— Ну а вдруг вы сможете довести войну до конца еще при нашем поколении? — тоном искусителя спросил Бурашу.

А может, подумала Рамаж, им движет мечта стать Bosif всего человечества?

В жажде славы нет ничего плохого. Но не затуманила ли эта жажда ему голову?

При этой мысли Рамаж улыбнулась: ей самой были не чужды подобные настроения.

Я тоже мечтала объявить, стоя перед Kilugia Дусанью, что человечество навсегда избавилось от войн.

К счастью, подчиненные Рамаж не заметили ее улыбки.

— Я всего лишь решаю те проблемы, какие на данный момент имеются. Решения принимаете вы, Erumita, — произнес Фарамуншу.

— Вы правы, — Рамаж по–прежнему сидела, подпирая рукой подбородок. — И как раз сейчас я раздумываю, ставить ли на кон Arosh.

— Разве не всю Frybar? — поправил ее Фарамуншу.

— Смысл один и тот же.

Лакфакалле, Birort Gasoder. Arosh называют так потому, что восемь Сордов соединяют ее с восемью королевствами. Frybar не может существовать без Лакфакалле. Гигантская Империя не сравнима ни с чем существовавшим прежде в истории человечества, и столица у нее соответствующая. Столица имеет для Империи особое значение.

— Как скажете.

— Erumita, — обратился к ней Бурашу. — Пожалуйста, примите во внимание, что с другой стороны на кону стоит Федерация Хании.

— Федерация Хании, конечно, являются частью ставки, об этом не нужно напоминать. Но ее ценность не сопоставима с ценностью Arosh.

— Но, Erumita… — собрался было сказать что–то еще Бурашу, но Рамаж его оборвала.

— На кону стоят жизни многих Bosnal. Из–за этого и трудно принять решение.

Frybar уже оккупировала заметную часть территории Объединенного Человечества. Если добавится еще Федерация Хании, под контролем Империи окажутся две трети человечества. Преобразовать экономическую мощь новоприсоединенных территорий в военную труда не составит (хотя, конечно, займет какое–то время).

Даже если не принимать во внимание того, что Бурашу назвал «политическим эффектом», все равно война закончится раньше, чем ожидалось. Естественно, и потери будут ниже.

Жизни, которые предстоит потерять, — стоят ли они того, чтобы поставить на кон Arosh?

— Erumita, — произнес Бурашу. — То, что сказал начальник Главного штаба, — худший из возможных вариантов. Этого, скорее всего, не произойдет. Как я уже пытался сказать, национальная политика Федерации Хании просто исключает возможность возникновения подобной ситуации.

— У меня другое мнение, — тут же возразил Фарамуншу. — Худшие из возможных вариантов случаются довольно часто. Видимо, есть некий феномен в том, что ситуации все время стремятся развиваться наихудшим способом.

— Вы утверждаете, что словам посла нельзя доверять? — вопросил Бурашу. — В настоящее время этот человек занимает весьма могущественный пост. Кроме того, он тоже радеет за процветание людей во всей Frybar.

— Bosif, а вы действительно ему так слепо доверяете? — в голосе Фарамуншу звучало осуждение.

— Его словам есть подтверждения, Waloth Ryuazon, — ответил Бурашу. — Мы ведь тоже собираем информацию о Федерации Хании. И мы сами выяснили, что все, что говорил посол Тин о сложившейся ситуации, — правда.

— Понятно.

— Я никогда бы не поверил словам посла просто так, — продолжил Бурашу с видом уязвленной гордости. — А что, анализ Ryuazornyu дал другой результат?

— Нет, политическая обстановка в других странах — не наше поле деятельности. Этим можно заниматься в свободное время ради практики, но сейчас мои люди и так перегружены работой.

— Тогда откуда подозрения? — допытывался Бурашу.

— А что, для сомнений нужны какие–то обоснования? — улыбнулся Фарамуншу. — Я всегда подвергал сомнению абсолютно все. В Frybar нельзя занять пост Waloth Ryuazon, если у тебя неподходящий для этого характер. Когда меня назначили, я считал, что это очень неудачное решение, но в последнее время мое мнение изменилось; теперь я считаю, что назначение было очень правильным. Даже и теперь я сомневаюсь во многих вещах.

Рамаж прервала его.

— Какого именно характера ваши сомнения? Поясните, пожалуйста, более детально.

— Я не верю послу, потому что похоже, что он хочет использовать наши войска в своей внутриполитической борьбе, — принялся объяснять Фарамуншу. — Изучение политической обстановки в других странах не входит в наши обязанности, но все же мы можем видеть, где есть здравый смысл, а где нет. У них там, если кто–то борется за власть, при этом он рискует собственной жизнью. Не обратились ли к нам посол и его сторонники потому, что они проигрывают там, у себя?

— У меня сходные опасения, — согласилась Рамаж.

— Erumita! — потрясенно воскликнул Бурашу.

— Это не означает, разумеется, что я не доверяю вашим суждениям, — сказала Рамаж, повернувшись к Бурашу. — Открывающаяся возможность — возможность выиграть не только для посла и его сторонников, но и для Frybar.

— Именно так, Erumita, — Бурашу поклонился. — Конечно, Waloth Ryuazon изложил ряд совершенно верных фактов. В Федерации Хании действительно идет внутриполитическая борьба, и фракция, к которой принадлежит посол Тин, постепенно теряет власть. Если они проиграют, власть совсем скоро перейдет к оппозиции. И тогда можно смело считать, что Альянс трех наций вновь превратится в Альянс четырех. Посол и его сторонники находятся у власти, и они теряют власть. Эти два факта не противоречат один другому.

— Иметь дело с Альянсом четырех наций для нас будет проще, я надеюсь, — заметил Фарамуншу. — Потому что я всегда держу этот вариант в уме и учитываю при выработке стратегии.

— Неужели настолько проще? — переспросила Рамаж. Она не забыла, что Фарамуншу и раньше утверждал: лучше иметь Федерацию Хании врагом, чем аннексировать ее.

— Да.

— Но это затянет войну.

— Да, Erumita, — признал Фарамуншу. — Разница в степени боеготовности между врагом и нейтральным государством весьма значительна. Если мы уделим серьезное внимание обороне, нам потребуется много времени на то, чтобы все сделать. И, разумеется, еще больше времени уйдет на то, чтобы поглотить Федерацию Хании.

— Следовательно, возрастет число жертв.

— Это плата за то, чтобы передать вечный мир нашим потомкам.

— Но, — вмешался Бурашу, — если что–то можно купить дешево, зачем платить за это дорого?

— Однако это риск.

— Даже если риск не оправдается, в конечном итоге мы, возможно, все равно окажемся в выигрыше, — вставил Бурашу.

— Спасибо, ваше мнение я уже выслушала, — произнесла Рамаж. — И сейчас приму решение.

— Может, лучше не торопиться? Поспешное решение может оказаться неудачным, — сказал Фарамуншу.

— Нет. Слишком поспешным решение не будет, — ответил Бурашу.

— Фарамуншу, — приказала Рамаж. — Реорганизуйте фронты и создайте новый флот. Название флоту дадим позже. Части Byr Volper тоже должны войти в новый флот и носить его имя.

— Приказ Империи будет исполнен, — склонил голову Фарамуншу.

— Бурашу, в любых обсуждениях с послом и его подчиненными, если они пожелают получить от нас информацию о том, как обращаются с их людьми, требуйте в ответ предоставления необходимой нам информации.

— Как прикажете, Erumita, — Бурашу тоже поклонился.

— Надеюсь на вас, Фарамуншу. Вы ведь понимаете, что все надо сделать быстро?

— Так точно. Могу я попросить у вас месяц времени?

— Столько дней потребуется, чтобы привести план в действие?

— Да.

— Хорошо, — кивнула Рамаж. Я всегда считала Фарамуншу военным до мозга костей, которому чужда пустопорожняя политика. Он сказал, что ему нужен месяц. Скорее всего, так и есть. Торопиться не стоит.

— Благодарю. Подготовка к операции может серьезно сказаться на гибкости общего руководства. Хорошо ли это?

Я уже привыкла к тому, в каком стиле Фарамуншу высказывает угрозы.

— «Хорошо» и «плохо» тут ни при чем. Выполняйте приказ. Вероятно, излишне говорить, но все же: уделите максимум внимания сохранению секретности.