Я отвожу взгляд, устав играть в эту игру, и вижу выходящего из дверей паба Луиша. Альберта выпрямляется, но когда Луиш останавливается поболтать с ребятами, вновь обмякает. Знаю, каково ей. Отдала бы все что угодно, чтобы спокойно посплетничать с Холли, а не подбирать слова из-за этой эталонной стервы.

— Вы с Каталиной давно кузины? — невинно спрашивает Холли.

Смотрю на нее и разражаюсь хохотом. Подруга понимает, что выдала, и тоже начинает смеяться.

— Я слишком много выпила! — взвизгивает она, поднимая в одной руке фужер с шампанским, а в другой — пивную кружку.

Альберта сердито смотрит на нас, встает, выдергивает изо льда бутылку и идет к Луишу.

— Холли, пожалуйста, давай куда-нибудь уйдем.

— Хорошо, — соглашается она. Залпом допивает сначала пиво, потом шампанское и встает.

Мы пробираемся на улицу, протискиваясь мимо посетителей, уже желающих занять наши освободившиеся места.

— Мы погнали! До встречи, ребята! — прощается Холли с механиками.

— Слабачки! — кричит в ответ Пит.

— Мы не в отель, а веселиться, пусики! — не остается в долгу подруга, и я, смеясь, тащу ее за собой, пытаясь не обращать внимания на хмурый взгляд Луиша нам вслед.

— Такое ощущение, будто по моим векам прокатился дикобраз, — стонет Холли.

— Такое ощущение, будто дикобраз поднял мне веко и вонзил в глаз колючку, — говорю я.

— Такое ощущение, будто дикобраз поднял мне веко и вонзил в глаз пять колючек. Как бишь они называются?..

— Барышни! — одергивает нас Фредерик.

Мы сразу замолкаем. Мучения стоят того — вечером накануне мы отлично повеселились. Встретили двух девчонок из другой команды, и они уговорили нас прокатиться на хлипких американских горках в прибрежном парке аттракционов Сент-Килды. Страшно до жути, я думала, мы слетим с рельсов, но, блин, было реально весело. Потом им приспичило искупаться, однако мы с Холли отказались от похода на пляж, решив расползтись по кроватям. На сон оставалось всего три часа.

Умереть не встать. Сейчас пять утра, а мы уже на рабочих местах, готовим блюда сегодняшнего меню. Холли смешивает мюсли с фруктами и орехами, а я срезаю жир с бекона. Я уже говорила, что мне всегда достается самая паршивая работенка?

— Интересно, как там дела у Луиша, — размышляю я, когда Фредерик на несколько минут оставляет нас одних, чтобы вынести мозг еще паре сотрудников, супружеской чете из Германии Клаусу и Гертруде. Они оба чертовски странные, когда говоришь с ними на отвлеченные темы, но в работе — настоящие профи.

— Теперь переживаешь о нем, так? — удивляется Холли, приподняв одну бровь.

— Нет, — раздраженно бурчу я.

— Мне кажется, он блаженствует после бурной ночки, — заявляет она.

— Думаешь, они сделали свое грязное дело? — Я стараюсь говорить беззаботно.

— Знаю, что они сделали свое грязное дело, — произносит Холли зловещим голосом.  — Альберта вышла из номера Луиша в три утра, довольная, как кошка, которая добралась до сметаны.

— И откуда тебе всегда все известно? — восхищаюсь я.

Холли лишь загадочно улыбается.

— Никогда не сдаю свои источники. В любом случае Саймон устроит Луишу веселую жизнь, если тот запорет сегодняшнюю квалификацию.

— Вы закончили? — рычит Фредерик, приближаясь.

— Да, шеф! — хором рапортуем мы.

— Тогда марш за сервировочный стол!

Десять минут спустя — я как раз пытаюсь не дать запаху жареного бекона поднять бунт в моем желудке — в двери входит Луиш: небритый, в темных очках. А всем прекрасно известно, насколько Саймон не любит, когда его пилоты имеют помятый вид.

Луиш направляется сразу к нам.

— Что тебе предложить? — как всегда оживленно чирикает Холли.

— Только кофе. Покрепче, — добавляет он.

— Удачная ночка выдалась? — Я холодно смотрю на него.

— У тебя не язык, а помело, — отвечает Луиш. И он не шутит.

Вообще-то, мне надо вести себя осмотрительно. Нельзя разговаривать подобным тоном с «уважаемым» пилотом. Но когда дело касается Луиша, я просто не могу с собой совладать.

— К твоему сведению, ты тоже не цветешь, — заявляет он, все еще разглядывая меня.

— Благодарю вас, сэр! Вы определенно знаете, как порадовать даму.

— Ночью мне так и сказали.

Таращусь на него, открыв рот. А Луиш берет свой кофе и как ни в чем не бывало уходит.

— Нет, ты это слышала? — едва ли не визжу я.

— Да, да, слышала. Но ты сама напросилась. — Холли закатывает глаза.

— Да сразу понятно, что Альберта из этих, как их... ТП, — горячусь я.

ТП или «трахни пилота» у нас называют девиц, которые бегают за пилотами, а не то, о чем вы подумали. Или скажем так: которые трахаются с пилотами. Мило, да?

— А тебе-то что? — спрашивает Холли. — Ты ведь терпеть его не можешь.

— Он придурок, — соглашаюсь я, просто на всякий пожарный, чтобы железно подтвердить свое к нему отношение.

— Хотя и ужасный красавчик, — не унимается подруга.

— Красавчик? — хмыкаю я. — Да как у тебя язык повернулся?

Холли только смеется в ответ.

— Ой, гляди, очаровательный принц пожаловал. — Она кивает на дверь, я поднимаю голову и вижу Уилла.

Он направляется к нашему столу, и мне кажется, в его внешности произошла перемена. Могла бы поклясться, что он немного осунулся.

— Привет!

Холли незаметно толкает меня, поскольку я стою и молчу.

— Привет! — оживаю я и нараспев интересуюсь: — Что тебе предложить?

— Выглядит аппетитно, — оценивает Уилл бекон. – Но я лучше возьму вон то. — Он указывает на мюсли Холли.

Я удрученно наблюдаю, как она обслуживает Уилла.

— Тусовались вчера с парнями? — спрашивает он, устремив взгляд прямо на меня.

— Откуда ты знаешь?.. А, вид у меня немного помятый, да?

— Нет. Просто слышал от ребят, что вы ходили в город. Хорошо провели время?

— Отлично, — отвечаю я, трепеща от макушки до кончиков ногтей на ногах, покрытых розовым лаком. Уилл говорил обо мне!

— Где были?

— В Сент-Килде. Это по другую сторону от...

— Знаю.

— Обезжиренное, полужирное или жирное? — прерывает нас Холли, указывая на серебристые молочники.

— Полужирное.

Она наливает молоко в миску и вручает ее Уиллу.

— Хочешь кофе или еще что-нибудь? — Это уже я.

— Апельсиновый сок, пожалуйста.

Я передаю ему стакан слегка дрожащей рукой.

Уилл усмехается, глядя на это зрелище.

— Последствия инцидента на скутере или похмелье?

«Нет, просто, когда ты рядом, меня бьет нервная дрожь». Но я лгу, что виной всему, вероятно, алкоголь.

— Тебе  тоже надо как-нибудь пойти с нами, — воодушевляется Холли.

— Не-е, — тянет Уилл.

— Ты слишком правильный. — Я ласково улыбаюсь ему, вижу краем глаза свою напарницу и знаю, что она вот-вот прыснет со смеху.

Уилл удивленно вскидывает брови и пятится, держа миску с мюсли и стакан сока.

— Ладно, надо впихнуть все это в себя. Увидимся.

— Непременно. — Я лучезарно улыбаюсь ему.

— Перегибаешь палку, Дейзи! — восклицает Холли, когда он скрывается из поля зрения.

— Вовсе нет, — ворчу я.

Гостевая зона находится непосредственно за командными гаражами, иными словами, за боксами, и какое-то время спустя, когда квалификация идет полным ходом, Фредерик разрешает нам взглянуть на заезды.

В гараже кипит жизнь. Механики в черно-бело-золотом облепили машину Луиша. Кажется, над передним крылом склонился Дэн, хотя не могу поручиться. Все механики с ног до головы упакованы в защитные комбинезоны, так что трудно сказать наверняка, кто из них кто. Однако Дэн замечает, что я смотрю на него, машет мне рукой и деловито возвращается к работе.

Уилл в данный момент на трассе, а мы стоим на задах его бокса и смотрим на шесть мониторов, транслирующих все события.

— Эй!

Поднимаю голову и вижу, что на меня сверху глядит здоровенный механик. Он в шлеме, и присмотревшись внимательнее, я понимаю, что это Пит. Он возглавляет бригаду, обслуживающую болид Уилла.