«Если нужная мне вещь лежит не в отдельном кармане, а в общей куче, то она меня не спасёт,» — отстраненно-спокойно подумал я, понимая, что десяти минут, необходимых для разгерметизации всего пакета, у меня нет. если бы даже у меня было время, то и тогда я не мог себе позволить потерять всё снаряжение для предстоящего завтра налёта на банк, оставив в переулке огромную кучу вещей, которую даже при всём желании не мог бы унести с собой. У нас и без того призрачные шансы на успех, а если лишиться ещё и амуниции, то самым простым и безболезненным выходом из положения был бы добровольный уход из жизни при помощи мгновенно действующего яда.

— «Маска ангела», запрещённый правительством препарат по изменению физических черт лица, создан на основе стинтобела-541, материала способного при полимеризации принимать заданную форму под влиянием внешнего воздействия — обычно температуры или давления. — Глюк-Чарли в точности скопировал приятный женский голос справочного робота.

— И что? — недовольно огрызнулся я, продолжая лихорадочно рыться в многочисленных отделениях сумки.

— То, что «Маску ангела» нельзя упаковывать в вакуумный мешок, потому что она не переносит слишком больших давлений.

— Да? — радостно вскрикнул я, потому что одновременно с последними словами Чарли, наконец, нашёл то, что искал, — упаковку из четырёх крошечных контейнеров, каждый из которых таил в себе новое лицо — маску, способную помочь мне не только остаться инкогнито при завтрашнем ограблении банка, но и обмануть вездесущие камеры слежения.

Дрожащими от возбуждения пальцами я сорвал колпачок с одного из контейнеров, после чего сильно прижал препарат к щеке.

«Маске» нужно чуть больше минуты, чтобы полностью изменить черты лица. Обычно это довольно болезненный процесс, но в данный момент я находился в такой фазе, что с меня можно было заживо сдирать кожу, а я всё равно бы ничего не почувствовал.

Я успел только-только застегнуть сумку и встать на ноги, как одна из дверей неожиданно распахнулась, и на улицу стремительно вышла девушка. Она явно куда-то спешила, занятая своими мыслями, и если бы этот двор не был таким крошечным то вполне вероятно, даже не обратила бы внимания на прижавшегося к стене мужчину. Но тупик был слишком мал нужно было родиться слепым, чтобы не заметить здесь даже кошку не говоря уже о человеке.

Изменение внешности — достаточно неприятная процедура, если смотреть на неё со стороны. Я однажды видел это собственными глазами, и у меня нет желания когда-нибудь в будущем повторить это ещё раз. Стинтобел-541 действует не на всё лицо сразу; а начинает с одной половины, постепенно переходя ко второй. Во время процесса человек, подвергшийся действию препарата, выглядит как зомби, с которого стремительно опадают куски мёртвой плоти, чтобы тут же смениться новыми. Именно так я и выглядел в тот момент, когда взгляды двух случайно встретившихся людей пересеклись.

Во время опасности или при угрозе жизни хищник выпускает когти. Он делает это неосознанно, чисто автоматически. Решение ещё не успело созреть в моей голове, а вытянутая вперёд рука уже сжимала рукоять пистолета, ствол которого был направлен в голову девушке. А ведь вся её вина состояла в том, что она оказалась в ненужное время в ненужном месте.

Чудовище со страшным меняющимся на глазах лицом может испугать кого угодно. А когда у него в руках направленный на вас пистолет, это уже не просто страх, это настоящий ужас.

Если бы она закричала, я бы выстрелил немедленно. Может быть, подсознательно я ждал этого крика, чтобы если не оправдать себя, то хотя бы получить сигнал, который заставил бы мой палец надавить на спусковой крючок.

Но она не закричала. Более того — она повела себя настолько неожиданно, что я слегка растерялся. Незнакомка опустила голову, прижав подбородок к груди, одновременно она очень гармонично и красиво опустилась на землю.

Многим людям бывает трудно просто красиво наклониться, не говоря уже о чём-то другом, а эта странная девушка не просто пластично села, скорее уж она плавно перетекла из одного положения в другое. После чего застыла со скрещёнными ногами и чуть разведёнными в сторону руками.

Если бы она была НОЙМом это нестандартное поведение, хотя и с трудом, но всё-таки можно было бы объяснить, однако я точно знал что она — чистокровный человек. Живая женщина, не испоганившая свою душу и тело кучей высокотехничных имплантатов, которые превратили бы её в гротескную пародию на человека.

Ситуация была настолько нелепой, что я даже на какое-то мгновение заподозрил, что меня посетил очередной глюк. Впрочем, я тут же отбросил эту абсурдную мысль. Термоядерный психостимулятор «Белый Джонг» проецирует в сознание кошмарные галлюцинации, но уж никак не миловидных девушек. И если бы даже у меня были какие то сомнения по этому поводу, то постоянно находящийся рядом напарник с полуразвалившейся головой был аргументом, с которым не поспоришь.

Безвозвратно растворяющиеся в пустоте бесконечности секунды умирали одна за другой, стремительно сгорая в топке Времени, а прямо у меня перед глазами находился затылок жертвы покорно смирившейся со своей участью.

«Красавица и чудовище,» — отстраненно подумал я. Всё что ей нужно — встать и поцеловать заколдованного принца, чтобы он сбросил с себя древнее проклятие избавился от непомерного груза прошлой жизни и обрёл если не свободу, то хотя бы покой.

— Ты придумываешь себе жизнь, которой ни когда не было и не будет. — Рядом стоял Чарли, и с головой у него уже всё было в порядке, но лицо… Оно напоминало лицо получеловека полуоборотня, потому что в нём присутствовали черты и того и другого. И от этого оно казалось ещё более жутким, чем раньше. — Она не красавица, а просто милая девушка, каких полным полно в этом городе. Да и ты не чудовище, а всего лишь обычный обширявшийся всяким дерьмом НОЙМ, который спасается от полиции, пользуясь препаратом с глупым названием «Маска ангела». И если прямо сейчас ты не выстрелишь и оставишь в живых потенциально опасного свидетеля, то в дальнейшем эта минутная слабость наверняка будет стоить тебе жизни. Потому что как только ты уйдёшь, она сразу же сообщит в полицию о человеке, сменившем внешность, и тогда всё закончится почти так же печально, как в одной грустной истории про усталого мальчика и его плюшевого медвежонка.

Он, безусловно, был прав. Причём прав во всём. Но для того, чтобы убить склонившего голову человека, нужно быть не просто зверем, нужно быть зверем, потерявшим даже ту крохотную искорку сострадания, которая ещё теплилась в глубине его чёрной и мрачной души.

Если бы она закричала, я бы выстрелил. Может быть, инстинктивно, может быть неосознанно или ещё как-нибудь, но я сделал бы это. Однако тихая покорность, в чём-то схожая с умиротворённостью или благостностью…

Нет, пускай этот обдолбанный мир катится к чёрту вместе со всем своим дешёвым синтетическим дерьмом «общественной морали» и страшными законами волчьей стаи, но я не буду стрелять, потому что…

— А-а-а! — Оскаленная пасть отвратительного оборотня, стремительно увеличиваясь в размерах, заслонила собой чуть ли не весь мир, и в который раз за этот день мои рефлексы оказались быстрее мысли, а тело сделало то, что категорически отказывался совершить разум.

Палец нажал на курок, боёк ударил по капсюлю, взорвавшийся порох придал необходимое ускорение пуле и…

И всё кончилось.

Если разобраться беспристрастно, то выходило, что это была самозащита. Чистой воды самозащита. я выпустил пулю не в молчаливую девушку с покорно склонённой головой, а в огромного оборотня, пытавшегося порвать моё горло. Но если чудовище было эфемерным, то пистолет в моей руке, как и жертва, которой был предназначен выстрел, — самими что ни на есть настоящими. А на этом фоне все беспристрастные рассуждения ровным счётом ничего не стоят.

Психостимуляторы уничтожают тело, кидая все физические и ментальные ресурсы в топку разума. Этот процесс можно сравнить с допотопным паровозом, котёл которого работает благодаря углю. Киньте туда несколько брикетов современного высокотехнологичного топлива — и старая развалина разгонится, чуть ли не до скорости гоночного автомобиля. А затем — уп-с — и всё будет кончено. Котёл не выдержит запредельной перегрузки и просто взорвётся…