Он пришел. Ее время вышло.

— Рагнарос в Подземье, — прошептал Тралл, открывая глаза.

При этих слова Служители Земли вскочили на ноги и принялись затаптывать пламя костров и забрасывать угли землей.

— Разве это поможет? — спросил Малфурион.

— Мы будем обращаться к стихии земли и рядом не должно быть огня, — объяснил Тралл. А поможет или нет, он и сам не знал.

Они не говорили о Тарионе. Малфурион не желал обсуждать это, что было довольно-таки глупо со стороны мудрого друида, как считал Тралл. Но Малфуриона было не переспорить. Упрямство с каким он шел к своим победам, теперь работало против них самих.

— Где Джайна? — в который раз повторил Тралл. — Ты так и не ответил.

— Смертокрыл выжил, ты знаешь?

Пришел его черед удивляться. Он не знал. Значит, вот что скрывалось за необъяснимой на первый взгляд злостью Малфуриона.

— И где он сейчас?

— Вероятно, рядом с ней.

Так ненавидящие друг друга родители делят любимого ребенка, подумалось Траллу.

— Малфурион?

— Что?

— Я так и не поблагодарил тебя. Ты был прав, Аггре здесь не место. Она ведь…

— Не надо.

Тралл кивнул:

— Все равно спасибо.

Малфурион промолчал.

— Ты уверен, что он спас ее из Редута? — продолжал Тралл. — Ты видел его здесь?

— Да.

— И Джайну?

— Джайну не видел.

— Проклятье, Малфурион! Где же тогда Джайна? Почему ты уверен, что она в безопасности? Если к тому же говорил мне, что она без сознания!

— Джайна в безопасности.

— Да почему ты так уверен в этом?

— Сам посмотри, — он указал рукой на дальнюю вершину. Та терялась в тумане.

— Что там?

— Хроматические драконы, Тралл.

— Так они и раньше там были? Какая связь? — спросил Тралл и осекся. Потому что осознал, наконец, то, что видел.

Хроматические драконы действительно восседали на вершине с самого появления Тралла, он удивился их присутствию, но не более того. Пелена дождя не давала разглядеть их хорошенько, а Тралл, после разговора с Алекстразой, рассказал шаманам о нависшей над Подземье угрозой и обратился мыслями к Теразан.

Малфурион оставался все это время рядом с ним. Но смотрел только на вершину, как теперь понимал Тралл. Потому что друид хотел быть там, но не мог.

А Джайна действительно могла быть только там. Ради кого еще Аспект Земли мог отдать такой приказ хроматический гвардии? Самого черного дракона Тралл не видел, потому что, вероятно, он был в смертном облике и рядом с ней, как решил Малфурион. Под защитой жестких драконьих крыльев, укрывающих от дождя и ветра на обособленной от остальных вершин.

Тралл устремился туда.

— Уговаривать тебя я не буду! — сказал он напоследок друиду

Малфурион, конечно же, не сдвинулся с места. Но Траллу показалось, что он улыбнулся.

Озеро скрылось за холмом, а они все шли и шливглубь леса. С каждым шагом пандарен все сильнее опирался на выструганный деревянный посох, дыхание со свистом вырывалось из его рта. «За пределами Изумрудного Сна он не выживет», вспомнила Алекстраза чьи-то слова. Кажется, это говорил ей второй пандарен, Хейдив-Ли. Кейган-Лу прожил на этом свете даже больше, чем она сама.

Иногда Алекстраза оглядывалась назад — портал все больше становился похож на смерч, и он рос с каждым мигом. Его было видно даже из-за деревьев.

— Это здесь, — сказал Кейган-Лу и остановился.

Перед ними простиралась рощица низких, аккуратных деревьев. Среди широких темно-зеленых листьев с желтыми прожилками проглядывали округлые черные плоды, словно бы уже сгнившие прямо на ветвях. Под их тяжестью деревца клонились к земле и некоторые к ручью, бежавшему между корнями.

— Это дерево венке, — сказал Кейган-Лу.

Он направился к ближайшему дереву и, прислонив посох к стволу, критически оглядел плоды. Затем с превеликой осторожностью сорвал три из них, положил на землю и сам тяжело опустился рядом. Пока Кейган-Лу рыл небольшую яму в земле, Алекстраза подошла ближе, чтобы разглядеть странные плоды — крупные и круглые, цвета перезревших слив, но с плотной кожурой, как у тыкв. Ей прежде не доводилось видеть ничего подобного. Некоторые плоды, оставшиеся висеть на дереве, треснули, и выделившийся сок очень походил на застывшую хвойную смолу.

— Разожгите костер. Мне понадобится зола, — услышала Алекстраза.

Чуть поодаль от рощицы, Алекстраза послушно собрала упавшие с деревьев ветви, перекинулась в дракона и выдохнула пламя. Хворост сгорел почти сразу. Алекстраза изменила облик и разворошила угли, чтобы они быстрее остыли. Затем набрала золы в ладони и подошла к пандарену.

— Высыпайте, — указал Кейган-Лу на вырытую им ямку.

Он перемешал землю с золой и только тогда опустил туда собранные плоды. Пробормотав какие-то слова, похожие на молитву, пандарен покрыл их землей.

— Плоды должны пролежать в земле сорок дней, — сказал он, поднимаясь с колен.

Алекстраза помогла пандарену, протянув ему руку, а затем заняла его место, опустившись рядом с неровным земляным холмиком на колени.

Она вспомнила Драконий Чертог и лежащего на кровати ребенка. Жизнь едва теплилась в нем. Тогда по ее щекам бежали слезы, ведь Ноздорму дал ей понять, что убийство Малигоса, бывшего Аспектом Магии, не было случайностью. Глава Синей стаи должен был умереть, чтобы на пути Древнего Н-Зота возникла еще одна преграда. В тот же вечер Ноздорму произнес последние слова, предопределившие его участь в Гранатовом Редуте, годы спустя: «Я обещал назвать тебе имя предателя. Его имя — Ноздорму Вневременный, Королева. И будь осторожна в следующий раз, когда встретишься с ним».

В тот вечер она держала на руках умирающего мальчика, от которого, как сказал Ноздорму, зависела жизнь Азерота.

«Прошу тебя, — шептала она ему, — найди в себе силы противостоять Голосам. Всегда помни, что ты не должен повторять участи Хранителя Земли. Тебе повезло, малыш… Я дарю тебе величайший дар, и никто, кроме меня, не сможет отнять его у тебя обратно. Ты не сможешь обернуть подаренную жизнь против меня или любого другого члена моей стаи. Ты будешь служить красной стаи так же верно, как и родной черной, и никогда не повернешь против собратьев».

Тогда она боялась только этого — что он станет вторым Смертокрылом. Как глупо.

С той ночи она больше не видела Тариона. Невероятно, ведь сейчас ей кажется, что он постоянно был рядом с ней, всегда занимал ее мысли.

«На его месте должна быть ты», и вероятно, в этом и кроется объяснение связующей их между собой нити. Скоро она выяснит всю подноготную своего прошлого.

Алекстраза провела руками над свежим холмом, и земля зашевелилась, очертания насыпи менялись, на их глазах дни сменялись неделями.

Сорок дней.

Свежевскопанная земля теперь покрылась сухой белесой корочкой.

— Готово, — сказала Алекстраза. — Что дальше?

— Сейчас я откопаю и промою их в ручье, — отозвался Кейган-Лу. — В воде они должны пробыть еще четырнадцать дней.

Тралл преодолел последний крутой подъем и остановился, переводя дыхание. Вблизи шатер из драконьих крыльев поражал воображение. Хроматическая гвардия стояла, замерев, как и каменные великаны Подземья, а поднятые вверх правые крылья переплетались. Ни один из драконов не обратил на него внимания. А Тралл стоял и глядел, не в силах отвести взгляд. По правде, ему не доводилось еще видеть стольких драконов одновременно и так близко.

— Что тебе надо, орк?

Тралл вздрогнул от неожиданности, а затем увидел его самого.

Аспект Земли вышел из-за хроматического навеса и стоял теперь под дождем, как и сам Тралл, изучая его немигающими черными глазами. Ветер безжалостно хлестал его, но ему, казалось, не было до этого никакого дела.

А ведь Тарион прямо таки копия отца, думал Тралл. Только на отце живого места не осталось. Тралл легко мог представить Смертокрыла среди чудовищ Грим-Батола, на пепелище уничтоженного мира, да где угодно! Только не рядом с Джайной.