Несмотря на то, что в жизни удалось немало добиться, в глубине души Скрипкин всегда считал себя неудачником. Вот и сейчас, пытаясь поставить в своей никчемной судьбе точку, Олег Степанович убедился в том, что не способен повеситься, как все нормальные люди.

Веревка была прочной, петля получилась отменная, но чтобы сунуть в нее голову Скрипкину пришлось бы подпрыгнуть сантиметров этак на тридцать.

Самобийца-дилетант опять вернулся в кресло и сидел в нем до тех пор, пока не увидел стопку педагогических пособий на своем письменном столе.

Все книги, как на подбор были толстыми и прекрасно подходили для сокращения расстояния, отделявшего Олега Степановича от мира, в котором нет забот, тревог и маленьких злобных бизнесменов.

Скрипкин перенес книги на табурет и наконец-таки добрался до заветной петли.

Сбитые ударом ноги учебники упали на пол, а директор задергался на веревке, исполняя танго смерти. Крюк, казавшийся надежным, не выдержал груза скрипкинских грехов. Олег Степанович с грохотом упал. На этот раз Фортуна повернулась к нему лицом: позвоночник сломался за несколько секунд до того, как тело директора приземлилось на серый палас.

– Может, на меня и мухи теперь садиться перестанут? – горько поинтересовался Платов.

– Точно! И голубей тебе можно не бояться, – ответила Маркова и, преодолев приступ столбняка, заметалась по комнате. – Иван, что происходит?!

– Обычное дело: реинкарнация! Дедушка решил возродиться в теле внучка. В моем теле. Согласно контракту, имеет на это полное право. Полюбуйся-ка на это!

Платов внимательно посмотрел на кота, который удобно устроился на кровати. Взгляды человека и животного встретились и через несколько секунд кот сдался. Он спрыгнул с кровати. Двигаясь рывками, как марионетка приблизился к Ивану, запрыгнул к нему на колени и заискивающе мяукнул.

– Дрессировка – не единственный из моих новых талантов. Брысь, жирная скотина!

Платов смахнул кота с колен и, под завороженным взглядом Нади, обернулся к мерно тикающим ходикам. Сначала часы остановились, а затем их стрелки начали вращаться в противоположную сторону. Одна из гирь, отлитая в форме еловой шишки, поднялась и зависла в воздухе. Платов сделал едва заметное движение головой. Гиря резко дернулась в сторону. Цепочка натянулась, как струна и лопнула. Еловая шишка пролетела через всю комнату, врезалась в стену и с грохотом упала на пол.

– Телекинез, – прошептала Надя.

– Он самый! – успел произнести Иван, прежде чем его глаза стали неподвижными.

Он встал с табурета, поднял слегка согнутые в локтях руки и быстрым свистящим полушепотом заговорил:

– Я могу все. Я слышу, как растет трава в поле. Я понимаю голоса зверей и птиц. Я знаю, как разгонять тучи и вызывать дождь. Я могу лечить и убивать. Я умею…

Маркова увидела, что ноги Платова отрываются от пола. Он повис в воздухе и начал бормотать короткие и хлесткие, как удары кнута фразы. Девушка подбежала к Ивану и, привстав на цыпочки, принялась хлестать его по щекам.

– Заткнись! Не смей! Сейчас же замолчи!

Платов опустился на пол. Его глаза приобрели осмысленное выражение. Он схватил Надю за руки.

– Хватит! Ты с ума сошла?!

– Все нормально… Просто мне показалось, что твой голос…

Она не договорила и, уткнувшись лицом в плечо Ивана, разрыдалась. Капитан обнял девушку, провел ладонью по ее золотистым кудрям.

– С этим надо что-то делать. Немедленно! Надя, зажги эту чертову лампу и посвети мне!

Он бросился к печи, поднял с пола топор и с яростью отбросил крышку люка.

– Я собираюсь разнести проклятую дверь в щепки и аннулировать контракт о наследстве!

Иван быстро спустился в подвал, стал напротив двери и, подняв топор над головой, с силой ударил по доскам. Раздался звон. Сталь отскочила от дерева, не оставив на нем ни малейшей царапины.

– Ах, мать твою!

В новый удар Платов вложил все остатки сил, но добился только одного: топор выбило из рук. Он кувыркнулся в воздухе и вонзился в землю в сантиметре от ноги Ивана.

От испуга Надя выронила лампу и та, согласно закону всемирного тяготения, должна была основательно примять рыжие кудри капитана. Этого не случилось. Пролетев до половины погреба, керосинка будто бы наткнулась на невидимую преграду, поднялась вверх и, поплыла к столу, на который аккуратно опустилась.

Мокрый от пота Иван выбрался из погреба.

– Ничего не выйдет. Дверь, скорее всего, защищена заклятием, а у меня пока слишком мало колдовского опыта, чтобы снять его. Какие будут предложения?

– Не знаю! Я вообще не понимаю, что здесь происходит. Может это сон? Пожалуйста, Ваня, скажи, что это сон!

– Не надо истерик, Надюша! Я думаю, тебе лучше отсюда уйти. Сам как-нибудь разберусь с наследством.

– Уйду только вместе с тобой!

Спор прекратился после громкого стука в дверь.

– Кого там еще нелегкая принесла? – крикнул, не вставая с места, Платов. – Сеанса черной магии сегодня не будет! Сдавайте билеты в кассу!

– Иван Александрович, откройте! Это учитель Лапунов!

Капитан вопросительно взглянул на девушку. Та кивнула.

– Игорь Васильевич. Наш математик.

– Что ж послушаем, какие новости в сфере точных наук. Хоть, какая-та отдушина.

Как только Иван откинул крючок, дверь распахнулась и бледный, как сама смерть, Игорь влетел в комнату.

– Заприте! За мной следят!

– Час от часу не легче, – не удержался от улыбки Платов. – Вы, что профессор Плейшнер? Так здесь, смею заметить, не Цветочная улица. По порядку, пожалуйста. Кто, зачем и почему за вами следит?

– Люди Большакова! Видите ли, Иван Александрович, компьютеры из школы украл я…

– На тачке вывезли? – усмехнулся капитан. – Надеюсь не из корыстных побуждений?

– Какое там! – Игорь устало махнул рукой. – Думал, дурак, Артуру досадить. За отца посчитаться, а получилась полная ерунда. А откуда вы знаете, что на тачке?

– Тоже мне – бином Ньютона! – возвращение из сумеречной зоны мистики в мир обычной уголовщины вернуло Ивану хорошее настроение. – Следы видел. Будь здесь кинолог с собакой, вас бы через час вычислили. Так, где же наши компьютеры?

– Здесь.

– Извиняюсь. Здесь много всякой всячины. Даже колдовской жезл есть, но компьютеры мне пока не попадались. И интернет, к сожалению не подключен. Из высоких технологий – только керосиновая лампа, которую Надя так и не сумела разбить о мою многострадальную голову.

Услышав эту шутку Маркова, улыбнулась сквозь слезы.

– Еще не вечер…

– Я не шучу, – Лапунов упорно отказывался разделить общее веселье. – Спрятал компьютеры в подвале этого дома вчера ночью. Слышал, как вы кричали.

– Так это вас, Игорь Васильевич, я принял за своего дорогого дедушку! – присвистнул Платов. – Я ведь тоже мечтаю попасть в этот подвал, но, увы…

– Нет ничего проще. В подвал легко попасть со стороны оврага. Этот путь знаю только я.

– С этого надо было, и начинать, черт бы вас побрал! Показывайте и дорогу!

У двери Иван обернулся.

– Жди здесь, Надюша. Теперь уж точно все закончится!

Лапунов привел Платова, к узкой тропинке, уходившей вниз.

– Будьте осторожны. Здесь полно камней.

– Интересно, а как вы ухитрились затащить сюда целых пять компьютеров? – Платов поскользнулся и не покатился вниз только потому, что успел вцепиться в какую-то ветку.

– Дуракам везет. Помогли энтузиазм и страстное желание доказать Большакову, что не только он способен на жульничество.

– А как вы узнали про этот ход?

– Я ведь вырос в Махово, облазал все окрестности, но про вход в подвал дома Подольного узнал совершенно случайно. Сами увидите, как хорошо он замаскирован.

– А вы уверены, что подвал вырыл мой двоюродный дед?

– Сильно сомневаюсь, – учитель намного обогнал неповоротливого капитана и остановился, чтобы его подождать. – Думаю, что подвал был построен при помещике, который сбежал за границу. Прокоп Данилович случайно наткнулся на подземелье когда строил дом и…