Слушая преподавателей, Альбус думал о странностях судьбы. Сколько лет он говорил о необходимости дружбы между факультетами, и стоило поступить Гарри Поттеру в Слизерин, как появился проблеск примирения между антагонистами. Гриффиндор стал спокойней относиться к извечным соперникам, но это относилось только к младшекурсникам. Но если так и дальше будет все идти, то они вырастут, и будут подавать пример другим поколениям студентов, которые придут в школу со следующего года.

Какой бы положительный эффект не шел от нахождения юного Гарри в Слизерине, но все равно Альбус не мог не тревожиться. Да, он возможно, лучше всех осознавал, отсутствие равенства между словами 'зло' и 'Слизерин', но все же это факультет, куда попадают хитрые и амбициозные волшебники. В желание достичь чего-то великого, ничего плохого нет, но не все цели приносят благо. Директор желал верить в лучшее, исходя из наблюдений за Гарри и на то положительно влияние, которое он оказывает на наследников Малфоя и Нотта, но маленький червячок сомнений поднимал свою голову. Чрезвычайно легко юный слизеринец завоевал авторитет, слишком охотно волшебники попадали под его обаяние. Как тут не вспомнить другого харизматичного мальчика из приюта, который впоследствии стал Темным Лордом?

Альбусу оставалось только наблюдать и надеяться не пропустить того момента, если Гарри Поттер решит пойти по стопам Волдеморта и успеть повлиять на него. В противном случае, сложно спрогнозировать ожидавшее их будущее. Поттер обещает вырасти в могущественного и страшнее всего, умного волшебника. Был бы тот на уровне интеллекта, прости Мерлин, того же Рона Уизли можно было не опасаться возможных глобальных последствий. Сила это еще не все, с умениями Альбуса можно направить любого по нужному ему курсу, не прибегая к магическим ухищрениям. Дамблдор тешил себя надеждой, что если юный Гарри оступится, то директор сумеет направить его на правильный путь.

***

Гарри вышел на перрон и тепло попрощался с многочисленными друзьями и знакомыми. Проходя сквозь барьер, разделяющий два Мира, он размышлял о последней неделе перед каникулами. Маг получил не одно приглашение на Рождество. Их все он вежливо отклонил, мотивируя свой отказ желанием тети провести вместе с ним праздник. Таким ответом никто не остался обижен.

Зачеты сданы на отлично - особой гордости нет, все же материал рассчитан не на взрослых. Малфой, Нотт, МакМиллан и Лонгботтом считают его своим другом, причем искренне, как свойственно только детям. И еще, они конкурировали за его внимание, первые три. Невилл пока не достаточно уверен в себе и не считает свою компанию достойной Гарри. Довольно весело наблюдать, как те пытаются уколоть и задеть чем-то друг друга. Но он следил и не допускал перехода определенной черты, когда из друзей-соперников те стали бы врагами. Такое ему не нужно, определенно.

- Привет, как добрался? - к нему подошла Петунья, изменившая стиль, став брюнеткой. Новая прическа ее молодила, а одежда немного отличалась от привычных нарядов миссис Дурсль: приталенное бежевое пальто средней длинны, с красивой массивной брошью, сапоги на высоком каблуке, и платье-футляр, черного цвета.

- Привет, нормально, только проголодался. Прекрасно выглядите, тетя, - искренне сделал комплемент Гарри, у которого выработалась привычка всегда, если видит достоинства другого существа их словесно отмечать, еще в своем мире, когда он активно занимался политикой и дипломатией... когда не надо было действовать с позиции силы.

- Спасибо, - щеки женщины окрасил легкий румянец. - Я приготовила все твои любимые блюда, как мы и договаривались.

- Отлично, - на счет еды, он сделал маленькую установку первого сентября. Почему бы, не побаловать себя? Гарри давно научился получать от таких мелочей удовольствие.

- Как поживает Дадли и дядя Вернон? - расспрашивал маг Петунью, когда они шли к стоянке с автомобилями.

- Дадли самый популярный мальчик в школе, - хвасталась миссис Дурсль. - У него много друзей. А Вернона скоро ждет повышение..., - соловьем заливалась женщина, поднятая тема ей доставляла удовольствие. Ее монолог продолжался, пока они не дошли до парковки. Петунья и Гарри сели в автомобиль Вернона, после того как Поттер поздоровался с дядей. Только дверца захлопнулась, мистер Дурсль нажал на педаль газа, и они плавно тронулись в сторону пригорода.

***

Первый день, после отбытия учеников, прошел для Трейси сказочно. Все комната принадлежала только ей. Девочки слизеринки опрометчиво оставили часть своих мантий и некоторые украшения (а может, им просто уже они не нужны были) в школе, чем Дэвис и воспользовалась. Она наряжалась перед зеркалом и кривлялась, изображая своих обидчиц и прыгая на чужих кроватях, придумывала какие неприятности она бы с удовольствие им устроила, если бы у нее появилась такая возможность.

На третий день такое времяпровождение приелось. И когда наступила ночь, на четвертый день каникул, с гулко бьющимся сердцем, девочка вышла с пустой гостиной Слизерина. За спиной закрылась дверь, ей была ужасно страшно, но любопытство и желание приключений оказалось сильнее.

Замок казался пустынным, будто все живое вымерло. Ступая по каменному полу, звук ее шагов казался до неприличия громким. За каждым поворотом ее воображение рисовало жутких монстров или еще хуже, казалось, что вот прямо сейчас, в том коридоре, появится кто-то из преподавателей.

Цель ее ночного рейда - Запретная Секция библиотеки. Она была убеждена: там есть знания, которые помогут ей отомстить высокомерным девочкам и Поттеру. Уже на подходе к библиотеке, сбылось худшее опасение Дэвис, она услышала шаги и голос профессора Снейпа:

- Нарушители были в Запретной секции? Ничего, они не могли далеко уйти, мы их поймаем.

Вне себя от ужаса, Трейси побежала обратно. Страх предавал ей скорости, и она не заметила, как оказалась на несколько этажей выше. Послышались шаги. Филч приближался - Дэвис забежала в приоткрытую дверь.

Прижавшись к стене, она закрыла глаза, страстно желая оказаться в своей комнате. Звук шагов ставал все громче, и казалось, там за дверью слышат ее сердцебиение, настолько оно было громкое. Трейси даже задержала дыхания, боясь им выдать свое местоположение. Прошла, казалось целая вечность, и шаги ставали все глуше, пока за дверью не наступила тишина.

Девочка сделала вздох, никогда воздух не казался ей таким сладким. Трейси чуть-чуть успокоилась и решила оглядеть помещение. Пыльные парты и большое чистое зеркало в пол, в золотой раме, украшенной орнаментом на двух подставках в виде ног, с когтями резко диссонировало друг с другом. На верхней части рамы было выгравировано: 'Еиналежеечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя'.

То, что она вначале приняла за мешок, зашевелилось и распрямилось. У нее сердце чуть не остановилось, пока страшная фигура не оказалась под светом луны. Перед ней стоял всклоченный, весь в пыли Рон Уизли.

- Мерлин, Уизли, что ты здесь делаешь? - зло, полушепотом спросила Трейси.

- От Филча и Снейпа прячусь, - ответил Рон, не ожидая встретить в пустом классе слизеринку, при таких обстоятельствах.

- Так вот про какого нарушителя говорил Снейп, - осознала Дэвис. - Что тебе в Запретной Секции понадобилось?

- Ваш чудесный Поттер достал, - ответил рыжий и, видя недоумение на ее лице, пояснил. - Думал, может, в Запретной Секции найдутся книги, с помощью которых я смогу поставить на место всеобщего любимчика.

Такой ответ импонировала ей.

- Ну, у нас не все его любят, - заметив скептическую гримасу Уизли, она со злобой, удивившей ее саму, произнесла. - Я его ненавижу.

- Постой, - сообразил Уизли. - Так ты по этим же причинам пыталась пробраться в Запретную Секцию?

- Да, - призналась Трейси.

- Не повезло нам, - с грустью вздохнул Рон. Приятно встретить единомышленника в нелюбви к Поттеру, даже если девочка и ученица Слизерина.