Северные Курилы входят в состав провинции мсье Козлова, однако на них очень трудно высадиться и они представляют незначительный интерес для России, поэтому он не намеревается посещать их. Впрочем, он сожалел, что оставил в Большерецке русскую карту этих островов, хотя, похоже, не особо доверял ей. При этом он засвидетельствовал столь большое доверие к нашим картам, что нам было бы приятно, со своей стороны, сообщить ему подробности нашей экспедиции. Его предельная деликатность в этом отношении заслуживает нашей похвалы.
Впрочем, мы дали ему краткий отчет о нашем путешествии и не скрыли от него, что обогнули мыс Горн, посетили северо-западное побережье Америки, побывали в Китае и на Филиппинах, откуда прибыли на Камчатку. Мы не позволили себе углубиться в другие подробности. Однако я заверил его, что если правительство прикажет опубликовать описание нашей экспедиции, я пришлю ему первые экземпляры.
Мы уже получили разрешение губернатора отправить во Францию мой дневник с мсье де Лессепсом, нашим молодым переводчиком с русского языка. Мое доверие к мсье Козлову и российскому правительству столь велико, что я, разумеется, не испытал бы ни малейшего беспокойства, если бы был вынужден отправить свою корреспонденцию почтой. Однако я посчитал, что окажу услугу своей родине, если предоставлю мсье де Лессепсу возможность самому познакомиться с различными областями Российской империи, где однажды он, вероятно, сменит своего отца, нашего генерального консула в Петербурге.
Мсье Козлов любезно сказал мне, что возьмет его в свои адъютанты до Охотска, где поможет ему найти способ отправиться в Петербург, и что отныне он будет считать его членом своей семьи. Столь велика и приятна была учтивость губернатора, что ее намного легче почувствовать, чем выразить. Она заставляет нас сожалеть о тех днях, проведенных нами в Авачинской бухте, пока он отсутствовал здесь.
Холод напоминал нам о нашем скором отплытии. Почва, которая 7 сентября, в день нашего прибытия, была покрыта прекраснейшей зеленью, 25 числа того же месяца была такой же пожелтевшей и опустошенной, как в конце декабря в окрестностях Парижа. Все горы выше двухсот туазов над уровнем моря покрывал снег. Я приказал подготовиться к отплытию, и 29 сентября мы подняли паруса.
Мсье Козлов прибыл проститься с нами. Штиль вынудил нас отдать якорь посреди бухты, и он отобедал у нас на борту. Я проводил его вместе с мсье де Ланглем и несколькими офицерами на берег. Там он устроил для нас прекраснейший ужин и еще один бал.
На следующий день на рассвете ветер перешел к норду, и я подал сигнал сниматься с якоря. Едва мы поставили паруса, как вся артиллерия Петропавловской гавани салютовала нам. Я приказал ответить на салют, который повторился, когда мы покидали бухту: губернатор отправил отряд, чтобы отдать нам прощальные почести в тот момент, когда мы будем проходить мимо маленькой батареи, располагавшейся к северу от маяка.
Мы не смогли удержаться от проявлений чувств, разлучаясь с мсье де Лессепсом, который благодаря своим ценным качествам стал дорог нам и кого мы оставляли в чужой стране в самом начале долгого и трудного путешествия[201].
Мы уносили из России самые приятные воспоминания в уверенности, что ни в одной другой стране мира и никогда гостеприимство не проявлялось с большей внимательностью и заботой.
Глава XXIII
Сентябрь — декабрь 1787
Общие сведения о Камчатке. — Указания для безопасной навигации в Авачинской бухте. — Мы проходим 300 лье вдоль параллели 37° 30′ в поисках земли, якобы открытой испанцами в 1620 году. — В третий раз пересекаем экватор. — Мы видим острова Мореплавателей, пройдя мимо острова Дейнджер Байрона. — Нас посещает множество туземцев на пирогах. — Торговля с ними. — Мы отдаем якорь возле острова Маоуна.
Не иностранным мореплавателям обязана Россия открытием и заселением Восточной Татарии и полуострова Камчатки. Русские, столь же жадные до пушнины, как испанцы до золота и серебра, уже давно предпринимают очень долгие и трудные сухопутные походы ради добычи шкурок соболя, лисы и морской выдры. Однако более воины, чем охотники, они посчитали, что будет удобнее наложить дань на покоренных туземцев, чем разделять с ними тяготы охоты.
Они открыли Камчатку лишь в конце прошлого столетия — их первая экспедиция, посягнувшая на свободу несчастных обитателей полуострова, состоялась в 1696 году. Власть России окончательно признали на всем полуострове лишь в 1711 году. Камчадалы согласились тогда с очень легкими условиями дани, которая едва покрывала издержки администрации. Триста соболей, двести шкурок серой или рыжей лисы и несколько шкур морской выдры составили весь доход России в этой части Азии, где она содержала около четырехсот солдат, в основном казаков и сибиряков, и несколько офицеров, командующих различными округами.
Российский двор несколько раз менял форму правления на полуострове. Та, которую англичане застали в 1778 году, была упразднена в 1784 году, когда Камчатка стала частью Охотской области, которая, в свою очередь, подчиняется суверенному двору Иркутска[202].
Большерецким острогом, прежней столицей Камчатки, где располагалась резиденция майора Бема во время прибытия англичан, сейчас командует сержант Мартынов. Поручик Хабаров, как я уже говорили, командует в Петропавловской гавани, майор Леонов — в Нижнекамчатском остроге, и, наконец, Верхнекамчатский острог подчиняется сержанту Мамаеву.
Эти различные командиры не отвечают друг перед другом, но отчитываются каждый непосредственно перед губернатором Охотска, который ввел также должность офицера-инспектора, в звании майора, чтобы начальствовать над камчадалами в целом и, несомненно, защищать их от возможных притеснений со стороны военного командования.
Внутреннее убранство камчадальской хижины.
Иллюстрация к французскому изданию «Третьего кругосветного путешествия Джеймса Кука». 1785 г.
Беглого взгляда на коммерцию этих земель будет недостаточно, чтобы составить полное представление о выгодах, извлекаемых Россией из ее колоний в Восточной Азии, если читатель не вспомнит, что за сухопутными экспедициями последовали морские восточнее Камчатки в направлении американского побережья. Экспедиции Беринга и Чирикова хорошо известны всей Европе.
После имен этих мужей, прославившихся как своими свершениями, так и последовавшими за ними несчастьями, можно назвать других мореплавателей, которые присоединили к владениям России Алеутские острова, архипелаг к востоку от Уналашки и все острова южнее полуострова.
Последнее путешествие капитана Кука предопределило продолжение российских экспедиций еще дальше на восток. Однако на Камчатке я узнал, что обитатели тех стран, где высаживались русские, до сих пор отказывались платить им дань и даже вести какую-либо торговлю с ними. Пришельцы, вероятно, допустили оплошность, показав туземцам свое намерение подчинить их — всем известно, как американцы гордятся своей независимостью и сколь ревностно оберегают свою свободу.
Россия почти не понесла издержек, расширяя свои владения. Купцы снаряжают суда в Охотске, где это обходится очень дорого. У этих кораблей длиной сорок пять — пятьдесят футов, напоминающих наши тендеры, всего одна мачта. Их команда состоит из сорока — пятидесяти человек, которые скорее охотники, чем моряки. Корабли отбывают из Охотска в июне, проходят обычно между мысом Лопатка и первым из Курильских островов и направляются на восток, посещая различные острова в течение трех-четырех лет, пока не купят у туземцев или не добудут сами достаточное количество шкур морской выдры, чтобы вернуть средства, затраченные на экспедицию, и принести хотя бы стопроцентную прибыль судовладельцам.
