корабль обдало волнами нестерпимого жара. Два истребителя с пилотами-клонами бросились было в погоню, но в конечном счете вернулись к «Незримой длани», которая стремительно приближалась к посадочной полосе.

Повернув на запад, фрахтовик прошел над вышкой космопорта и Храмом джедаев, потом над Заводским районом, сквозь столбы черного масляного дыма, который исходил от кратеров, оставленных рухнувшими кораблями, и пожаров, расходившихся по захолустным районам города.

— Как видишь, под раздачу попали сектора инородцев, — заметил Риз.

— Да ладно, кое-кто десятилетиями пытается извести эти трущобы.

— Гривус — заодно с фракциями, которые лоббируют обновление городского ландшафта?

— А что такого?

Джадак никогда не видел, чтобы полосы воздушного движения на Корусканте настолько пустовали. Однако сейчас поток спецтехники и полицейских транспортов разбавляли лишь пилотируемые клонами АР-170, сновавшие в поисках нарушителей режима осадного положения. Пока суд да дело, некоторые из них уже успели проявить интерес к фрахтовику.

— Мы в прицельных рамках примерно двадцати орудий, — сообщил Риз.

— Открой канал связи.

— ИТ-1300, — раздалось из динамика. — Назовите себя и свой пункт назначения.

— «Звездный посланник» с Раллтиира, — наклонился к микрофону Джадак. — Направляемся к флигелю Сената.

— Район Сената закрыт для полетов. Передайте код допуска или поворачивайте назад. Не подчинитесь — открываем огонь на поражение.

Джадак кивнул Ризу:

— Давай.

Риз развернул кресло и вбил код в пульт коммуникатора.

— Передаю код.

— «Звездный посланник», — произнес тот же голос через мгновение. — Следуйте к зданию Сената.

Миновав полосы воздушного движения нижних уровней и достигнув правительственного квартала, который, будто крепостным рвом, был отделен километровым каньоном от беспорядочно застроенных районов города, окружавших его, «Звездный посланник» развернулся по широкой дуге. Вокруг высилось кольцо величественных башен Корусканта, похожих на столбы песчаника, обточенные дождем и ветром за мириады лет. Отсюда расходились в стороны еще более глубокие каньоны, один из которых и послужил фрахтовику временным прибежищем. Купол флигеля Сената возвышался на самом видном месте, а позади смутно виднелся приплюснутый гриб Сенатской ротонды.

Перед самым носом «Звездного посланника», плавно пикируя к одному из открытых стояночных мест на верхнем уровне флигеля, заходил на посадку выкрашенный в грязно-лиловый цвет тупоносый сенатский аэроавтобус. ИТ продолжил подъем, пока не достиг подножия флигеля. Здесь фрахтовик выровнял курс и проследовал к непритязательному якорному месту на самом нижнем уровне.

Джадак задействовал тормозные двигатели и репульсоры, однако, вопреки всем его усилиям, корабль тяжело завалился на левое шасси.

— Придется чинить, — признал пилот.

— Я об этом позабочусь.

Риз заглушил двигатели, и оба пилота отстегнули ремни безопасности. Выйдя в узкий проход, соединявший выносную рубку с кольцевым коридором, Джадак хлопнул по панели, отвечавшей за работу правого выдвижного трапа. Пока они спускались — Джадак с металлическим чемоданчиком в руках — по кораблю разносились глухие стуки и шипение пара. Шумные вытяжные вентиляторы «Звездного посланника» разгоняли затхлый воздух.

Якорные места были плохо освещены и здесь не было видно дроидов-погрузчиков, занятых на стоянках верхних уровней. Навстречу сошедшим спешили две фигуры в ярких одеяниях сенаторов. Дес’син был гуманоидом, Ларджетто — кем угодно, только не гуманоидом. Они оба представляли в Сенате осажденные планеты, сильно удаленные от Ядра.

В стороне высился джедай из народа кадас’са’никто: коричневый плащ с головы до пят и высокие ботинки, казалось, добавляли роста к его и без того внушительным двум метрам. Руки с когтистыми пальцами были сложены на груди, а на поясе повис световой меч. Джедай мрачно кивнул Джадаку. Серовато-зеленое лицо рыцаря было словно покрыто дубленой кожей. У его ног лежало нечто, похожее на ящик для инструментов.

Первым Джадака достиг Дес’син.

— Привезли? — спросил он обеспокоенным тоном, в то время как Ларджетто начал нервно озираться.

Джадак приподнял свою поклажу и потряс ею перед носом у сенатора.

Дес’син схватил чемоданчик и поставил его на небольшой стол. Узловатые пальцы политика тряслись, пока он открывал замок, а Ларджетто нависал у него над плечом в волнительном ожидании. Откинув крышку, сенатор-гуманоид включил прибор, который обнаружился внутри чемоданчика, и на мгновение замер, прислушиваясь. В глянцево-черных глазах его спутника отразились огоньки индикации прибора.