— А ты смышлёный. — В его голосе прозвучали нотки уважения.

— Да, смышлёный, — согласился я. — Но знаешь что? Я не принимаю условия твоего пари и не дам тебе возможности взять реванш. Если из этой ловушки есть выход, я найду его сам, потому что это мой собственный разум, а если выхода нет. Что ж… Весь остаток вечности меня будет утешать мысль, что я кое-кого поимел.

— Это жестоко.

— Да нет, это нормально. Вполне нормально и, что самое главное, правильно.

— Ты уверен в том, что говоришь? — Наверное, он не был бы демоном сомнения, если бы не задал этот вопрос.

— Разумеется, да, — не задумываясь, ответил я.

— Ну что ж, в таком случае я подожду. Когда устанешь, позови меня.

— Спасибо за предложение, но боюсь, не оправдаю твоих ожиданий.

— А ты не бойся. Главное, ничего не бойся — и всё будет в порядке .

— Обязательно воспользуюсь твоим советом, — пообещал я, но он уже покинул банк.

Растворился демон в воздухе или просто исчез — не знаю. Да и не так это важно. Главное — демон оставил меня в покое.

«С одной проблемой разобрались, — подумал я. — Идём дальше».

Если честно, у меня не было абсолютно никаких мыслей насчёт того, что делать и как выпутаться из переплета, куда я угодил. В конце концов, я пришёл к выводу, что для начала нужно ликвидировать киборга, а затем сориентироваться по обстановке.

Но убийца Кая и Герды стоял близко, очень близко. К тому же он был невероятно быстр. Сейчас время застыло, но что-то подсказывало мне: стоит только пошевелиться, как голограмма превратится в стереокино, где события помчатся с такой невероятной скоростью, что за ними невозможно будет уследить.

«В конце-то концов, это всего лишь моё собственное подсознание, а значит, я здесь король и всё будет так, как я пожелаю», — решил я и выбросил вперёд правую руку, в которой было зажато чудо-оружие гениального В. Вилли.

Наверное, всю затею погубило именно то, что я действовал обдуманно, да ещё и волновался, а киборг работал на автомате, совершенно не рассуждая и лишь выполняя поставленную задачу.

Я не успел даже как следует навести оружие на цель, а остановившийся было маятник времени качнулся в сторону и…

Киборг даже не стал вытаскивать руку из грудной клетки Кая, а использовал её как точку опоры, позволившую ему оттолкнуться и переместить своё тело в горизонтальное положение.

Только что он напоминал стрелку часов, застывшую на цифре «шесть», а в следующее мгновение, используя руку, застрявшую в теле поверженного врага в качестве оси вращения, провернулся до цифры «девять» и, вытянувшись в струнку, всё-таки достал мою голову.

Это не было просто ударом — удар можно назвать сильным или даже нокаутирующим. Нет, это было нечто куда более страшное, он не только раскрошил мне челюсть, но и сломал шею.

«Грёбаный киборг!» — успел подумать я, прежде чем всё кончилось.

А затем…

А затем всё началось сначала.

— Вилли? — На этот раз в голосе Герды не было даже намёка на воркование женщины, которая говорила с ним двадцать минут назад.

— Слушаю тебя.

— Я сделала всё, как ты сказал, — сначала ввела «Белого Джонга», затем через некоторое время — «Бентаф», а спустя ещё две-три минуты открыла рот и положила под язык нейтрализатор.

— И? — В вопросе собеседника сквозила явная заинтересованность, однако она была вызвана не заботой о здоровье ближнего, а интересом учёного, проводящего сложный лабораторный эксперимент с целью доказать или опровергнуть ту или иную гипотезу.

— Боюсь, у нас ничего не вышло. — В отличие от радостно-оживлённого Вилли, псионик была явно подавлена. — Через минуту после приёма нейтрализатора лицо нашего общего друга перекосила жуткая судорога, а глаза… — Она сглотнула слюну, как будто борясь с приступом рвоты, а затем продолжила: — Они широко распахнуты и в них отражается столько безумия, столько… В общем, я ни разу такого не видела.

— А пульс?..

Все эти истории про безумие не имели значения с точки зрения В. Вилли, это были всего лишь эмоции, на которые он, привыкший оперировать фактами учёный, никогда не обращал внимания.

— Очень слабый. Такое впечатление, что это кома. И ещё — я не могу прочитать ни одной мысли. Как будто разум мёртв.

— Пульса почти нет. Читаемая мозговая деятельность нулевая. Значит, попытка не удалась. Жаль, конечно, парня, но — ничего не поделаешь. Случай был почти безнадёжный, так что нет ничего удивительного, что его разум не выдержал.

— Думаешь, он сошёл с ума?

— А о чём тут думать? Твои слова не оставляют в этом ни малейшего сомнения.

«Грёбаный гений! — зло подумала Герда. — Сидит в своей тёплой безопасной берлоге и даёт идиотские советы, после которых люди сходят с ума и умирают. И ладно бы хоть немного расстроился, сказал бы что-нибудь вроде «Очень жаль, что так всё получилось» Но нет же — никакого раскаяния. «Ах, эта лабораторная крыса умерла, потому что ей вкололи две сумасшедшие дозы наркотиков? Ну, ничего страшного, давайте попробуем на другой, я уверен, что ещё несколько попыток — и у нас обязательно наметится определённый прогресс в опытах».

— Вилли, а ты сам-то, случайно, не киборг? — Она не хотела задавать этот вопрос, потому что всё равно не получила бы на него честного ответа, но всё же спросила.

— С чего ты взяла? — Уж к чему, к чему, а к тому, что собеседник так искренне развеселится, Герда была совершенно не готова.

— Да не очень-то ты похож на человека, — сказала она после некоторой паузы и, не дожидаясь ответа, разорвала связь.

Ей был противен этот чёртов экспериментатор, возомнивший себя гением, поэтому она не потрудилась даже соблюсти правила вежливости и попрощаться.

«Строго говоря, вообще не нужно было звонить», — подумала Герда, подойдя к распростёртому на полу человеку, чьё тело и разум в конечном итоге проиграли битву с наркотиками.

Несколько долгих секунд она неподвижно сидела рядом, пытаясь уловить хотя бы слабый проблеск мысли, но с таким же успехом можно было сидеть рядом с телевизором или платяным шкафом — в этом теле так же, как в любом неодушевлённом предмете, не было и намёка на разум.

«Долгие проводы — лишние слёзы». Она, наконец, приняла решение.

Холодная ладонь легла на лицо и закрыла глаза, в которых застыло отражение абсолютного безумия.

Герда сегодня уже один раз простилась с этим мужчиной — и вот теперь пришлось делать это повторно.

По-хорошему, нужно было прекратить агонию тела, подарив ему долгожданный покой. И она понимала, что так будет лучше для всех, но не могла нанести удар милосердия — сделать смертельную инъекцию. Просто не могла, и всё.

В соседней комнате спит Кай, он сделает для своей боевой подруги всё, что угодно. Впрочем, так же, как и она для него.

— Просыпайся. — Изящная рука псионика легла на мощное плечо спящего «танка». — Скоро рассвет, а у нас ещё осталось незавершённое дело.

Она устало закрыла глаза, пытаясь сдержать бессмысленные слёзы. И ей это почти удалось.

— Что-то случилось? — встревожено спросил Кай.

— Нет ничего. Просто немного устала. Это пройдёт.

— Тогда почему ты плачешь?

— Скоро рассвет, — вместо ответа повторила она, — нужно раздать долги.

Объяснение было не очень понятным, но Кай не стал уточнять. В конце концов, сестра всегда знала, что делать.

Вот и на этот раз она взяла брата за руку и повела в соседнюю комнату, где лежал человек, которому нужно помочь обрести покой. Они обязаны ему жизнью и поэтому…

Поэтому просто сделают это.

И тогда всё будет кончено.

Теперь — уже наверняка.

— Герда ты здесь? — ещё не успев как следует прийти в себя, мысленно спросил я.

— Да. С возвращением тебя. У нас всё получилось, — как-то чересчур уж жизнерадостно ответила красавица, будто только и ждавшая этого вопроса.

— Всё получилось? — Мне не хотелось открывать глаза, однако сделать это было необходимо, хотя бы для того, чтобы убедиться в правоте её слов.