Когда старший Платонов узнал, что в предполагаемом районе поисков температура воздуха в тени достигла отметки сорока восьми градусов, а на солнце она зашкаливала далеко за шестьдесят. Для консультации он пригласил медиков, они ему рассказали, какие последствия могут иметь место для белокожего человека находящегося в таких условиях. Как ни крути, а по всем прогнозам получалась смерть. При чем смерть связанная с мучениям и страданиями. После таких предположений в срочном порядке было подключено и «одно интересное ведомство» с их спутниками слежения и развернутыми съемками.

К вечеру, на фотографиях интересующего их района, полученные из космоса, были обнаружены непонятные точки. Также была видна в лучах заходящего солнца длинная тень, очень похожая на человеческую. Но теней должно было быть, по крайней мере — две. Была одна. Больше в обследуемом районе, ничего интересного не было.

Обстоятельства требовали личного присутствия Бориса Платонова в районе поисков. Пришлось отложить все дела и с группой специальных сотрудников службы безопасности Концерна, собранную из бывших специалистов антитеррористических подразделений (это не считая большой группы врачей, связистов, метеорологов и еще черти кого), готовиться к вылету в район поисков.

Как быстро не собирались в дорогу, как Платонов не торопил и не подгонял все свои службы, но вылетели только на следующее утро. Много времени заняло согласование пролетов спецборта над территориями, где их запросто могли сбить.

Только к вечеру следующего дня прибыли в район поисков. К этому времени их ждала подробная карта местности и самое главное, это сообщение о том, что в предполагаемом районе поисков находились два живых человека, один из которых двигался, а вот второй постоянно лежал.

Ближе к ночи вылетели в тот район. Это на своих двоих пришлось бежать полночи из сил выбиваться, а на вертолете получилось очень даже быстро. Покружили над предполагаемым местом поисков. Абоко, вполне серьезно, как и все что он делал, предложил над тем местом, где должны были находиться беглецы не летать, чтобы их не нервировать и чтобы ребята ненароком не стали по ним стрелять. А то придется открывать ответный огонь на поражение и их уничтожать. Чего тогда было переться за тысячи километров? За трупами сеньора Сергея, и, этого, как его — Алексея Гусарова?

После столь серьезных и что особенно умиляло, проникновенных признаний, Платонов-старший, как-то уж совсем странно посмотрел на Абоко и приказал близко к месту залегания не подлетать, а вертолетам прикрытия находиться чуть выше и чуть дальше от места поисков.

Высадились и прошлись цепью. Пока шли, почувствовали в полной мере, как жарко и надсадно дышит пустыня. Еще перед планируемым вылетом, Платонов приказал захватить с собой ящик со льдом и большое количество всевозможных напитков. Тащили этот многостенный холодильник четыре человека. Хорошо, что не особо далеко пришлось гулять. Во время движения также были запрещены любые разговоры. Все для того же. Чтобы избежать любых неожиданных сюрпризов. Высланная чуть раньше разведка подтвердила наличие двух человек. Живых. Спящих у костра.

Место обитания беглецов нашли быстро. Пришлось поблагодарить судьбу, что они не двинулись в поход, а сидели на месте. Было довольно уже темно, и приборы ночного видения прекрасно указывали на то место где были замечены блики костра.

У обоих «отдыхающих» почти одновременно поднялись торчком уши и повернулись головы в сторону раздающихся знакомых звуков. После этого лежащие у костра посмотрели друг на друга и по привычке безнадежно махнули рукой. Смысл его можно было расшифровать следующим образом: «мы оба сходим с ума, не обращай на такую ерунду внимания».

До того, как они стали отчетливо слышать вертолетные звуки. Они слышали много чего другого. Например, звуки легко струящихся, а потом бурлящих и ревущих потоков воды, после двух часов дня услышал и Алексей. Оба пролежали большую часть дня в анабиозе. Не двигаясь, не реагируя, не открывая глаза, ничего…

Солнце всецело принадлежащее перекати-полю и колючкам, сторицей отмерило и им своих витаминов «Д» прекрасно предохраняющих от рахита. Поэтому по поводу возникновения последнего, можно было не волноваться. Они им насытились до конца жизни.

Что-то торжественное и завораживающее своей силой все-таки было в этом песочном царстве безмолвия. Какая-то тайна проглядывалась в роковой, раскаленной бездне. Да, хоть эта, подчеркнутая…

Особо следует подчеркнуть, что за весь день удалось помочиться всего один раз. Остались незабываемые ощущения, как будто струя состояла не из жидкой субстанции, а из колючей проволоки, протягиваемой через мочеиспускательный канал. Боль и резь после стряхивания еще долго преследовали обоих. За день организм накопил столько соли, что казалось выскакивали целые кристаллы. И хотя о следующем сеансе мочеиспускания думалось с большой неохотой и тревогой, хотеть пить от этого не становилось меньше. А тут еще очередной неприятный сюрприз судьбы.

Пока они находились в анабиозе, какое-то пустынное животное порвало пакеты наполненные за день влагой от испарения. Сама- то тварь напилась, а вот люди, которые очень надеялись на этот концентрат не смогли утолить жажду. Так или иначе удалось спасти оставшиеся граммов двести, выдавить из пакетов превращенных в тряпочки. К концу дня, когда выяснились результаты устроенного погрома, оба жалели, что так бездумно вылили и избавились от своего высококонцентрированного рассола. И не беда, что с мочевиной. Даже не очень страшно, что один яд остался. Но вместе с утолением жажды, привили бы себе отвращение к питью и заодно бы провели сеанс уринотерапии.

В кромешной мгле наступившей ночи, были слышны мощные звуки летающих где-то наверху вертолетов, а может и баллистических крылатых ракет. Когда спрыгиваешь с нормального сознания в глубины непознанного, такие мелочи как тактико-технические характеристики летающих призраков интересуют все меньше. Ну и пусть себе жужжит железяка… Они даже этого не помнили…

Собранного вчера хвороста и дровишек вполне хватило для разжигания небольшого костерка. Вчера они уснули, поэтому дров осталось предостаточно. Опять веселые и от того бездумные огоньки заскакали по сучьям, глядя на них, оба облегченно дремали, все в тех же затейливых позах.

Обсуждать житье-бытье с видами на урожай и погодой на Соловецких островах, пока не хотелось. Пока они наслаждались тишиной и прохладой. Лишь изредка они слышали звуки летающих где-то неподалеку вертолетов. Через несколько минут они перестали обращать на них внимание. Как на головную боль… Поболит, поболит, да и сама пройдет.

И в самом деле, звуки раздающиеся сверху, очень скоро утихли, заменяя собой шуршание песка и возню в кустах. Там продолжалась привычная жизнь. Кто-то кого-то ел, кто-то пытался спрятаться, предварительно съев другого. Сама пустыня казалось дышала мерно и ритмично. То мощно накатывая, то мягко отступая от сидящих у костра.

Потерянные в песках, очень скоро стали клевать носом и опять задремали полусидя, полулежа. Намаялись за день бедолаги вот и не смогли продержаться. Хотя спать думая о том, что в любой момент тебе за пазуху может забраться змея или паучок было не приятно. От таких мыслей чувствуешь себя несколько тревожно, но это было раньше, сейчас такая ерунда уже перестала и волновать и интересовать.