Наибольшую сумятицу в ряды врага вносили макуны. Они медленно, но упорно двигались сомкнутым строем в направлении выхода, круша палицами все, что попадалось им на пути. Они грозно, по-львиному ревели и, видимо для собственного развлечения, то и дело пускали в ход острые клыки. Именно это полностью деморализовало их противников, которые, не выдержав натиска, бросились во двор замка. Ряды солдат дрогнули. Воспользовавшись замешательством, Марк еще крепче насел со своего конца, он был с ног до головы залит кровью, мозгами и непереваренной пищей. Лезвие топора, влажное от крови, сверкало остро заточенными кромками, а с длинной рукояти свешивались обрывки кишок.

Андрей измазался меньше, так как не рассекал своих противников от головы до пупа, он старался удержать за собой живой коридор, проложенный отрядом макунов к выходу. Он ни на секунду не забывал о Тане, доверчиво прижавшейся к его спине, о ней он думал даже больше, чем о собственной безопасности. Ему с трудом верилось, что не далее как прошлой ночью он возился с машинами на автостанции. Вспомнив это, Андрей крепче сжал рукоять меча и схватился с тремя подбежавшими солдатами.

Он не заметил, что по галерее второго этажа пробежали три стражника, вооруженные тяжелыми метательными дротиками. Заняв удобную позицию над выходом из зала, они представляли собой серьезную угрозу. Не заметила их и Марина, она удерживала на месте подбежавший на подкрепление отряд арбалетчиков, не давая им высунуться из бокового коридора. Из-за нее они не могли не то что стрелять, а боялись даже выглядывать из-за угла. Рядом с ними валялись пять арбалетов, это говорило о том, что за такую неосторожность кому-то пришлось дорого заплатить.

Внезапно один из солдат бросил сверху дротик, целясь в Андрея. Но в цель оружие не попало, вонзившись зазубренным острием в бок Тане. Она вскрикнула и медленно повалилась на спину, лицо ее было белее снега, а на платье быстро расплывалось огромное кровавое пятно. Андрей обернулся на крик и тут же получил удар мечом в левое плечо. Кровь ударила фонтаном – видимо, попали в артерию. Не обращая на это внимания, Андрей отбил атаку, но быстро терял силы, его начали теснить.

Марина тоже услышала женский крик и обернулась. Заметив копейщиков на галерее, она не дала им ни одного шанса, посбивав их из лука. Марк оценил ситуацию и понял, что Андрей не продержится долго, не имея возможности передвигаться, так как должен был находиться рядом с раненой Таней. Нужное решение пришло в голову Марку неожиданно. Он подскочил к обеденному столу и, с размаху перерубив его на две неравные части, схватил меньшую из них и, провернувшись с ней кругом, мгновенно расчистил вокруг себя пространство. Здоровенную доску он держал одной правой рукой, левой продолжая сжимать рукоять топора близко к лезвию. Увеличив таким образом свою мобильность, он ринулся на помощь Андрею через весь зал, сметая солдат доской, словно бульдозер ковшом.

Марк несся вперед со скоростью электрички, у ставших на его пути трещали кости, когда они отлетали под его натиском дальше, чем на шесть метров. Он снес нападавших на Андрея в тот момент, когда тот уже не мог стоять, и опустился на одно колено, едва двигая мечом.

– Все сюда! – крикнул Марк громовым голосом. – Будем уходить в город!

Услышав этот призыв, Саша начал пробиваться к выходу, не теряя из виду Марину. Она отступала спиной вперед, держа под прицелом отряд арбалетчиков, но не забывая иногда выпустить несколько стрел и в зал. Пробравшись к выходу, они подождали тех из своего отряда, кто еще не ушел в город. Потерь убитыми, видимо, не было, но были раненые. Друзья стали сомкнутым строем и начали отступать к площади.

Однако, как только они вышли во двор, исход схватки был решен окончательно – те из отряда, кому удалось вырваться, позвали подмогу и, когда солдаты выбежали вслед за отрядом Марка, их встретил целый ряд взведенных арбалетов и натянутых луков. Солдаты были вынуждены сложить оружие.

Дальнейшей их судьбой будет заниматься Ложа Непринятых – группа оппозиции Ольхерту. Саша не любил соваться в политику, но в данном случае штурмовать дворец можно было только при поддержке оппозиции, так как иначе после освобождения их сразу бы начали преследовать. А так у них будет некоторое время на отдых и лечение ран.

Дома у Саши мужчинам пришлось сменить всю одежду, так как та, что была на них, насквозь пропиталась мозгами и кровью. Платье Марины, а также все дорогие драгоценности не пострадали и были возвращены законным владельцам.

Труднее всего оказалось Марку – на его могучее тело найти одежду оказалось не просто. Выручил знакомый портной и туго набитый кошелек Марины.

Таня была без сознания, она лежала на Сашиной кровати с лицом бледнее смерти, а рядом с ней сидел Андрей, держа ее руку в своей. На него было больно смотреть, столько горя было в его глазах. Сам он тоже был не в лучшей форме – потерял много крови, но держался молодцом. Марку пришлось зашивать его рану обычной швейной иголкой, используя вместо наркоза свой свиток с заклинанием.

Андрей был уверен, что это он виноват в том, что не смог защитить Таню, и терпел гораздо большие страдания от моральных мук, чем от физических. Марина старалась быть везде одновременно, помогая чем только могла. Сейчас ее помощь больше всего нужна была Марку – он готовился к операции над Таниной раной.

– Полостное ранение, – объяснял он Марине. – Вещь серьезная. Хотя в данном случае мы имеем не самый худший вариант. Острие пробило бок, по всей видимости, не задев кишечник. Иначе пришлось бы применять магию.

– Магию? Ты говоришь об этом так, будто собираешься применять не лечебную магию, а водородную бомбу, – удивилась Марина.

– Даже хуже, – нахмурился Марк. – Понимаешь, даже в этом нестабильном мире действует великий закон сохранения. То есть если в одном месте что-то прибавится, то в другом непременно убудет. Понимаешь?

– Не совсем, – призналась Марина.

– Если я тут спасу умирающего человека с помощью магии, то в другом месте обязательно кто-то умрет, – тяжело сказал Марк. – Конечно, смотреть, как человек умирает на твоих глазах, – это страшная мука, но знать, что забираешь жизнь у другого, порой еще хуже. Это ведь не в бою убивать.

– Да уж, – сочувственно вздохнула Марина. – Я бы не взялась заниматься магией в таком случае.

– А придется.

– В смысле? – не поняла Марина.

– Я буду учить тебя составлять заклинания. На всякий случай мне будет нужна замена, а Андрей не годится. У него другой склад ума и психики. Не хуже, не лучше, просто другой. Его научить нельзя. А тебе это будет не трудно.

– Я буду ведьмой? – не сдержала улыбки Марина.

– Ты будешь магом, – ответил Марк.

– Ну ни фига себе! – прошептала Марина. До нее дошла вся серьезность ситуации.

Марк приготовил чистые бинты из тонкой льняной ткани, иглу, нить. Он несколько раз вымыл руки и пошел в комнату, держа их на весу, как профессиональный хирург. Марина держала все необходимое на подносе, удивляясь необычным способностям Марка. Оказывается, что он не только маг и лютый боец, но и хирург. Кто бы подумал! А ведь был хозяином ресторана. Почему? Марина решила выяснить это, если представится случай.

Андрей встал, пропуская их к Тане, но из комнаты не вышел, а Марк не стал ему ничего говорить. Вместо этого он обратился к Марине.

– Достань из шкатулки свиток, – произнес он. – Мне нельзя руки пачкать.

Марина дрожащими руками достала свиток с заклинанием и вопросительно взглянула на Марка.

– Не беспокойся, девочка, просто представь, что внутри свитка некая сила. Представила? Сосредоточь внимание. Теперь подуй на свиток, выдувая силу на Таню. Не бойся!

Марине стало спокойнее, ей передалась уверенность Марка. Она подула на свиток, и из него заструилась тонкая метелица из маленьких ярких пылинок. Пылинки зажили собственной жизнью, закружились, окутывая Таню с ног до головы. Марина заметила, что она стала еще бледнее, хотя казалось, что уже некуда.