Лида знала характер подруги. Увидев, с какой энергией принялась та за упаковку термоса, Лида поспешила взять его в свои руки.

— Термос мы пристроим завтра утром, — сказала Лида, — когда нальем в него что-нибудь. Сейчас ни к чему.

— А может, не брать совсем, — обрадовалась Женя, — ведь у нас есть чайник?

— Ну что ты, Женя! Термос полагается по инструкции. Не возьмем — получим замечание от Ольги Алексеевны.

— Верно, — согласилась Женя, наполняя чайник мелкими вещами. — А ты представляешь себе, как раскипятится командир, если мы что-нибудь забудем! Ого!

Вскинув правую бровь, как это делал Павел, она проговорила басом:

— Ты что же думаешь, Лида Круглова, — у нас тут детские ясли? Можно забыть, забросить вещи куда попало, — нянечка найдет?

Стенные часы пробили два.

— Уже? — удивилась Женя. — Где же наш помощник? Вот видишь, Лида, а ведь он всегда хвалится, что «точен, как хронометр»!

Между тем тот, о ком говорила Женя, уже входил в школьную прихожую.

«Ботаник» и «метеоролог», «топограф» и «астроном», Миша Чогур был незаменим в туристском походе и возглавлял в отряде так называемую «научную часть». Он одинаково легко мог объяснить, почему, скажем, коньки скользят по льду и неподвижны на деревянном полу, где можно услышать «поющие» пески, «худеет ли» солнце, почему не бывает затмения Марса и что нужно делать, если в окно комнаты влетела шаровидная молния. Чогур всегда знал больше, чем требовала школьная программа, и своей начитанностью и великолепной памятью умел хорошо пользоваться.

Миша зачесал назад свои темные густые волосы, поправил пионерский галстук и, наконец, появился в комнате.

Увидев беспорядок, он покачал головой, но поздоровался с девочками довольно приветливо и сразу обратил внимание на стоявшую на подоконнике кастрюлю.

— Интересно, — спросил он, — куда вы собираетесь положить металлическую посуду?

— Сверху… — сказала Женя.

— Сверху чего? — переспросил Миша, разглядывая пристально кастрюлю.

— Вещей, конечно! — заметила Женя авторитетно. — Опытом походов доказано, что на привале первое дело — поставить вариться обед.

Чогур внимательно посмотрел на Женю. Он понимал, что ее замечание не лишено здравого смысла. Но не в характере Миши было, затеяв спор, так быстро сдаться, уступив девочке, которая всего три раза ходила в поход.

— Так думают только любители вкусно поесть, — сказал он самым безобидным тоном. Но Женя уже надула губы, придумывая, как бы ему получше ответить.

Лида, зная, что оба любят поспорить, решительно взяла Мишу за руку и, подведя к столу, подала ему список вещей:

— Мы должны торопиться. Отмечай, пожалуйста, что будем укладывать.

— Пустую посуду следует заполнять мелкими вещами! — продолжал Чогур. — Надо экономить место в рюкзаке…

Женя не утерпела и поднесла к самому носу Чогура чайник, который был до отказа набит кульками и пакетиками:

— Видишь? Не считай нас такими глупыми.

Но Миша продолжал вертеть в руках злополучную кастрюлю. Он водил по донышку и по краям ее указательным пальцем, подозрительно рассматривая, нет ли копоти.

— Мы чистили ее песком и пемзой, — сказала предупредительно Женя. — Не вздумай опять придираться! Она абсолютно чистая.

— Возможно! — Не найдя и следа сажи, Миша заглянул внутрь и вынул оттуда какую-то соринку.

— А знаете ли вы, «новички-туристы», что для чистки металлической посуды самое лучшее средство — это волчьи ягоды?

О таком средстве девочки не слышали и недоверчиво переглянулись: нет ли тут какого-нибудь подвоха.

— Только не бирючина и не волчье лыко, — они считаются ядовитыми, — продолжал Миша, наслаждаясь удивлением подруг. — Чистить нужно крушиной или красной бузиной. Посуда становится как новая.

— Но где же мы найдем сейчас волчьи ягоды? — неуверенно спросила Лида.

— Надо быть наблюдательными, девочки: на школьном дворе растет жимолость. Нет ничего лучше!

И Чогур быстро скрылся за дверью.

— Ну и придира! — воскликнула Женя, проводив его взглядом и недовольно сморщив нос.

Девочки сняли со стола два упакованных мешка и понесли их к стенке, подшучивая над сбежавшим помощником.

— Теперь будет целый час возиться со своими ягодами, — заметила Женя насмешливо.

Но девочка ошиблась: уже через несколько минут Миша появился с большим пучком веток. Он нес их так торжественно, словно только что выиграл соревнование и восхищенные «болельщики» наградили его букетом роз.

Молча, с подчеркнутой важностью он разместил свой «букет» в алюминиевом бидоне, выбрал ветви с крупными и спелыми ягодами, понюхал их и, заметив как бы между прочим: «Интересно, каковы они на вкус?» — бросил несколько ягод в рот.

Нет, это не показалось девочкам: Чогур стоял, подняв глаза к потолку, и жевал… Жевал ядовитые ягоды!

Девочки оторопели. Секунду они смотрели на Мишу широко раскрытыми глазами, потом одновременно бросились с двух сторон на Чогура с громкими криками: «Яд! Отрава! Выплюни!». Лида поймала его за руку и стала трясти, пытаясь вырвать ветки. Женя принялась колотить Мишу по шее, стараясь выбить ягоды изо рта.

Растерявшийся вначале от этой неожиданной атаки,

Миша живо пришел в себя, ловко выскользнул из рук девочек и, убежав на другую сторону комнаты, загородился стульями.

— В чем дело? — спросил он сердито и стал кашлять от попавшей в дыхательное горло ягоды.

— Жимолость ядовита! — крикнула Лида. Поспешно разбив сырое яйцо, она стала переливать его в чашку. Женя выбросила на стол всё содержимое своей санитарной сумки и, найдя какие-то таблетки, со стаканом воды подбежала к Мише:

— Глотай! Немедленно!

Только сейчас понял Миша, что произошло. Он посмотрел на девочек с чувством глубокого сожаления и, отстраняя протянутые руки, сказал:

— Девочки, вы — невежды! Это камчатская жимолость. Ее ягоды вполне можно есть. Ну кто бы, скажите пожалуйста, посадил на школьном дворе ядовитое дерево? Прошу вас, — сказал он уже примиряющим тоном, тронутый их искренним волнением и заботой, — попробуйте! — и он протянул девочкам ветку с ягодами. Но подруги наотрез отказались.

— Значит, вы не верите в науку? — с иронией спросил Миша.

— Ну-ну, осторожней, — сказала Женя, недоверчиво разглядывая листики жимолости. — Знаешь, Лидочка, они и в самом деле не похожи…

Она положила одну ягоду в рот, вопросительно глядя на Чогура, раскусила ее, но сразу же выплюнула.

— Удивительная мерзость! — сказала она морщась.

— Да, не виноград… — снисходительно заметил Миша. — Зато вы сейчас убедитесь в ценности моего открытия…

Но продемонстрировать «открытие» Мише не удалось, — стали собираться остальные участники похода.

Шумно и весело вошли Петр и Вася Брызгалов. Петр с порога так громко выкрикнул свое «здравствуйте», что Вася заткнул уши:

— Потише! Могут лопнуть барабанные перепонки.

— Извини, друг, — сказал Петр. — Я и забыл, что ты бережешь свой тонкий и хрупкий слуховой аппарат следопыта. Эх, Вася-Василек, — прибавил он с сожалением и, легко оторвав Васю от пола, поднял на воздух, — легок ты, как перышко!

— Для следопыта вес самый подходящий, — ответил Вася, барахтаясь у него в руках. — Брось через ручеек соломинку — перейду, — соломинка не треснет. Хватит, — запротестовал он, — пусти, силач! Сломаешь… У тебя железные мышцы. Миша, заступись! — крикнул он Чогуру.

— Отпусти Василька. Нет времени баловаться! Кому говорю! — подтолкнул Чогур Петра. — На-ка, посмотри, всё ли в порядке.

Он подал Петру пакет с электробатареями и аппаратуру для световой сигнализации.

— Твое дело, инженер!

— Правильно, — облегченно вздохнул Вася, соскочив на пол. — За дело, братва! Я сейчас проверю исправность всех компасов и качество кремней, спичек, зажигалок. Девочки, наверно, не догадались это сделать.

— Вот еще, — откликнулась Лида. — Хватит с нас того, что мы тут целый воз продуктов упаковали.

— Я проверяла запасные компасы, — сказала Женя.