Под натянутым тентом закипал на разгорающемся костерке котел с водой для чая, чуть поодаль гостеприимно раскинулись палатки, ненавязчиво суля сладкий освежающий сон усталому человеку, вокруг все того же костерка призывно разлеглись спальные пенки, на которых неугомонные охотники за приключениями вольготно раскидали свои намаявшиеся за последние сутки телеса. Пепелац заслуженно дремал в сторонке.
Пастораль, право слово.
Я давно заметил - после копа лежится особенно хорошо. Еда, выпивка - все под рукой. А кому лениво тянуться, может жестом или ласковым словом попросить друзей передать требуемое. Димыч, покончив с мангалом и водрузив последнюю охапку импровизированных шампуров на кусок клеенки, долженствующую обозначать стол, со вздохом облегчения также ударился в релакс.
Через примерно тридцать секунд (а это для Димыча много) он беспокойно заворочался и, нашарив на столе среди разнообразнейшей етьбы незабвенную "кедровку", вопросительно взглянул на меня.
Хм... Возразить штоль? Вот умора была бы...
Через минуту все держали в руках стопки и выжидательно смотрели на меня.
"Ну да, теперь тамаду вам тут еще изображай", - без особого протеста смирился я и, прокашлявшись, возвестил:
- За удачный день, ребята! За нас, ненаглядных!
И выпил, предусмотрительно протягивая Хеле кружку с запивкой. Все дружно остаканились и вгрызлись в шашлыки.
Я с опаской продолжил:
- Дитер, Хеля. Хочу принести вам свои искренние извинения в отношении потрясающей ценности находки. Это был розыгрыш. Экспромт, родившийся ненароком в наших ущербных головах. Вот так мы здесь шутим. Не сердитесь, пожалуйста.
Ребята как по команде прекратили жевать, усваивая ошеломляющую новость. Я с легким беспокойством следил за выражением их лиц. Димыч обратился в валяющийся соляной столб.
Тишина.
Вдруг у Хели затряслись губы, и она резким кивком спрятала лицо в сомкнутых ладонях. Раздались истерические всхлипывания. Плечи заходили ходуном.
Мы с Димычем, кляня себя на чем свет стоит, одновременно подскочили, рванули к ней, бормоча косноязычные утешения. Хеля подняла залитое слезами, исказившееся от тщетно сдерживаемого смеха личико и, едва живая, прорыдала:
- Я с самого начала подозревала какой-то подвох. Но вы были так чертовски убедительны! Майн готт! Неописуемо! Высший пилотаж!
Ее было не остановить. У нас отлегло от сердца, а мой компаньон в молниеносном темпе наполнил стопарики.
Выпили. Посмотрели на Дитера.
Тот понял... и, стерев прикипевшую, казалось, навеки оторопь с морды лица, медленно, пробуя слова на вкус, заговорил.
- Сказать, что я ошарашен - это ничего не сказать. Я - практичный человек. И уже обдумал, кому нужно звонить и что говорить, чтобы беспрепятственно увезти "раритет" на родину. У меня тоже вначале мелькнули смутные сомнения в заявленной ценности находки. Но должен признаться: логика, аргументация вашей экспертизы и естественность проявленных эмоций рассеяли все мои подозрения. Прима! Если это действительно экспромт, то я не имею слов.
Все с облегчением рассмеялись, а Дитер продолжил:
- Но я не считаю себя в проигрыше. Эта история - ценность сама по себе. Поэтому находку я обязательно увезу домой как память о великолепном образце неописуемого русского юмора, для восприятия которого требуется как минимум крепкое, здоровое сердце. Спасибо вам, друзья!
Мы в воодушевлении захлопали. Умеет немец держать плюхи, чего уж там... Молодец. А Димыч невинно поинтересовался:
- Ну, то есть... Продолжаем в том же духе? - и тут же шутливо получил Хелиным кулачком в бок.
- Безусловно. Только теперь это делать будет несколько сложнее. Предупрежден - вооружен, - благодушно ответствовал Дитер, нацеливаясь на очередной шампур.
- Ну-ну, сокол ты наш импортный. Поживем - увидим, - тихонько пробормотал Димыч, гася в глазах вспыхнувшую искру очередной пакости.
Я только вздохнул, сокрушенно оценивая потрясающую наивность несостоявшегося владельца раритета. Неистощимая любовь моего друга к вдумчивым гадостям давно уже стала притчей в языцех...
Костер разгорелся, радуя глаз и сгущая за нашими спинами надвинувшуюся темноту. Мы выпивали, закусывали, перебрасывались редкими необязательными репликами. Нам было спокойно и уютно.
Хелена, отведя взгляд от чарующих огненных бликов, неуверенно спросила:
- Мальчики, а есть ли такие темы для бесед, обсуждение которых вами бы не приветствовалось?
Димыч посопел и, с сожалением отрываясь от поглощения очередного огурца, сказал:
- Наверное, нет. Были случаи, когда мы закрывали какую-то тему. Ну, чтобы избежать дружеского мордобоя, к примеру. А так, чтобы - табу?.. Нет. Другое дело, что не принято обсуждение ради обсуждения. Говорим о том, что искренне волнует, интересует. Ключевое слово - искренность. Ну и еще - готовность подавляющего большинства поддержать разговор. А о чем ты хотела спросить?
Хеля раздумчиво протянула, катая в руке порожнюю стопку:
- Вопросов очень много. Мешает опасение вторгнуться ненароком в приватные сферы, имеющиеся у каждого. Понимаете, у нас с Дитером не было до сих пор возможности по-простому пообщаться с интересными русскими. Деловые контакты, как вы понимаете, это не совсем то. Атмосфера не очень способствует. Партнеры, подчиненный персонал - это всегда зависимость друг от друга. Какие уж тут искренние разговоры на отвлеченные темы. А здесь, сейчас - все совсем другое... Ну хорошо, - решилась она, сдувая с лица непокорную прядку светлых волос. - Вопрос к Димычу. Что лично тебя привлекает в поиске? Я не очень... назойлива?
Тот кивнул, принимая вопрос. Пожевал губу.
- Копаю, потому что нравится копать. Это - настоящее. А жизнь кругом - полная херня. Неправильная какая-то. М-да... как-то я не очень, - немного обескуражился он. - Это вы лучше к Витьку. Я - больше руками мастак, - и с преувеличенной сосредоточенностью заковырялся в пачке, выуживая сигарету.
Хелена и Дитер выжидательно взглянули на меня.
- А что Витя? Димыч выдал почти идеальную формулу. Или вам нужны комментарии? - взглянул я на ребят.
Они синхронно кивнули. Я сосредоточился.
- Ну, хорошо. Я думаю, в поля вообще случайно не попадают. Это - кажущаяся случайность. А на самом деле, человеку просто становится душно в рамках своей обыденной жизни. Есть разные способы попытаться вдохнуть свежий воздух. Рыбалка, охота, туризм, разные варианты экстрима... Ну и коп, естественно.
Объединяет их всех одно - желание хотя бы на время вырваться из бетонной удавки города, где почти все искусственное - дружба, любовь, добро, зло, желания, цели, идеалы... Почти все - условность, дешевый пластик. Сегодня так, а завтра наоборот. А потом снова наоборот. Настоящее только одно - выгода. Фактически любой ценой. Она же - цель и смысл жизни. Все покупается и продается. Это стало нормой. Только исходя из этого определяют успешность и состоятельность личности.
Многих от такой жизни тошнит. Кто-то смиряется, кто-то спивается. Другие убегают хотя бы ненадолго, стремясь вырваться из этой атмосферы, иссушающей душу. Понимаете? Уходят в первую очередь не куда-то, а от чего-то. Кто на время, а кто-то навсегда. Этих, последних, нашедших силы и мужество изменить свою жизнь, перестать сжигать годы и годы, гоняясь за лживыми, эфемерными ценностями, я считаю счастливыми людьми.
Я вас не очень утомил?
- Говори, - произнес Дитер, сосредоточенно глядя мне в глаза.
Хеля просто молча кивнула, не отводя взгляда от пылающих жаром углей.
Я продолжил.
- Так вот, те, кто хочет хотя бы на время вырваться, ищут отдушину по себе. Для нас это коп. Почему именно он? Здесь тоже все не очень просто. Есть несколько уровней восприятия, в зависимости от того, насколько ты погружен в процесс.
Первый и самый очевидный - просто вариант отдыха на природе, одному или в приятной компании, где все равны. Плевать, кто ты в городе - делавар или безработный, врач или мент. Статус определяется твоими чисто человеческими качествами. Искренностью, умом, легкостью на подъем... Всем, что позволяет "попасть в обойму" к понравившимся тебе людям. Благодаря тому, что существенная часть находок имеет, хотя и небольшую, но цену, позволить себе заниматься копом без серьезных затрат может почти каждый.
