— А что странного в его интересе, Вадим Сергеевич?

— Нет, Ирочка, я все понимаю, вы — очень привлекательная женщина. Но разве вам не показалось, что интерес этот слегка неестественный, натянутый? Даже если допустить, что Сергей просто соскучился по женскому обществу, не естественнее было бы ему начать ухаживать за Дашей, например?

— Вы что же, хотите сказать, что я слишком стара для того, чтобы заинтересовать мужчину?

Ирина вспыхнула, напрочь забыв о вежливости. Что этот старый хрыч возомнил себе?! Тоже мне, эксперт по половым вопросам выискался!

— Нет-нет! — поднял перед собой ладошки «старый хрыч», словно пытаясь задержать назревающий тайфун в лице разъяренной Ирины. — Я совсем не это имел в виду, что вы! Вы очень привлекательная женщина. Да вы просто красавица! Но вы ведь еще и умница, Ирочка. Если подумаете совсем немного, сами поймете, что в этой ситуации не все однозначно. Попробуйте посмотреть на все со стороны.

— Да что там не так-то? Объясните мне, неразумной, что такого подозрительного в том, что человек перекинулся со мной парой слов?

Глушенков смотрел на нее растерянно и даже немного испуганно. Не ожидал, видно, такой бурной реакции. Он попытался сказать еще что-то, открыл рот и даже тронул Ирину за рукав, пытаясь вызвать у нее доверие, но она вскочила на ноги и начала метаться вокруг потухшего костра, громким, злым шепотом продолжая недоумевать по поводу неуемных фантазий некоторых типов, которые в любом самом безобидном разговоре готовы увидеть черт знает что.

— Ирочка, вы не так меня поняли, — увещевал Вадим Сергеевич, но безуспешно. Ирину было не остановить. Она заводилась все больше, вот-вот готова была перейти со злого шепота на крик, смотрела с неподдельной ненавистью.

В какой-то момент Вадим Сергеевич даже испугался, что с ней может случиться истерика. Самая настоящая, как в кино про нервных дореволюционных барышень. Разговаривать сейчас с ней было невозможно. Глушенков обреченно махнул рукой и поднялся на ноги.

— Ирочка, извините меня! Я зря затеял этот разговор. Простите! Я уйду сейчас, конечно, и больше вам докучать не буду. Но очень прошу, вспомните о том, что люди не всегда оказываются теми, за кого себя выдают. Иногда человеку очень надо, чтобы о нем думали совсем не то, кем он является на самом деле. Все-все, я оставляю вас в покое, — заверил он, заметив, что Ирина снова начинает свирепеть.

И Вадим Сергеевич, понурившись, ушел в темноту плотных зарослей.

Ирина никак не могла успокоиться, металась вокруг костровища, поднимая облачко пепла. Руки ее тряслись, и она несколько раз с силой сжала и разжала кулаки, потерла ладони друг о друга. Было до слез обидно и почему-то тревожно. Как будто должно было произойти что-то ужасное, и в ее силах было предотвратить, вот только понять бы, чего опасаться.

Ирина поняла, что ей очень нужно, вот прямо сейчас, ни свет ни заря, поговорить с Сергеем. Еще толком не проснувшись, он не сможет притворяться, и ей достаточно будет просто посмотреть ему в глаза, чтобы понять точно, что с ней происходит. Подтвердить, что свихнувшийся от горя Глушенков просто видит вокруг себя один только негатив, а на самом деле все не так…

Она поискала взглядом Сергея и, к великому своему удивлению, не увидела его среди спящих.

С недоумением огляделась вокруг — кроме спящих вповалку людей, никого больше вокруг не было, даже Вадим Сергеевич пропал куда-то. Ирина подошла ближе и еще раз всмотрелась в лежащих под полиэтиленом людей, уже более тщательно.

С краю жалась троица студентов, сначала парни, потом Дашка, успевшая уже откатиться на Иринино освободившееся место, потом храпел, раскинувшись на спине, Юра, дальше лежал Колян. Сергея не было. Ирина разочарованно скользнула взглядом по спящим еще раз и вдруг поняла, к чему были ее тревожные предчувствия.

Среди спящих не было Кости! Его вообще нигде не было! С ужасом она вспомнила, что не видела сына и когда проснулась, еще до того, как поперлась зачем-то к остывшему костровищу слушать бред этого старого маразматика. Не психовать тогда надо было из-за ерунды, а ребенка пропавшего искать! Ведь Костя, как ни крути, еще ребенок. Только строптивый и порой невыносимый совершенно. Из-за этой своей непреклонной строптивости он вполне может вляпаться в какую-нибудь беду. Тем более вокруг тайга, в которой, если верить инструктору, даже медведи водятся.

Денис стоял, руки в карманах, и с плохо скрываемым злорадством смотрел, как братан Серега кормой вперед выползает из-под куста. Шуму при этом он производил за троих. Непонятно было, как он умудрился подобраться к Артему так близко, оставаясь незамеченным? Если он и до того, как залечь в засаду, вот так же трещал ветками, Артем должен был засечь его давным-давно. Или все же прав Глушенков, и эти двое действуют заодно? Тогда зачем было в кустах валяться? Или валялся «братан» не для того, чтобы за Артемом следить, а чтобы, наоборот, предупредить, если кто посторонний пойдет? Часовой, называется! И для чего, спрашивается, тогда лежал мордой в другую сторону?

— Ну, и что это значит? Может, объяснишь? — Денис не стал дожидаться, пока Серега поднимется в полный рост, не дал ему опомниться и собраться толком. — Что за цирк с утра пораньше?

— Тише, командир, не ори! — Серега снизу вверх, с четверенек, заглядывал Денису в лицо, делал страшные глаза и кривил страдальчески рот. — Сейчас объясню все, только не ори!

Тишины, однако, не получилось. К ним уже подбегал, топоча на весь лес, разгоряченный Костя.

— Чего вы тут застряли? Он уходит уже!

Денис глянул туда, где полминуты назад светился огонек мобильника, но никого не увидел. Артем, если это, в самом деле, был он, не стал дожидаться, пока все шпионы найдут друг друга и пересчитаются, предпочел смыться.

Раздосадованный Костя нарезал круги, всплескивал руками и бубнил что-то очень экспрессивное. Денис предпочел не вслушиваться: и без того есть чему огорчаться. Он смотрел пристально на Серегу, ждал обещанных объяснений.

— Ну вот чего вы расшумелись тут? — Серега отряхнул мокрые от росы колени, расстегнул «молнию» на куртке, достал из внутреннего кармана сигареты. Пачка оказалась почти пустой — одна порядком помятая сигарета, да две половинки. — Чего вам не спится-то, командир? Отдыхали бы, силы копили. А ты бродишь зачем-то по лесу, да еще пацана с собой притащил.

— Ты за меня не переживай, я сил накопил уже достаточно. Расскажи, что ты делал тут в кустах? И чего это дружок твой свалил так быстро?

— Какой дружок? — не сразу понял Серега. — Этот выпендрежник, что ли? Ты чего, командир? Какой он мне дружок?

— Да что ты! — деланно изумился Денис. — А ты не его разве сейчас охранял от посторонних глаз? Или ты за ним следил, наоборот? Давай, расскажи нам историю поинтересней! Может, ты у нас шпион? Или нет, дай угадаю! Это Артем шпион, а ты — благородный сыщик.

— Типа того, — сказал Серега, старательно отводя глаза.

— Тогда давай по порядку. Желательно с подробностями.

— Обойдешься без подробностей, — заупрямился вдруг Серега. — И это, пацан пусть отойдет, его это совсем не касается.

— Никуда я не пойду! — заявил Костя и подошел поближе.

— Да ладно, побудь пока в сторонке, — предложил Денис нетерпеливо.

— Не буду я в сторонке! Это я, между прочим, их выследил. А теперь меня в сторонку, да?!

— Ладно, Серега, говори при нем, — сдался Денис. — Чего уж теперь.

— Командир, не надо пацана сюда впутывать.

— Говори. И так уже впутались по самое не хочу.

Серега помялся еще немного, повздыхал, прикурил сигаретный обломок, сделал две жадные затяжки…

— Не тяни, — поторопил Денис. — Облегчи душу, самому же проще будет.

— Тут такое дело, командир… Даже не знаю, с чего начать.

— С главного, — подсказал Костя из-за Денисовой спины.

— С главного так с главного, — согласился Серега и полез за пазуху. Жикнул «молнией» внутреннего кармана и протянул Денису упакованные в полиэтилен «корочки». Развернул и поднял повыше, на уровень глаз. — На, читай.