Но вот минуло время, нарушители закона, судя по всему, поняли, что от неопровержимых фактов никуда не уйдешь! Сущность «Славянской миссии», ее деятельность и смысл собственных преступных акций квалифицировали сами задержанные — Бенгт Гуннар Са–рельд и Нильс Эрих Энгстрем. Они говорили и писали: «Руководители «Славянской миссии» встали на враждебные позиции по отношению к Советскому Союзу и проводят клеветническую кампанию о положении верующих в СССР»; «Истинные цели «Славянской миссии» и ее название в настоящее время не соответствуют действительности. Если бы верующие узнали, чем в действительности занимается миссия, то вряд ли бы они давали деньги на ее деятельность»; «Мы не знали жизни СССР, ничего не смотрели и ничем не интересовались. Туризм служил только прикрытием»; «Несоответствие сведений о положении верующих в СССР, которые нам давали в Стокгольме, с тем, что есть на самом деле, бросалось в глаза»; «Я теперь понял антисоветскую направленность дававшихся нам поручений. Те, кто нас послал, хотели бы, чтобы в СССР была другая политическая система»; «Мы поняли, что наносили ущерб интересам СССР»; «Мы занимались вмешательством во внутренние дела Советского Союза».

И Сарельд, и Энгстрем просили снисхождения, заверяли, что они не будут больше иметь ничего общего со «Славянской миссией», участвовать в ее неблаговидной деятельности.

Слова проверяются делами. Поживем — увидим.

Но все, кто имеет уши, да слышат: наш советский дом открыт для тех, кто едет к нам с добрыми намерениями. А пакостить в нашем доме мы никому не позволим.

В интересах добрососедских отношений между Швецией и СССР советские власти пошли навстречу просьбе шведского правительства и ограничились выдворением Сарельда и Энгстрема за пределы СССР.

В этой книге мы считаем необходимым еще раз коснуться вопроса об ответственности средств массовой информации и журналистов. Напомним, что об этой ответственности говорилось с трибуны общеевропейского совещания в Хельсинки. Важность проблем информации зафиксирована в Заключительном акте совещания. Как же ответили журналисты, аккредитованные в качестве корреспондентов в странах своего пребывания, на установки хельсинкского Заключительного акта, относящиеся к условиям их работы?

В этом документе записано, что государства–участники ставят своей целью улучшать условия, в которых журналисты из одного государства–участника осуществляют свою профессиональную деятельность в другом государстве–участнике.

В Советском Союзе, в других социалистических странах многое сделано для осуществления на практике этих положений Заключительного акта.

В Москве, например, аккредитовано почти триста зарубежных корреспондентов, представляющих информационные агентства, теле– и радиокомпании, газеты и журналы самых различных регионов планеты, придерживающиеся самых разных, подчас прямо противоположных политических направлений. Очевидно, эти цифры будут возрастать и дальше. К этому нет никаких препятствий, так как в Советском Союзе отсутствуют квоты на представительство зарубежных средств информации.

За время, прошедшее после совещания в Хельсинки, советская сторона значительно расширила возможности получения информации для иностранных корреспондентов. Этому служат и многочисленные пресс–конференции, и возможность непосредственного обращения в ведомства и общественные организации, по поводу чего Президиум Верховного Совета СССР принял специальный Указ 29 июня 1976 года. Иностранные корреспонденты совершают групповые и индивидуальные поездки по Советской стране. География таких поездок расширена и не включает в себя только районы, которые закрыты по соображениям безопасности, как это предусмотрено Заключительным актом и как это практикуется также на Западе. Упрощены процедуры оформления поездок, сокращены сроки рассмотрения просьб о въездных визах для иностранных Журналистов, как правило, они–занимают немного–времени, в то время как в некоторых западных странах — США, Англии, Италии — ответы на просьбы о визах даются только в течение полутора–двух месяцев. Более того, ведомства информации некоторых западных стран в нарушение достигнутых договоренностей выдвигают в ответ на запросы об аккредитации советских корреспондентов за рубежом не предусмотренные никакими правилами и этическими нормами требования. В ряде стран Запада против советских корреспондентов организуются провокации, оскорбляющие их достоинство и наносящие прямой ущерб их профессиональной деятельности.

Вместе с тем отметим такой положительный факт, как введение на взаимной основе многократных виз сроком до года, по которым корреспонденты соответствующей страны и члены их семей могут свободно въезжать и выезжать из страны пребывания.

Что нужно журналисту, аккредитованному в Москве? Только профессиональные навыки и честность. Мы не ждем от представителей буржуазных средств массовой информации симпатий к социализму. Мы понимаем, что они не всегда хотят быть объективными. Но честными, правдивыми они обязаны быть. Эти качества нисколько не мешают им подходить к советской действительности со своих позиций, не требуют отказа от идеологической борьбы в защиту своей капиталистической системы.

Большинство западных журналистов именно так и поступают. И к ним никто не предъявляет претензий. Иное дело, когда некоторые корреспонденты занимаются небылицами, клеветой, искажением фактов, злонамеренными вымыслами. Есть такие, которые, рядясь в тогу «защитников прав человека», избрали своей специальностью описывать и восхвалять все тех же «диссидентов» и ничего и никого, кроме жалкой кучки этих отщепенцев, не замечают и не желают видеть.

Наконец, встречаются еще и журналисты только по названию. В действительности это агенты спецслужб, использующие корреспондентские удостоверения как прикрытие для своей шпионской деятельности. Если они участвуют в фальшивой кампании в защиту «инакомыслящих», то только потому, что среди этих разложившихся людей и через них делаются попытки вербовать агентуру.

До некоторого времени подобные иностранные корреспонденты и органы массовой информации, которые они представляют в Советском Союзе, категорически отвергали подобного рода обвинения, отрицали свою причастность к разведывательным службам. Отвергали, несмотря на то, что их ловили с поличным. Отвергали, что называется, с порога. Но после того, как действия ЦРУ оказались объектом расследования со стороны конгресса США, опровержения стали менее уверенными. А с некоторого времени почва под ногами «опровергателей» заколебалась еще сильнее. Мы имеем в виду разоблачения, с которыми выступил в журнале «Роллинг стоун» бывший корреспондент газеты «Вашингтон пост» Бернштейн, сыгравший в свое время одну из главных ролей в раскрытии уотергейтского скандала. По словам Бернштейна, он располагает документальными данными о том, что более 400 американских журналистов на протяжении последних 25 лет выполняли тайные задания ЦРУ. Владельцы и руководители радио– и телекомпаний, агентств, газет и журналов, ведущие обозреватели и простые репортеры выполняли весь набор секретных заданий: сбор информации, связь со шпионами в социалистических странах, самостоятельный шпионаж.

Характерно, что если недавние руководители ЦРУ — Колби, Буш извинялись, как–то пытались оправдаться, вывернуться после очередного скандального разоблачения, то их преемник, нынешний шеф Центрального разведывательного управления адмирал Тэрнер до этого не снисходит. Он ясно и цинично дает понять, что не собирается менять установившуюся грязную практику, что он уверен в бессилии конгресса, не боится никаких разоблачений, так как его ведомство — это государство в государстве.

Столь же уверенно стали себя чувствовать и другие секретные специальные службы США — разведывательное управление Пентагона (РУМО), то есть военная разведка, агентство национальной безопасности (АНБ), соответствующие управления и отделы разведки и сыска в государственном департаменте, министерстве финансов, комиссии по атомной энергии и некоторых других американских ведомствах. У каждой из этих служб свой профиль, но все вместе они составляют огромную шпионско–разведывательную систему, действующую практически бесконтрольно.