Келевсту была нужна лодка. Неважно,  что будет потом, сейчас самое главное – спастись. Он мог бы и просто прыгнуть за борт, как это делали многие, но завладеть лодкой было бы предпочтительнее.

     Один из мертвецов подступил совсем близко. Марк Петрий ударом ноги в живот отбросил его от себя и побежал по палубе в сторону кормы. На встречу ему попался бредущий, почти разорванный в клочья раб. Вывалившиеся внутренности волочились за ним по палубе, на лице ни осталось, ни одного места, которое бы не было разодрано зубами, плоть на руках и ногах была во многих местах съедена до костей, куски кожи свисали повсюду, как лохмотья одежды. Марк Петрий ударил мечом наискось, намереваясь снести мертвецу голову. Но тот,  в последний момент пошатнулся, и меч отсёк лишь верхушку головы. Такая потеря не остановила ожившего. Разбрызгав во все стороны ошмётки мозгов, он продолжал наступать.  Его скрюченные пальцы вцепились в плечо келевста,  рот, заполненный кровью открылся. С криком отвращения, Марк Петрий отшвырнул от себя мёртвого каннибала. Тот с глухим стуком ударился о борт, но восстановив равновесие, вновь двинулся на живого. Впрочем, путь освободился и келевст,  не желая тратить на мертвеца времени,  бросился вперёд. До спасительной лодки оставалось совсем немного. Нужно было пробежать лишь мимо каюты, подняться по лесенке на верхнюю кормовую площадку и с помощью подъёмного механизма, с которым справился бы и один человек, спустить одну из трёх лодок на воду.

    Неожиданно, справа на Марка Петрия кто-то налетел. Кто-то огромный и сильный.

 - С дороги! – раздался крик.

 Марк Петрий узнал негра Марумбу, увидев его обнажённую фигуру краем глаза. В следующий миг от толчка негра, келевст врезался лицом в дверь каюты. Ошеломлённый этим ударом, он упал и выронил меч. Боль в носу, как копьём пронзила голову. Щеку,  он тоже ободрал в кровь.

 Проклятый раб! Грязная скотина!

 Но валяться тут и утирать кровь с разбитого лица,  не было времени. Келевст вскочил на ноги. И тут,  дверь позади него открылась. Пошатываясь,  из темноты каюты вышел Марк Сабин. Его помутневшие глаза смотрели прямо и были неподвижны, рот приоткрылся в хищном оскале, руки вцепились в плечи Марка Петрия. Тот пронзительно закричал и попытался вырваться, но Сабин быстро наклонив голову, вонзил зубы в шею своего бывшего помощника. Совершенно ошалев от боли, Марк Петрий начал дёргаться и извиваться всем телом так, что поскользнулся и начал заваливаться на спину. Резко упасть ему не давал Сабин, по-прежнему удерживавший келевста за плечи и продолжавший вырывать из его  шеи и плеч  целые куски мяса.  Подошли ещё два мертвеца. Один либурнарий и раб. Их холодные скрюченные пальцы начали раздирать Марку Петрию живот. Он хрипел и стонал с кровавой пеной у рта. Ещё три мертвеца, подойдя вплотную,  вцепились зубами ему в плечи,  руки и лицо. Зубы ожившего разорвали ему губы, потом щеку. Под этой грудой шевелящихся тел быстро растекалась огромная лужа крови.

    Марк Петрий умер не так быстро, как ему бы хотелось. Он ещё был жив и  видел, как мертвецы жадно, плотоядно чавкая, рвут его внутренности зубами, он видел, как грызут его руки и ноги. Потом, он перестал видеть этих чудовищ, но перед ним предстал образ той девушки-островитянки, которую он изнасиловал и убил. В глазах её, таких ещё детских, лучистых,  не было ненависти, лишь слезы и  жалость к нему. Потом, всё застлала сплошная кровавая пелена, в которой начали тонуть все звуки и ощущения,  и после наступила тьма вечного забвения.      

     Под нажимом,  каменный блок,  постепенно сдвигался с места. Вытащить его наружу было невозможно, поскольку он был тяжёл и почти вплотную прижимался к стенкам шахты, да и механизм, изначально выдвинувший его из стены, вдруг отказал.  Оставалось только,  толкать глыбу вперёд.  Насколько  далеко  и как  долго придётся это делать,  не знала и Асанти. Но поскольку,  ничего другого не оставалось, солдаты, пыхтя, раскрасневшись от напряжения, продолжали свое дело. Пригнувшись, они влезли в саму шахту и сначала были видны их спины, но потом солдаты исчезли. Слышно было лишь, как каменный блок, приглушённо шурша,  неспешно продвигается вперёд. Так продолжалось с минуту или две. Затем, внезапно раздался грохот и  последовавший за этим звук был такой, как если бы что-то массивное покатилось по наклонной поверхности.

    Из шахты выглянул один из солдат.

 - Всё хорошо, - сказал он. – Это глыба сорвалась куда-то вниз. Думаю, мы там, тоже можем спуститься.

 Ему передали факел. Вслед за солдатом в шахту протиснулся  Севериан.  В одной руке он,  тоже держал факел  в другой меч. За трибуном последовала Асанти и все остальные.

    Так,  весь отряд  один за другим пробрались через шахту,  оказавшейся в длину шагов десять и выбрались на небольшую площадку, где смогли выпрямиться в полный рост. Отсюда вниз вела каменная лестница в три десятка ступеней. Далее все терялось во мраке. Отряд неспешно двинулся вперёд. Они сошли вниз и обнаружили возле нижней ступени упавший и скатившийся туда каменный блок.  Отсюда же начинался прямой коридор,  столь широкий, что во тьме едва были различимы его боковые стенки. И с права и слева вдоль этих стен на равном расстоянии друг от друга располагались массивные колонны,  поддерживающие свод.

 - Кто все это построил? – удивленно спросил Севериан,  двигаясь по коридору и с любопытством глядя по сторонам.

 Голос его разнесся под сводами пугающим эхом. Самхет перевел вопрос трибуна для Асанти.

 - Наши предки,  – тихо ответила девушка.

 Встретив недоверчивый взгляд Севериана, она добавила:

 - Наши предки не жили,  как мы в маленькой деревушке. И число их было столь велико, что они построили огромный город посреди острова.  Часть его развалин вы могли видеть на болотах. Но большинство зданий  находится сейчас в трясине.  Когда многие тысячи людей погибли в последнее пробуждение Дендрарира, уцелевшие не могли сдерживать наступление болот и джунглей. Город был заброшен и предки стали жить в маленьких селениях. Мы так и не смогли восстановить прежнюю  численность нашего народа.

   Выслушав все, что перевёл Самхет, Севериан кивнул. Скорее всего, так и было, как рассказала девушка.

   Далее, все шли  не разговаривая,  лишь разносилось гулкое эхо от их шагов. Иногда от прямого коридора в стороны уводили другие ходы, но Асанти шла всё время прямо. Судя по направлению, в котором она вела отряд,  и насколько можно было ориентироваться, находясь  под полумильной толщей скал, девушка двигалась правильно, то есть в восточном направлении.

    Через четверть часа коридор стал постепенно сужаться и привел их к прямоугольному ходу. За ним вновь начался коридор. Сначала,  он вел в правильном направлении,  но потом начал отклоняться к юго-востоку и пришлось войти в другой,  примыкающий к нему коридор, что вел строго на восток.

    В конце концов, этот коридор привел их к очередной двери, за которой находились пещеры. Здесь,  уже не было колонн,  ровных стен и сводчатых потолков. Повсюду были естественные гранитные скалы, множество провалов, пещер и трещин в породе. Отряд  пересек подземный ручей и вышел к целой дюжине небольших пещер. В какую из них идти было непонятно.    Севериан не хотел разделять отряд,  но проверить каждую из пещер по-иному было бы слишком долго. Сам он,  Асанти, Самхет и двое либурнариев  вошли в пещеру,  которая,  казалось,   должна была точно привести их на место. Так,  они продвигались,  следую замысловатым изгибам каменного коридора еще минут пятнадцать.

    Внезапно, шедший впереди  один из солдат остановился,  как вкопанный.

 - Я видел…, - встревожено пробормотал он, -  какое то движение.

 При этом, либурнарий поднял факел вверх,  из чего следовало,  что движение было где-то над головой.

   И тут Тит Севериан,  тоже заметил. Тонкий растительный стебель! Свисая из одной из узких потолочных щелей, он слегка пошевеливался. Похоже, трибун и его люди  были на верном пути.  Севериан осторожно приблизился. Шаг. Ещё шаг. Стебель не проявлял признаков агрессии. И было не понятно, чем вызвано его шевеление. Реагировал ли он вообще на людей?