А теперь послушаем правильный ответ: «Среди 27 000 детей, родители которых получили относительно большие дозы во время атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, были обнаружены лишь две вероятные мутации, а среди примерно такого же числа детей, родители которых получили меньшие дозы, – ни одного случая» [1]. Практически нулевой эффект – даже при рождении ребёнка от обоих облученных родителей [2, 3].

То же самое – относительно персонала ФГУП «ПО «Маяк»: у детей облучённых родителей не выявлено повышения частоты уродств, дефектов физического развития, специфических заболеваний [4]. А как насчет Чернобыля? Аналогично. И у матерей, и у отцов, облученных до зачатия, рождаются физически и умственно полноценные дети [2].

– Да не может быть! Но ведь как же! И в газетах писали, и по телевизору показывали, – раздаются крики недоверчивых читателей.

Кстати, такие возгласы вызываются так называемым эффектом порядка: человек больше доверяет не тому, что правда, а тому, что услышал раньше. Кто первый встал, того и тапки!

Но не на пустом же месте возникли эти слухи? Нет, страх рождения неполноценных детей от облученных родителей имеет реальную основу. Так называемое мутагенное воздействие радиации впервые было установлено ещё в 1925 году советскими учеными Г.А. Надсоном и Г.С. Филатовым в опытах на дрожжах. В 1927 году открытие было подтверждено в экспериментах с дрозофилами. Эта маленькая мушка размножается очень быстро, за что её обожают генетики [5].

А уже в послевоенное время по программе «Грандиозная мышь» в исследовательском центре американского города Ок-Ридж в течение тридцати лет учёные проводили тесты на мышах (семь миллионов белых мышек!). И лишь при огромных количествах подопытных существ удалось доказать учащение генетических эффектов.

А дальше журналисты стали «жарить» полученные результаты. Так мы и узнали о чернобыльском телёнке то ли с шестью, то ли с семью ногами. Никто его не видел по понятной причине: уникального телёночка сразу увезли в сверхсекретную лабораторию. Чтобы с помощью сверхмощного компьютера точнее пересчитать ему ноги.

На самом деле риск вызываемых облучением серьёзных генетических нарушений невысок. В то же время спонтанный, естественный уровень наследственных заболеваний большой, около 5 %: пять младенцев на каждые сто родившихся [5, 6]. И «отловить» при таком огромном количестве отклонений небольшую добавку, вызванную облучением родителей, не удаётся. Её можно лишь рассчитать, исходя из результатов опытов на дрозофилах и мышах.

В таких случаях используют выражение риск. В данном случае – риск генетических (наследственных) эффектов. Радиационное воздействие дозой один зиверт удваивает риск в сравнении со спонтанным уровнем [6]. Но мы уже знаем, что большие дозы облучения встречаются крайне редко. А для малых доз риск наследственных эффектов ниже канцерогенного риска в 27–40 раз [7].

Учёные рассчитали риск наследственных эффектов от чернобыльской аварии. Для жителей девяти радиоактивно загрязнённых областей России, Беларуси и Украины он составил около 100 случаев на миллион человек. Конечно, эти цифры тонут в море спонтанных генетических нарушений. Неизмеримо больший прирост даёт, к примеру, алкоголизм родителей.

Но такую безобидную картину мы имеем лишь в случае облучения родителей до зачатия ребенка. При облучении же беременной женщины, когда воздействию подвергается сам плод, картина резко меняется. Ведь плод – это уже человечек, к тому же чрезвычайно чувствительный ко всякого рода воздействиям. В том числе и к облучению.

Последствия негативного воздействия на плод называют уже не генетическим, а тератогенным (уродующим плод) эффектом. Такое действие могут оказывать не только ионизирующие излучения, но и некоторые лекарства, химические вещества (диоксины, свинец и другие), алкоголь.

В отношении радиационного воздействия выделяют два опаснейших для будущего ребенка периода.

Первый период – начало формирования органов и тканей (две недели после зачатия). Помните пятую главу: наиболее чувствительными к облучению являются молодые и растущие органы и ткани. А эмбриональная ткань является самой уязвимой, тут высок риск глубоких отклонений в физическом развитии ребёнка (уродств). Но только при дозах облучения беременных женщин выше 100 мЗв.

Второй период – облучение в интервале между 8 и 15 неделями беременности дозой выше 200 мЗв. В этом случае у 40 % детей в будущем может развиться тяжёлая умственная отсталость [5].

Таким образом, облучение беременной женщины куда опаснее, чем облучение до зачатия любого из родителей или даже обоих. В то же время последствия облучения плода проявляются лишь при достижении определенного порога дозы: 0,1–0,2 Зв.

Наглядный итог нашей беседы в четырёх последних главах можно увидеть на рис. 8.1.

Рис. 8.1 Влияние дозы облучения на здоровье

1. Радиация: Дозы, эффекты, риск / Перевод с англ. – М.: Мир, 1988. – 79 с.

2. Булдаков Л.А., Калистратова В.С. Радиоактивное излучение и здоровье. – М.: Информ-Атом, 2003. – 165 с.

3. Э. Дж. Холл. Радиация и жизнь: пер. с англ. – М.: Медицина, 1989. – 256 с.

4. Ларин И. Невсесильная радиация. – Энергия, 1994, № 12. – С. 5–8.

5. Ильин Л.А., Кириллов В.Ф., Коренков Ю.П. Радиационная гигиена: Учебник. – М.: Медицина, 1999. – 384 с.

6. Чернобыльская радиация в вопросах и ответах.− М.: Изд-во «Комтехпринт», 2005. – 32 с.

7. Нормы радиационной безопасности НРБ–99/2009: санитарно-эпидемиологические правила и нормативы. – М.: Федеральный центр гигиены и эпидемиологии Роспотребнадзора, 2009. – 100 с.

Сразу после чернобыльской катастрофы в моде были мрачные прогнозы. К примеру, доктор Джон Гофман (США) пугал нас: «Число дополнительных злокачественных новообразований во всем мире составит от 600 000 до 1 000 000 случаев» [1].

Что же тогда говорить о ликвидаторах? Ведь именно они получили максимальные дозы радиации.

После Чернобыля прошло тридцать лет. Сегодня мы пользуемся не слухами и догадками, не мнениями или газетными публикациями. C 1992 года ведётся Российский государственный медико-дозиметрический регистр (РГМДР). В этом документе учитываются все, кто подвергался радиационному воздействию от аварии на ЧАЭС, а также их дети и последующие поколения. Огромная база данных содержит сведения почти о 600000 людей: полученных дозах, состоянии здоровья, смерти [2–4]. Изначально регистр включал 200000 ликвидаторов, участвовавших в аварийных работах в 1986–1987 гг., 116000 эвакуированных лиц и 270000 жителей наиболее загрязнённых территорий.

Итак, ликвидаторы. Прошло много лет, число состоящих на учёте сократилось примерно до 130000 человек.

Зададим себе несколько вопросов:

– какие дозы получали ликвидаторы?

– какие радиационные последствия проявились?

– каково состояние здоровья ликвидаторов в сравнении с остальным населением?

– какова продолжительность жизни ликвидаторов и есть ли что-нибудь необычное в их смертности?

Ответ на эти вопросы крупным планом вы видите на рисунке 9.1.