Словом, после первой беседы Алексей чувствовал себя на таком подъеме, что даже мысли об Оленьке уже не отзывались болезненным эхом внутри, а уж о Борисе он и подавно перестал думать. Зато вспомнил о сыне и тут же набрал его номер. Голос Павла, снявшего трубку лишь после седьмого звонка, словно бы неохотно, ему не понравился.

– Пашка, у тебя все в порядке? – поинтересовался отец. – Ты куда пропал? Что не звонишь?

– Да так… – отвечал сын.

– А что голос такой убитый? Что‑то случилось?

– Да ничего не случилось, пап. Ничего особенного.

Этот неопределенный ответ прозвучал столь красноречиво, что Алексей тут же поспешил уточнить:

– Ну‑ка, выкладывай, что у тебя произошло! С работой что‑нибудь?

– Не, с работой как раз все в порядке, – заверил сын, а отец только усмехнулся. Раз так, значит, проблемы с личной жизнью. Эх, Пашка, Пашка, простая душа, не умеешь ты хитрить… Весь в маму. Вероника – та тоже за всю жизнь так и не научилась сказать неправду и при этом не покраснеть.

– Я тут недалеко от тебя, на Ленинском… Скоро буду. Что‑нибудь прихватить с собой? Поесть, попить, выпить?

– Ты же знаешь, что я не пью, пап, – Павел вел здоровый образ жизни и активно занимался спортом. – А вот насчет пожрать – это хорошая идея…

Наблюдая за тем, как сын поглощает курицу с овощным рагу, купленную в ближайшей кулинарии и разогретую в микроволновке, Алексей пришел к выводу, что парень не ел как минимум сутки, а для такого явно должна иметься серьезная причина.

– Так что с Ксюшей? – спросил он, когда с курицей было покончено.

– Чай будешь? – вместо ответа поинтересовался Пашка.

– Буду.

– Тебе какой: черный или зеленый?

– Любой. Какой ты, такой и я. И не увиливай, пожалуйста! Я спросил, что у тебя произошло с Ксюшей.

– А ничего! – со злостью, за которой никак не удалось спрятаться горечи, отвечал сын. – Мы, похоже, расстались…

– «Похоже»? Ну, «похоже» – это еще не значит окончательно. Можно полюбопытствовать, из‑за чего?

– Да понимаешь… Мы на днюхе были у ее сокурсницы, Настьки. Ну, я раз с этой Настькой потанцевал, чего в этом такого? Второй раз она меня сама пригласила – ну, не отказывать же девчонке? А потом она и говорит: «Слушай, ты ведь в компьютерах шаришь, пойдем, взглянешь на мой комп, я, кажется, трояна подхватила, а что делать, не знаю». Ну я и пошел к ней в комнату, а она, вместо того чтобы комп включить, обниматься полезла. А тут Ксюшка входит. Увидела нас, развернулась и ушла… Ты чего улыбаешься? Я что – смешное что‑то говорю?

– Нет-нет, что ты, я совсем не улыбаюсь, – поспешил заверить Алексей, хотя это и было неправдой. Он действительно не мог сдержать улыбки, когда вдруг подумал, до чего же эта ситуация похожа на ту, из‑за которой он в свое время расстался с матерью Паши. Кажется, Гегель говорил, что история всегда повторяется дважды, один раз как трагедия, а второй – как фарс? Только для Пашки случившееся, конечно, никакой не фарс, а именно трагедия, самая настоящая.

– А ты не хочешь поговорить с ней и все объяснить? – спросил отец.

– Да я сто раз пробовал! Она трубку не берет и на эсэмэски не отвечает… И из аськи меня удалила.

– Напиши ей письмо.

– Да не поможет! Думаю, она как увидит мой электронный адрес, так тут же удалит, даже читать не станет.

– Да не электронное письмо, дурачок! Настоящее. Запечатай в конверт и положи в почтовый ящик.

– Думаешь, она прочтет? – Павел поглядел на него с сомнением.

– Думаю, да, – серьезно отвечал Алексей. – Не каждый день современные девушки получают настоящие письма… Прочтет, хотя бы из любопытства. А ты выждешь пару-тройку дней – и приезжай к ней с цветами.

– Ладно, я попробую… – задумчиво проговорил Павел. И впервые за это время улыбнулся.

Никак нельзя сказать, что у таксистов в аэропорту вечно нет отбоя от клиентов. Скорее даже наоборот, потому что, как всем известно, их услуги в таких местах весьма и весьма недешевы, и большинство пассажиров к ним не прибегает. Даже те, у кого нет собственного транспорта или кто по каким‑то причинам не хочет им пользоваться, и те предпочитают добраться до места назначения на поезде-экспрессе, автобусе, маршрутке или просят знакомых отвезти их в аэропорт и встретить после прилета. Так что таксист, с утра привычно скучавший на остановке в компании приятелей, был немало удивлен, когда к нему в машину уселась пожилая пара, даже не поинтересовавшись тарифами. На всякий случай, во избежание недоразумений, он сообщил им о стоимости своих услуг, но седовласая дама в шляпке только изящно махнула затянутой в черную перчатку рукой: пустяки, мол, не стоит даже говорить об этом. Таксист был озадачен. Может, ему и впрямь повезло с клиентами и деньги для этой пары не имеют значения? Но ведь может быть и иначе – пожилые люди уже просто не отдают себе отчета в том, что делают. Старческий маразм еще никто не отменял. И тогда получится, что он, таксист, влетел по полной…

– Куда ехать‑то? – поинтересовался он.

– Для начала просто покатайте нас по Москве, – отвечал старик. – По центру, по набережным, по Воробьевым горам… Я хочу показать своей любимой город, где мы будем жить.

Ишь ты, «любимой»! Таксист усмехнулся про себя, а вслух сказал:

– Это будут совсем другие деньги. Четыре тысячи до города и еще четыре каждый час. Устроит?

– Конечно! – беззаботно отвечала женщина, а старик вдруг спросил:

– Вы беспокоитесь, что мы можем не заплатить вам? Не волнуйтесь, все будет в порядке. Вот, возьмите пока это, – он протянул две розовые пятитысячные бумажки, – а потом я доплачу остальное.

Такой ход событий пришелся таксисту по душе. Он быстро спрятал деньги в карман и дал по газам. Ехал, а сам не переставал удивляться, слушая болтовню пассажиров. Дед с бабкой, очевидно, давно не виделись и теперь ворковали на заднем сиденье, что твои голубки, не у всякой молодой парочки такое увидишь. Но изумляло таксиста не это – в конце концов, как известно, любви все возрасты покорны, – а то, как женщина реагировала на все, что видела в окно. Ее все удивляло, она задавала кучу вопросов, подчас наивных и нелепых, точно у малого ребенка. С луны она свалилась, что ли? Или приехала из какой‑то загадочной страны, где все устроено совсем по‑другому? Но говорят‑то они по‑русски и без всякого акцента…

Впрочем, удивление не помешало таксисту хорошо выполнить свою работу. Он честно, как и обещал, прокатил парочку по столице и даже ответил, как смог, на некоторые их вопросы о достопримечательностях. Ездили они так несколько часов, пока пассажиры не устали и не попросили отвезти их в хороший ресторан.

Распрощавшись и щедро расплатившись с весьма довольным таксистом (эх, каждый бы день таких клиентов!), бывшие ангелы чинно вошли в помещение ресторана и попросили метрдотеля найти им местечко поуютнее и потише. Тот, окинув их опытным глазом, предложил отдельный кабинет, что очень устроило клиентов. Сделав заказ, Зачитавшийся обратился к своей спутнице:

– Ну, и какое впечатление на тебя произвел город?

Иволга пожала плечами:

– Сложное. Мне очень понравились храмы и старые здания. Среди них есть просто восхитительные по своей красоте, даже в Раю я не видела ничего подобного! Ну и эти, такие большие желтые дома со шпилями на крышах – тоже ничего…

– Высотки? – догадался он.

– Да, именно. Но вот то, что сделано из стекла, на мой взгляд, выглядит просто ужасно! Зачем они это вообще строят? Или такие дома, похожие на коробки! Ужасно смотрится. Ни за что не хотела бы жить в таком!

– И никогда не будешь, я тебе обещаю! – заверил бывший ангел.

– Скажи, пожалуйста, а архитектура на всей Земле одинаковая? – поинтересовалась она. – В других городах тоже все так?

– Что ты! Конечно, нет. Каждая страна и даже многие города имеют свое лицо, не похожее ни на какое другое! – с воодушевлением заговорил он. – Земля очень разная, на ней есть города и деревни, реки и острова, океаны и пустыни, тропические джунгли и холодная тундра, голые степи и непроходимая тайга… И каждое из этих мест по‑своему прекрасно! И знаешь, раз уж мы можем себе это позволить, нам стоит побольше путешествовать. Я хочу, чтобы ты увидела Париж, Прагу, Рим, Венецию, Лондон, Дели, Рио-де-Жанейро…