Выйдя из кабинета, Иволга вздохнула с огромным облегчением. Это было похоже на чудо, но про вырванную страницу явно еще до сих пор не узнали – иначе, конечно, у нее все не прошло бы так легко. Ну что ж, значит, надо поторопиться…

И Иволга поспешила в Канцелярию, но по дороге, нисколько не колеблясь, приписала к указанной в бумаге сумме денег целый ряд нолей вырванным из левого, черного, крыла пером. Если уж становиться старухой, то, по крайней мере, очень богатой. Женщина-ангел усмехнулась – она еще не на Земле, а уже начала мыслить как люди.

Позволю себе напомнить читателям, что я остановил свое повествование как раз после встречи нашего Большого Босса и его партнера по Великой шахматной Игре. Новый нестандартный и весьма оригинальный ход игрока черными (сделанный, как вы, надеюсь, не забыли, во многом благодаря моему участию) произвел Наверху, как сказали бы люди, эффект разорвавшейся бомбы. Перед Главным по всем мирам встала серьезная дилемма: или согласиться на наши условия и подарить нам одну человеческую душу, лишенную какого‑либо контроля Сверху, или позволить Большому Боссу и его помощникам разгласить тайну вырванной из Книги Судеб страницы – а это, по сути, означало признание факта, что отныне действительность больше не подчиняется Главному по всем мирам и его законам, а существует, как ей самой вздумается.

Конечно, все наши болели за Большого Босса… За единственным, впрочем, исключением. И этим исключением, как ни удивительно это вам покажется, был я. Нет, вы только не подумайте, что я не радею за общее дело! Но в данном случае получилось так, что мои собственные интересы пошли вразрез с интересами всего нашего подземного мира. Ведь в случае успеха хода лично я, столько сделавший для того, чтобы он состоялся, не должен был ничего получить в награду! Этот гадкий старикашка Эрвин, мой непосредственный начальник, пытался присвоить все мои заслуги исключительно самому себе, и, я уверен, ему бы это удалось, несмотря на все мои усилия. Сомневаться в том, что, отправляясь на прием к Большому Боссу, он не только не возьмет меня с собой, но даже не поставит меня в известность об этом, не приходилось. Как и в том, что, докладывая Высшему начальству, наверняка забудет упомянуть номер того, кто, собственно, все и сделал.

Сначала я кипел от негодования, что со мной так обошлись, и хотел тут же рвануться в бой. Пытался даже подкараулить Эрвина у кабинета Большого Босса и пару дней с утра до ночи дежурил в приемной. Однако ни к какому результату это не привело – если не считать того, что мне все‑таки удалось завязать очень приятное знакомство с секретаршей на ресепшене, той самой, с розовыми рожками. Однако Эрвин в приемной пока не появлялся. И я сдержал свой пыл, поразмыслил и решил, что лучшей тактикой в моей ситуации будет ожидание – история ведь еще не закончилась. «Мало ли как все может обернуться, – утешал я себя. – Может, еще все кончится плохо. Но тогда виноват во всем буду не я, а Эрвин». И пока истекал срок, который Большой Босс дал на раздумье своему постоянному партнеру по игре в шахматы, я, признаюсь, даже надеялся на то, что ангельская когорта сумеет за это время что‑нибудь придумать и тем самым пообломает рога этому маразматику. Я не мог сдержать смеха, когда воображал, какой разгон получит старикан, если вся многовековая затея с ангелом, так дерзко поправшим законы Неба, полетит в тартарары. Моих трудов при таком стечении обстоятельств, конечно, тоже было бы жалко – но радость от того, что Эрвин получит хорошую взбучку, оказалась бы куда сильнее.

Но вот срок для размышлений истек. Большой Босс снова отправился Наверх, а мы все с большим любопытством наблюдали отсюда за его переговорами. Это ведь только у них там, Наверху, никто ничего не знает, творится сплошная неразбериха, и правая рука может даже представления не иметь о том, что делает левая. А у нас система передачи информации налажена отлично, и, что бы ни случилось в нашем мире, на Небе или на Земле, у людей – мы всегда узнаем об этом первыми. Во время встречи на высшем уровне чуть не вся наша братия с любопытством прильнула к мониторам. И надо ли говорить, что я был самым заинтересованным лицом в толпе наблюдающих?

Итак, партнеры по шахматам встретились – и выяснилось, что даже лучшие умы Небесной Канцелярии не сумели найти никакого выхода. В очередной раз Большой Босс всех перехитрил! Главный по всем мирам еще помялся для виду, о чем‑то там поторговался, но, в конце концов, вынужден был согласиться на условия нашего Босса и предоставить ему одну душу, не записанную в Книгу Судеб. Таким образом, скандал с вырванной из Книги Судеб страницей решили замять и забыть – а за это игрок белыми признал свое полное поражение в третьей партии и капитулировал. Большой Босс возвратился домой в отличном расположении духа.

Так закончилась сложная и остроумнейшая интрига, длившаяся столько человеческих веков. И почти все ее участники получили то, что хотели. Главный по всем мирам сохранил свой уклад и правила жизни. Наверху снова воцарились тишь, гладь и благодать. Бывший ангел оказался на Земле и был превращен в человека, его подруга последовала за ним, а их коллеги ни о чем не узнали. Наш Босс добился того, к чему стремился, мерзкого старикашку Эрвина похвалили и наградили. Словом, все оказались в выигрыше – кроме меня, не получившего ничего, кроме жалких пятидесяти лет отпуска, которые я воспринял просто как оскорбление. Столько времени я занимался важнейшим делом, придумывал, интриговал, играл людскими и даже ангельскими судьбами, вершил такие дела, от которых чуть не перевернулся весь мир! И за это – никакой благодарности. Даже «спасибо» мне никто не сказал.

Надеюсь, за время моего повествования читатели уже успели немного познакомиться со мной и узнать, что именно я собой представляю. А раз так, то вы, наверное, понимаете, что я не тот, кто стал бы мириться с таким положением вещей. Я спокойно посидел, помыслил и пришел к выводу, что молчать мне никак нельзя. Пусть все, и прежде всего руководство, узнают, кто на самом деле стоит за всей этой историей и благодаря чьим именно заслугам ход в Великой шахматной Игре не просто удался, но и прошел столь блестяще.

Мне необходимо было поговорить с кем‑то из вышестоящих. Для начала я попытался попасть на аудиенцию к Большому Боссу и приложил для этого все усилия, в том числе использовал и свое близкое знакомство с его хорошенькой секретаршей. Но из этого, увы, ничего не получилось. Рядовому демону, даже с таким коротким номером, как у меня, пробиться к нему практически нереально. Но зато (кстати, тоже стараниями моей новой подружки) мне посчастливилось попасть на прием к Белиалу – парню, которого я считаю самым толковым из заместителей Босса. Уже и это было большой удачей.

Еще больше в своем уважении к Белиалу я укрепился, попав в его кабинет. Вот уж он нисколько не напоминал помещение, которое обустроил для себя маразматик Эрвин! Никакой помпезности, никакой цыганщины. Все со вкусом, все строго и современно, в стиле хай-тек. Металл, стекло, блестящие поверхности, много новейшей техники – но при этом ничего лишнего или напоказ, все только строго функционально. Я тут же подумал о том, что, когда обзаведусь собственным кабинетом, тоже обставлю его именно так. Хотя… Наверняка найдутся недоброжелатели, которые скажут, что таким образом я хочу подлизаться к Белиалу… Впрочем, пускай говорят. Мне наплевать. Белиал – парень что надо. Это выражается во всем. Даже в том, что он сразу предложил мне сесть, а не заставил почтительно стоять перед ним, вытянувшись в струнку, на протяжении всего разговора, как это любит делать старикашка.

– Ну что у тебя? Выкладывай! – поинтересовался Белиал.

Заранее тщательно подготовившись к этой встрече, я просчитал тактику и продумал чуть не каждое слово. И теперь, рассказывая, делал вид, что не жалуюсь на непосредственное начальство – даже не подумайте! – а лишь болею душой за общее дело и всерьез озабочен тем, как бы Эрвин с его тупостью и склерозом не завалил дальнейшую работу, если ему ее поручат. Кратко и четко, без особых подробностей, но так, чтобы стало ясно, какой огромный труд мной проделан, я пересказал всю историю от начала до конца. И при этом расписал, не жалея красок, как нелепы, а часто и абсурдны были инструкции выжившего из ума старшего демона и каких усилий мне стоило каждый раз переубедить его или исправить то, что он напортачил. Ради такой важной цели я позволил себе кое‑где и отойти от истины. Например, в истории с сыном мельника я представил убийство не как следствие собственной небрежности, а как результат неправильных инструкций от непосредственного начальника, который упорно настаивал на своем, несмотря на все мои возражения и доводы рассудка.