Рабочие перелеты мне изрядно поднадоели. Я снова в Хитроу, и на этот раз мы отправляемся в Шанхай на Гран-при Китая. Раньше эта гонка проводилась в конце сезона, но календарь иногда перекраивают, а то и вовсе исключают из него некоторые соревнования. Недавно такая участь постигла Гран-при Франции и Гран-при Канады.

Я много размышляла после Монако, но так и не придумала, что сказать Холли. До сих пор обидно сознавать, что она так и не доверилась мне, не поведала о Саймоне, а обсуждать Уилла и подавно не хочется. Хорошо было предаваться мечтам о нем, когда Лора была просто именем, но теперь это имя воплотилось в реального человека, изменив весь расклад. Знаю, что должна с еще большим усердием преодолевать свои чувства к Уиллу. Благо перелет ночной, и я могу притвориться спящей, даже если это не так.

Когда пятничным утром перед гонкой Уилл появляется на шанхайской трассе, он опять кажется чужаком, но мое сердце все равно предательски екает. «Нет, Дейзи, — одергиваю себя. — Завязывай».

— Эй, — тепло приветствует меня Уилл, подходя к сервировочному столу. — Как дела?

— Спасибо, хорошо, — сурово откликаюсь я. — Что я могу тебе предложить?

— Э-э... — теряется он, явно удивленный таким приемом.

— Хотя подожди, — прерываю его и окликаю через плечо Гертруду. — Можешь обслужить Уилла?

— Конечно, — благосклонно отвечает она и подходит к столу.

Уилл бросает на меня странный взгляд, а я удаляюсь на кухню.

— Так ты слышала последние новости об их междоусобице? — спрашивает нарисовавшаяся рядом Холли.

— Чьей междоусобице? Уилла и Луиша?

Подруга нетерпеливо закатывает глаза. Последние пару дней она ходит мрачнее тучи, и я думаю, что виной тому Каталина, приехавшая на гонку.

— Да, Дейзи! Чьей же еще? Ты так и не читаешь прессу?

Качаю головой. После Монако меня тянуло проверить, нет ли в газетах фотографий Джонни, но одного этого хватило, чтобы я себя пересилила.

— А разве пилоты не должны быстро преодолевать разногласия?

— Только не наша парочка, — говорит Холли зловещим тоном. — Как-никак товарищи по команде. Полагаю, им слишком тесно вдвоем.

— Расскажи, что пишут, — прошу я.

— По-видимому, — шепчет подруга, удостоверившись, что нас никто не подслушивает, — Луиш обвиняет Уилла в том, что тот спровоцировал аварию в Монако. Дескать, выпендривался перед своей девушкой, которая в первый раз за год приехала на гонку.

Презрительно качаю головой.

— Не верю, что Луиш наплел такое.

— Но так пишут.

— И ты еще удивляешься, почему я не читаю газет?

— Ну, еще говорят, Уилла одолевает зависть, потому что он чувствует себя этаким отработанным материалом по сравнению с Луишем, который даже еще не достиг своего пика.

— Да, конечно, — язвительно усмехаюсь я.

— Я просто пересказываю то, что прочитала.

— Ладно, спасибо, — сухо благодарю я, хватаю миску со сваренными вкрутую яйцами и стучу одним из них по столу, чтобы снять скорлупу.

— Да что с тобой такое? — спрашивает присоединившаяся ко мне Холли. — Почему ты не веришь?

— Прежде всего потому, что Луиш не сплетник, — заявляю я, очистив одно яйцо и принявшись за следующее. – Он не из тех, кто побежит к журналистам и начнет молоть чушь.

— А ты по-другому запела.

— Насчет того, что Уилл «отработанный материал», так это просто смешно! — продолжаю я.

— Как скажешь, — неуверенно соглашается Холли.

— Господи, да им же обоим только по двадцать шесть. Вот если бы Уиллу было сорок, тогда я бы согласилась.

Холли молчит, и до меня доходит, что я сейчас брякнула. Саймон же разменял пятый десяток.

— Как думаешь, должны мы предложить Каталине сэндвич с яйцом? — Сама не знаю, зачем я это спросила, но мне хотелось поддеть Холли.

— Да пошла она! — рычит подруга.

Кладу третье очищенное яйцо и поворачиваюсь к ней лицом. Внезапно жажду услышать правду о ее отношениях с Саймоном.

— Что? — спрашивает Холли, грозно сверкая глазами. Она все еще злится из-за Каталины.

— Ничего. — Теряю запал и возвращаюсь к работе.

               * * * * *

В Шанхае потрясающая трасса, оснащенная по последнему слову техники. Мы оставили свои моторхоумы в Европе. Трек спроектирован в форме китайского иероглифа «шан», который означает «выше» или «высшая точка». Здания гостевых зон расположены как павильоны на озере: этакая параллель со старинным парком Юй Юань в Старом городе.

Сегодня комфортная сухая погода, и некоторые из гостей сидят за уличными столиками с видом на озеро. Загружаю на поднос напитки и несу их туда. Луиш делит столик с двумя механиками. Потом эти ребята встают и уходят, а он утыкается в газету.

— Ты что, отслеживаешь весь смехотворный бред, что они сочиняют о тебе и Уилле? — спрашиваю я, поставив поднос на его столик, чтобы руки чуть-чуть отдохнули.

— Ты читала эту писанину?— интересуется Луиш, откладывая газету.

— Нет, Холли рассказала.

— Понятно. А у тебя как дела? Я не видел тебя с той гонки в Монако.

— Как и я тебя. И это мне надо спрашивать тебя о делах.

— У меня все отлично, — заявляет он и выдвигает стул. — Передохнешь немного?

Чуть помешкав, сажусь.

— Так значит, ты не пострадал?

— Что? В той аварии?

Киваю.

— Нет, — качает он головой. — Нет, благодаря сама знаешь кому.

— Уиллу?

— Да, Дейзи, — чуть ли не по складам отвечает Луиш и меняет тему: — Джонни тебя видел?

Вздрагиваю при звуке этого имени, но беру себя в руки.

— Вряд ли. Вероятно, он был слишком занят собой, чтобы обратить на меня внимание.

— А он в курсе, что ты работаешь в команде «Формулы-1»?

— Нет, уверена, что не в курсе.

— Но он же разбирается в гонках? Разве он не скупает спортивные тачки?

— Да. А ты откуда знаешь?

— Так это все знают. Я не фанат, если что.

— Хорошо, — криво усмехаюсь я. — Потому что я больше не смогу достать автограф.

Луиш закатывает глаза.

— В любом случае, — добавляю я, — если на то пошло, в данный момент вы с Уиллом переплюнули Джонни по популярности, с этой вашей мнимой размолвкой.

Лицо Луиша каменеет, когда он смотрит мимо меня на озеро.

— Не верю, что эти сплетни пошли от тебя, но разве ты винишь Уилла? — осмеливаюсь спросить я.

— Да. Это он накосячил. — Луиш сердито глядит на меня и демонстративно скрещивает руки на груди.

— Так и было? — Я честно без понятия.

— Да! Он слишком агрессивно атаковал, не держал дистанцию и задел мое крыло. А что еще он ожидал от трассы в Монако? И ведь не то чтобы он не гонял по ней раньше — ему следовало знать! Теперь я потерял десять очков и придется попотеть, чтобы отвоевать их обратно!

— Ладно, ладно, — прерываю я его пламенную речь, озираясь по сторонам. — Надеюсь, здесь нет журналистов, греющих уши.

Луиш снова поднимает газету, и я уже не так уверена, что сплетни пошли не от него.

— Это ты наговорил весь этот бред насчет его девушки? — не могу удержаться от вопроса. — Насчет того, что он выпендривался?

— Конечно же нет, черт возьми! — Луиш в сердцах швыряет газету на стол.

— Нет-нет, я и не думала на тебя! — спешу его успокоить. – Кстати, тебе передали пиджак?

— Да.

Я оставила пиджак у портье.

— Хорошо, ладно. Мне пора.

Луиш кивает и снова заслоняется газетой.

Вот паршивец!

               * * * * *

Позже в тот же день, когда я мою посуду, Уилл просовывает голову в дверь кухни, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности. Он еще никогда так не делал.

— Можно тебя на секунду? — спрашивает он меня, а потом обращается к Фредерику: — Разрешите?

— Конечно. — Шеф машет рукой в сторону двери.

Выхожу к Уиллу в гостевую зону.

— Все в порядке?

— Да. — Он осматривается и замечает одну официантку, протирающую столик неподалеку. Снова переводит взгляд на меня. — Можем подняться наверх?