— А ты ведь действительно умный, — удивленно посмотрев на своего собеседника, сказал Бегемот.

— Нет уж, — громко и противно смеясь, возразил ему Пятачок. — Это ты умный, а я — сумасшедший.

Охваченный какой–то смутной догадкой, Бегемот вдруг засобирался уходить. Продолжающий хихикать хозяин не стал его удерживать, но и не забыл услужливо предложить свои шлепанцы, которые инспектор принял со словами искренней благодарности. В дверях он еще раз поблагодарил Пятачка за оказанное гостеприимство и поспешил раствориться в ночи. Вот только направился инспектор не домой, а в архив. С трудом разбудив Клио, Бегемот стал копаться в старых выпусках «Лесного вестника», не обращая внимания на беспрерывный поток возмущений со стороны скарабея. Обнаружив искомое, инспектор, даже не извинившись и не поблагодарив хранителя архива, отправился, наконец, домой. Сделанное им открытие было настолько неожиданным, что вытеснило из его головы даже мысли о неприятных последствиях его ночного визита. Придя домой, обессиленный Бегемот проигнорировал мольбу пустого желудка и улегся на свою кровать, широко расставив руки и уставившись в одну точку где–то на потолке. Возможно, точно так же вел себя ранее волк по прозвищу Че, когда обнаружил неожиданную связь между Микки, Рапунцель и Нестором. Но главное, что это открытие вполне могло послужить веской причиной для тройного убийства. Все зависело только от того, как им воспользоваться. Исходя из тех сведений о волке, которые были известны инспектору, не приходилось сомневаться, что Эрнесто попытался превратить полученную информацию в настоящую бомбу, способную привести в ярость многих сознательных лесных обитателей.

Все дело в том, что с недавних пор в лесу ежегодно проводилась церемония награждения наиболее отличившихся граждан. Номинаций было много и в большинстве своем эти награды были совершенно идиотскими. Но это мало кого беспокоило, так как единственным действительно значимым титулом было звание «Гражданин года». Но, учитывая, что этот титул присуждался всегда только главному лесничему на безальтернативной основе, и это было не самым интересным. Вся интрига мероприятия состояла в том, кому главный лесничий доверит вручение награды, ведь именно этот счастливчик и получал, по сути, самый большой выигрыш. Вручив на глазах у всего лесного бомонда приз «гражданину года», он сам автоматически присоединялся к маленькой касте «неприкасаемых», к тем, кто из всех лесорубов теперь боялся только одного.

Так вот, каждый из отслеженной инспектором троицы поочередно был удостоен столь высокой чести. Узнав этот факт, Эрнесто, возможно, и задался определенными вопросами, приведшими к трагическим последствиям. Мог их задать хотя бы самому себе и Бегемот, но вместо этого ему в голову пришел еще один вопрос, который был недоступен волку. И этот вопрос не дал инспектору сомкнуть глаз все оставшееся до утра время, как тот не пытался выбросить его из своей головы.

Беда пришла с первыми лучами солнца и утренней почтой. В заказном письме от компании по производству «вискаса» Бегемоту после объемного тактичного вступления сообщалось, что компания усомнилась в необходимости дальнейшего сотрудничества и досрочно разрывает рекламный контракт. В заключительной части письма отправитель благодарил инспектора за длительное и плодотворное сотрудничество, а также желал всяческих успехов на профессиональном поприще. Прочитав послание, Бегемот первым делом вспомнил курсантов и провидение. После этого он призадумался о дальнейших неприятностях. То, что разрыв рекламного контракта в списке проблем всегда следует первым, было известно даже последнему лесному ежу. Что поделаешь, — таковы законы бизнеса и морали. Последующие события тоже вполне предсказуемы. Все, кроме последнего и самого главного, того, которое и определит дальнейшую судьбу опального инспектора. Учитывая, куда он успел влезть, ожидать можно было чего угодно. Этим Бегемот и занялся с чувством глубокого смирения и покорности судьбе.

Как Бегемот и ожидал, по приходу на работу он обнаружил отсутствие своего непосредственного начальника. Зато его секретарь после прохладного приветствия вручил инспектору приказ о временном отстранении от занимаемой должности на период служебного расследования по факту полученных сведений об эльфийском происхождении кота. Под приказом стояла мелкая подпись Незнайки, какую он обычно ставил, когда был чем–то сильно напуган. Значит, указание на счет инспектора поступило откуда–то с самого верха. Вскоре два амбалоидных лесоруба с уменьшительными линзами вместо зрачков подтвердили догадку Бегемота, хотя этот факт его нисколько не порадовал. Теперь ему действительно оставалось только смириться и покориться, что он и сделал, проследовав за поводырями. По дороге кот успел перебрать все возможные варианты развития событий, но правильного среди них не оказалось, да и не могло быть. Ведь его доставили прямо в кабинет главного лесничего, а приема у него удостаивался даже не каждый сознательный и влиятельный гражданин. Многие годами добивались подобной аудиенции, и в большинстве случаев безрезультатно.

Для того, чтобы и вы смогли осознать всю значимость данного события, стоит, наконец, более подробно остановиться на личности главного лесничего, у которого была только одна слабость или странность, если будет угодно. Он терпеть не мог, когда его называли главным лесорубом. Зато против обтекаемого звания главного лесничего не возражал, как, впрочем, и против главного демократа.

Имя у этого маленького человечка, похожего на большую хищную рыбу, которая к всеобщему изумлению не теряла присущих ей свойств и на суше, тоже было многозначительным, — Железный Дровосек. Появился он в лесу неожиданно, но удивительно вовремя. С тех пор он ни разу не изменил этой своей привычке, как и еще одной, — краснеть, серея. Некоторые злобные эльфы поначалу, правда, пытались убедить общественность в том, что это они его приметили и выделили из общей массы лесорубов. Вскоре эти индивидуумы куда–то исчезли, зато появилась официальная биография, которую уже никто не смел подвергнуть сомнению, да и не пытался. Хотя в его отношениях с лесным обществом сохранялась определенная двойственность: неграмотные граждане любили его, а грамотных — «любил» он. Во всем остальном очень скоро была установлена полная и незыблемая однозначность. Что касается непосредственно официальной биографии, то она стала лучшим примером полного согласия и взаимопонимания в среде лесных чиновников, трансформеров и литераторов. Никогда еще в процессе совместной деятельности на благо лесного общества эти столь разные по своей ментальности деятели не выказывали такого единодушия и доброжелательности. Что характерно, после окончания совместной работы, все это никуда не подевалось, а сохранилось во всех сферах, имеющих непосредственное отношение к жизнедеятельности лесного общества. Никому и в голову не приходило поставить свои личные амбиции или симпатии выше общественного блага. В самом же плоде совместных титанических усилий сообщалось о том, что Железный Дровосек прибыл в лес из легендарной сказочной страны ОООЗ, где все было просто и понятно, всему находилось единственно правильное объяснение, каждое действие было оправдано, а любая проблема решалась в интересах всего общества, а не какого–то отдельно взятого и справедливо наказанного индивидуума. Вполне естественно, что сознательные граждане ожидали со временем увидеть нечто подобное и в своем лесу. Но никто не ожидал, что благодаря созидательным усилиям главного лесничего это произойдет так быстро. Абсолютная идиллия воцарилась в древнем лесу. Даже исконные традиции прекрасно уживались с прогрессивными «хламырными» веяниями, не говоря уже о менее значимых вещах. Последний хомячок проникся гордостью за родной край и как заклинание повторял фразу, однажды оброненную Железным Дровосеком: «Лес должен, наконец, перестать унизительно тянуться вверх, чтобы согреться лучами солнца. Он должен разрастаться вширь, поскольку это есть его законное право». Нужно заметить, что слова вообще приобрели совершенно иной вес по сравнению с былыми временами, по крайней мере, некоторые из них. Так, например, прежде чем произнести в слух начало фразы: «я думаю…», каждая особь действительно думала, стоит ли это делать. С другой стороны, каждый сознательный гражданин считал своим долгом произнести несколько раз за день такие слова, как «долг», «благо», «сознание» и целый ряд других в том же духе. Даже если кто–то не успел сделать это при свидетелях, то произносил их у себя в жилище, втайне надеясь, что где–то неподалеку за ним наблюдает лесоруб или дятел. Деятели искусства боролись за право раскрыть образ лесничего в своих работах, так как одно это делало их творения гениальными. Государственные служащие, подобно последнему хомячку, заучивали высказывания Железного Дровосека на память и цитировали их при каждом удобном и неудобном случае. В общем, даже образ абстрактного Чебурашки ушел в тень субъективной реальности по имени Железный Дровосек.