Б. МE3EHЦEB

Административное и жилое здание на Лермонтовской площади. Фрагменты. 1949—1953. Совместно с А. Душкиным, инженер В. Абрамов

Административное и жилое здание на Лермонтовской площади.

М. И. Астафъева-Длугач

На рубеже 1970—1980-х гг. в Москве появился целый ряд крупных комплексов, знаменовавших новый этап в застройке столицы — формирование целостных, важных в смысловом отношении фрагментов города. Среди них туристский комплекс «Измайлово», сооруженный к Олимпиаде-80, застройка Октябрьской площади, комплекс банков на Новокировском проспекте и т. д.

Все эти сооружения вступили в стадию завершения, когда руководителя их проектирования — Д. И. Бурдина уже не было в живых. Их заканчивали его коллеги и ученики, которые довели и продолжают доводить замыслы зодчего до конца. И в этом, наверное, лучшее подтверждение жизненности этих замыслов, их закономерности в общем процессе развития Москвы.

Дмитрий Иванович Бурдин родился в 1914 г. в Царицыне (ныне Волгоград) в семье главного инженера города. В 1937 г. он окончил Московский архитектурный институт, вступив в творческую жизнь, когда советская архитектура прочно встала на путь освоения классического наследия. С самого начала профессиональной деятельности Бурдину везло на людей, сначала — на учителей, затем — на соратников и учеников. В институте он учился у В. Н. Владимирова — незаурядного архитектора и очень интересного человека, чье творчество, к сожалению, до сих пор остается практически неисследованным.

После окончания института Бурдин поступил па работу в Академию архитектуры, в мастерскую А. К. Бурова, а спустя два года — в аспирантуру той же академии, единственного в своем роде научного и учебного центра, который готовил архитекторов наивысшей квалификации. В академии концентрировались самые лучшие как творческие, так и научно-теоретические силы страны — И. В. Жолтовский и А. В. Щусев, В. А. Веснин и А. К. Буров, Г. П. Гольц и A. В. Власов, А. Г. Габричевский и М. В. Алпатов, В. П. Зубов и B. Н. Лазарев, И. Л. Маца и Д. Е. Аркин...

«Аспирантура того времени,— писал впоследствии Н. П. Былинкин,— была прежде всего школой высшего мастерства, стремившаяся на широкой культурной основе вырастить мастеров архитектуры, свободно владеющих искусством композиции, сохранить и развить самобытность индивидуальных дарований, подготовить людей, способных решать сложные и многообразные задачи социалистической архитектуры». Все, кто прошел эту школу, где наряду с чисто академическими задачами аспиранты вместе со своими преподавателями работали над реальными проектами, на всю жизнь сохранили серьезную выучку, огромную работоспособность и профессиональную культуру. Среди этих людей был и Д. И. Бурдин.

В аспирантуре Бурдин занимался в основном у Бурова — одного из самых ярких и талантливых архитекторов своего времени. Беспокойная и мятущаяся натура, Буров, вовлекая в свою творческую орбиту учеников, и не только учеников, в то же время стремился привить им самостоятельность мышления, отучить от стереотипов, приобщить к своему пониманию архитектуры — искусства, которое, как считал Буров, «создает гармонический порядок, организующий материальный мир на благо человека».

Через 40 лет после того, как жизнь столкнула его с Буровым, Бурдин напишет: «Андрей Константинович предложил мне работать с ним, и это были прекрасные, незабываемые для меня дни, месяцы, годы, которые так много значили для всей моей дальнейшей жизни... Все, кто работал с Буровым, до сего дня используют привитые им навыки отношения к работе, привычку к систематическому изучению литературы, как классической, так и современной, а также необходимость постоянно и разумно пользоваться пропорциональными циркулями».

Бурдин помогал Бурову в работе над фасадом Дома архитектора, строительстве крупноблочных жилых домов на Большой Полянке и Ленинградском проспекте, оказавших столь серьезное влияние на развитие индустриального домостроения в нашей стране.

Начало самостоятельной творческой деятельности Бурдина приходится на середину 1940-х гг. В 1943—1945 гг. совместно с К. С. Алабяном и А. П. Ершовым он работал над проектом центра, набережных и железнодорожного вокзала своего родного города — Сталинграда. В конце 1940-х гг. в составе авторского коллектива застраивал правобережную часть Магнитогорска и одновременно строил в Москве — жилые дома Академии наук на Октябрьском поле, вычислительный центр Академии наук на Профсоюзной улице, проектировал новую территорию Новодевичьего кладбища.

Важным для творчества Бурдина явилось участие в строительстве нового района столицы — Юго-Запада — первой московской экспериментальной площадки, где как бы моделировались приемы и методы освоения новых значительных городских территорий в условиях индустриализации строительства, на много лет определившие практику застройки Москвы.

Логическим продолжением работы в области массового жилищного строительства явилась застройка района Дегунино-Бескудниково, выполнявшаяся в мастерской «Моспроекта-1», которую Бурдин возглавил в 1955 г. С 1963 г. застройка района велась под руководством И. И. Ловейко.

Построенный на принципах свободной планировки, район Дегунино-Бескудниково с его живописностью и значительным количеством зелени отличается от многих районов конца 1950-х гг. в лучшую сторону, хотя и неизбежно несет на себе печать времени — пятиэтажность застройки, наличие незначительного числа типов зданий и т. д.

В конце 1950-х — начале 1960-х гг. сложилась творческая дружба Д. И. Бурдина и Л. И. Баталова. Говоря о совместной работе с Дмитрием Ивановичем, Баталов, по его словам, больше всего ценил способность Бурдина к самоограничению в выборе средств, его стремление к лаконизму — черты, присущие мастеру на продолжении его творческого пути.

Среди работ, в которых участвовали оба зодчих, наряду с застройкой Магнитогорска, телевизионной башней в Останкине и т. д. важное место занимает сооружение комплекса Центрального аэровокзала на Ленинградском проспекте, 77а. Его композиция должна была стать настолько сильной, чтобы она могла противостоять влиянию мощной транспортной артерии — Ленинградского проспекта. Комплекс должен был включать три разнофункциональные части — пассажирский зал, гостиницу и оперативные службы. Предлагались различные варианты компоновки элементов комплекса, в том! числе и объединение их в один объем. Результатом этих поисков явился пространственно развитый архитектурный организм, в котором две довольно близко поставленные торцами к шоссе башни устойчиво противостоят магистрали, а расположенный за ними пассажирский зал, словно подхватывая тему магистрали, уравновешивает всю композицию своим протяженным, стоящим параллельно шоссе объемом.

1960-е и 1970-е гг. наполнены для Бурдина активной и разносторонней деятельностью. Он руководил мастерской в «Моспроекте-2», с 1963 г. занимал пост заместителя начальника ГлавАПУ и заместителя главного архитектора Москвы, проектировал и строил значительное число самых разных зданий, сооружений и комплексов. Среди них — представительство СССР при Европейском отделении ООН в Женеве (совместно с В. А. Климовым, 1963 г.), посольство СССР в Бразилии (совместно с М. В. Посохиным и В. А. Климовым, 1974 г.), проектировал крупные градостроительные комплексы в Москве, о которых шла речь вначале.

К сожалению, как это нередко бывает в практике московского строительства, растянутый на годы процесс проектирования и реализации в натуре северной сторонщ Октябрьской площади — первые проектные предложения относятся к 1966 г., второй этап проектирования — к 1975 г.— привел не только к существенному изменению первоначального замысла, но и к тому, что по своей архитектурной стилистике комплекс как бы «запаздывает» по отношению ко времени своего строительства. И это чрезвычайно жаль, потому что в основе своей северная сторона Октябрьской площади — целостно задуманный и для времени своего проектирования интересный архитектурный фрагмент городской застройки, отличающийся особой представительностью.