— Н-да… Паскудно… — он поднял руку и провёл ладонью по своей лысой голове. — Знаешь… Примерно за две недели до его смерти мы сидели с ним на кухне. У вас. Разговор зашёл о верности. Он мне сказал, что боится твоей измены. Я ему тогда ответил, что пока мы молодые, мы постоянно рискуем оступиться в этом смысле. И это не зависит от наших чувств друг к другу. — Мур надул щёки и шумно выпустил воздух. Немного помолчав, он продолжил: — Мне казалось, я любил свою жену, но всё равно постоянно изменял ей. Как и многие другие. Это же просто, как пареная репа! Я не оправдываю ни себя, ни тебя — то, что ты сделала, это паршиво. А ещё хуже, что ты не рассказала ему. Но знаешь, я тебя понимаю. И вижу, что ты любила его. Но совершенно точно, не ты виновата в его смерти.

Удивление заставило слёзы пересохнуть. Лиза никак не ожидала понимания.

— Я не рассказала, потому что сама ещё не успела понять, что со мной происходило. Когда я изменяла… Да что там, когда я трахалась с другим, для меня это было как выпить стакан воды. Я привыкла думать, что никто никому ничем не обязан. Как ты сказал? Как пареная репа? Да, так и есть. Но потом я запуталась. Я не понимала, что мне нужно. И кто. Ты говоришь, что видишь, как я его любила. Ну что же, я тебе так скажу: возможно, я вообще никогда никого не любила. Меня так бесит это слово! Слюнявая хуйня! Так-то! А теперь, я, пожалуй, пойду. Подозреваю, что тебе захочется подбить мне глаз.

Лиза попыталась встать, но Мур удержал её.

— Я не смею тебя заставлять, но очень прошу об одном: останься, пожалуйста, здесь. Я не буду лезть тебе в душу, но я видел, как много ты успела сделать для него. Он всегда считал себя самодостаточным, но я точно знаю: иногда ему требовалась поддержка. Ненавязчивая, очень тонкая. Такая, которая была бы незаметна для него самого. И у тебя, в этом смысле, получилось то, что не выходило ни у кого до тебя. Я хочу, чтоб ты это понимала.

Он встал, подошёл к раковине, повернул кран и, сложив ладони лодочкой, набрал в них воды. Затем наклонился над Лизой и разомкнул ладони. Холодная вода полилась по её волосам и лицу. Он мягко взял её за локоть и отвёл в ванную. Пока она умывалась, он заварил чай.

Когда Лиза вернулась в комнату, на журнальном столике стояли две прозрачные кружки, наполненные тёмно-оранжевым парящим напитком. Мур сидел прямо на полу, скрестив ноги по-турецки. Она заметила, как его взгляд скользнул по её груди и тут же смущённо упёрся в пол, и это было приятным.

— Прости, я совсем забыла про халат, — тихо сказала она, вспомнив, что кроме тонкой ночной рубашки в мокрых пятнах на ней ничего не было, и села на диван.

— Отведайте чаю, мэм.

Она заправила волосы за уши, наклонилась к журнальному столику и взяла кружку.

— Спасибо, Мур.

— Я включу музыку, ненапряжную? Хорошо?

— Конечно.

Он подошёл к музыкальному центру, стоящему на одной из полок стеллажа, пощёлкал кнопками, и из колонок зазвучал тихий клавишный эмбиент.

— Тебе надо переодеться и принять душ. Иди. Хватит со мной возиться. Я этого не заслуживаю.

— Перестань.

— Ладно, я серьёзно. Иди. Со мной всё будет в порядке. А потом сделай мне свой укол, хорошо? Сегодня — в последний раз. Мне стало легче, правда. Завтра я попробую начать день по-другому.

— Ну ладно, хорошо.

С этими словами он отправился в ванную. Оставшись в одиночестве, Лиза обхватила кружку с остывающим чаем обеими ладонями и стала слушать музыку. Признание действительно принесло облегчение. Она поверила в то, что если Мур понял её, то и Алекс смог бы понять. «Но я же собиралась его бросить — вдруг вспомнила она. — Пожалуй, лучше не углубляться. Я просто запуталась, вот и всё. К тому же, он хотел ребёнка, а я нет». Она снова подумала о своей задержке. «А вот об этом Муру знать совсем не обязательно. В конце концов, вряд ли дело в беременности. Я же принимала чёртовы таблетки! Ладно, нужно с этим разобраться в ближайшее время. Схожу к врачу. Теперь всё будет по-другому. Мур прав, нужно продолжать жить!» — решила она и откинулась на спинку дивана.

Когда недопитый чай в её кружке уже совсем остыл, Мур вошёл в комнату в своём тёмно-синем махровом халате, из широкого ворота которого была видна его густо покрытая волосами грудь.

— Как ты? — спросил он.

— Ничего. Устала.

— Может ляжешь спать?

— Нет. Ещё только пять вечера. Я и так всё время сплю. Давай… А давай посмотрим какой-нибудь фильм? Только не грустный.

— Хорошо. Хм… Знаешь что, давай не фильм, а мультик поглядим?

— Белоснежка и семь порногномов? — сострила Лиза, приподняв бровь.

— Нет. Хотя, про Белоснежку у меня тоже где-то был. Ты смотрела «Валли»?

— Не смотрела. Я вообще-то редко смотрю мультфильмы. Точнее, я их вообще не смотрю. Но раз уж ты рекомендуешь, то я согласна.

— А я вот люблю мультики. Они не напрягают. После всего этого говна на работе хочется расслабиться и посмотреть красивую сказку с хэппи-эндом, — сказал Мур и выключил музыку. — Есть такие шедевры! Каждый должен их увидеть! — он подошёл к плазменной панели, висевшей на противоположной стене, и оживил её нажатием кнопки. Под панелью была устроена небольшая полочка, на которой находился проигрыватель. На нём лежала стопка дисков без футляров, а рядом с ней пульт. Выбрав один из дисков, он вставил его в проигрыватель. Из высоких колонок, стоящих на полу по обе стороны панели, зазвучала ретро-музыка, а на экране возникла картинка с роботом, похожим на квадратный ящик с приделанным к нему биноклем.

Надувная кровать, лежащая посередине комнаты, была застелена пледом. Мур снял его и дал Лизе. Когда та укрылась, он выключил свет и сел рядом с ней на диван.

— Ну что ж, погнали! — скомандовал он и нажал клавишу воспроизведения на пульте.

Полтора часа, проведённые за просмотром мультфильма, пролетели незаметно. Время от времени она поглядывала на Мура, наблюдавшего за приключениями забавного робота с восторгом девятилетнего мальчишки. Один раз она попросила включить паузу, чтобы сходить в туалет. Когда по экрану побежали финальные титры, она сказала:

— Прикольный мульт, правда.

— Тебе понравилось? — в голосе Мура слышалось сомнение и восхищение.

— Вполне. Только я однажды смотрела кино… Называется «Короткое замыкание». Там был робот, внешне почти такой же, как этот Валли. Так что художники слегка спёрли образ. Но всё равно, получилось мило.

— Ну, что ж, может просто у них вышло похоже, не специально. Ладно, это не важно. Я тебе покажу потом ещё что-нибудь в таком же духе, если ты не против, конечно.

— Не против, — ответила Лиза с лёгкой улыбкой. Она не могла и подумать, что Мур окажется таким романтиком. При ней он обычно держался серьёзным и имел на лице выражение грусти и мудрости. — А сейчас давай попьём ещё чаю, и ты сделаешь мне укол. Только я в душ схожу.

— Хорошо.

Через пятнадцать минут Лиза вернулась из ванной в чистой футболке и трусиках. На журнальном столике снова стояли две кружки, а Мур так же сидел на полу по-турецки.

— С лёгким паром, мэм! — сказал он. Казалось, что Лизин откровенный наряд его ничуть не смущает.

— Спасибо. Откуда у тебя это «мэм»?

— Не знаю, просто прикол. Тебя это обижает?

— Нет, просто интересно. Ты был в Америке?

— Я был в Англии.

— О-о! Биг Бен видел?

— Да, видел.

— Ну и как он?

— Its really big!

— Perfect, — проговорила Лиза, одевая халат.

Они молча пили чай и каждый думал о своём. Муру хватило такта не нарушать это молчание. Лиза снова вспомнила о Роберте и решила, что в ближайшие дни всё-таки позвонит ему и всё расскажет. «Наверное, стоит встретиться через некоторое время и объяснить, что произошедшее между нами — просто моя ошибка, — подумала она. — Он должен понять, он нормальный парень. Решит только, что я его использовала для развлечения. И, наверное, правильно сделает».

— Мур, а почему ты изменял жене? — вдруг спросила она.

— Хм… Ну, я же говорил. Вокруг столько привлекательных женщин, а в жизни хочется попробовать многое. Иначе потом, когда такой возможности не будет, ты поймёшь, что пропустил всё интересное. И это будет очень обидно.