Я достал свой планшет и взялся за досье, подготовленное страховой компанией при посредстве Интерпола и французской полиции.

Вполне симпатичный человек лет тридцати от роду. Не женат. Но подружки постоянно наличествовали. Никаких намеков на садистские, некрофильские, зоофильские, педофильские, да хоть бы гомосексуальные наклонности. Никаких! Рене Легран в сексуальном плане был банален, как миссионерская поза, и скучен, как секс после сорока лет супружества. Половую жизнь он начал чуть ли не в двадцать. Вершиной его разврата был период, когда у него имелось сразу две любовницы. Заметьте – не две любовницы в одной постели, а две, с которыми он встречался по очереди!

Аж слеза прошибает! И такой образцовый гражданин, по недоразумению до сих пор не женившийся, покупает очень дорогой двухмесячный тур на Тир и обвиняется в ОТП!

Кстати, откуда у него такие деньги? В лотерею выиграл?

Я некоторое время изучал финансовый раздел. Да нет... не выиграл. Копил. Работал как проклятый. Такое ощущение, что уже лет десять как копил...

В досье даже были фотографии его подружек – пять или шесть. Я просмотрел их, надеясь, что хоть симпатичные мордашки наведут меня на след истины.

Увы. Очень милые девушки. Но никакого намека на странности Леграна в них не было.

Разве что...

Я вывел все фотографии на одну страницу и посмотрел внимательнее.

А ведь верно!

Они все были похожи. Темные коротко стриженные волосы, высокий лоб. Одинаковый овал лица. Похожие глаза – миндалевидные, чуть восточные, хотя больше ничего восточного в лице нет.

Когда я разглядывал фотографии поодиночке, они казались не слишком похожими. А вот сейчас сходство было несомненным.

Я задумчиво поводил пальцем по досье, сводя все фотографии воедино. Скомандовал.

– Смешать!

Возникла одна фотография. Планшет у меня не самый мощный, но программы я стараюсь ставить качественные. Вполне гармоничное, даже красивое лицо. И смутно знакомое.

– Провести опознание.

Планшет поморгал огоньками, цепляясь к корабельной сети. И буквально через несколько секунд выдал: «С вероятностью 90% – Одри Хепберн, актриса англо-голландского происхождения, родилась в Бельгии (см. в рубрике „Все государства прошлого“) в 1929 году, умерла в Швейцарии в 1993 году от рака (см. в рубрике „Все болезни прошлого“). Подробнее?»

Еще семь процентов вероятности планшет отдал русской актрисе Наталье Гусевой, а три – какому-то старому американскому певцу.

Так вот в чем твоя тайна, Рене Легран!

Я почувствовал себя так неловко, будто прочитал чужие интимные письма, полные нежности и искренних чувств. Потенциальный извращенец и злодей, ловко таящийся под маской добропорядочного гражданина, исчез. А вместо него возник персонаж мелодрамы... в которых как раз блистала Одри Хепберн.

Умерла в 1993 году. Символично, Рене как раз в этом году родился.

Вырос – и полюбил женщину, умершую до его рождения.

Что ж, можно было не сомневаться, что именно он захотел на Тире. Встретиться с Одри Хепберн. Провести с ней два месяца невозможного в природе счастья.

Теперь осталось понять, что же он совершил...

Три следующих дня я разбирался в законах тироков. Их русского или английского перевода не было, машинному переводу я не доверял – слишком много нюансов, которые компьютер легко мог перевести с точностью до наоборот.

Поэтому я, морща лоб и вспоминая годы стажировки, читал двиарский вариант Уголовного кодекса планеты Тир.

В общем-то ничего особо необычного в нем не было.

Преступления против собственности, то есть воровство – в разных формах. Забавным было разве что «воровство чужой запатентованной или общепринятой внешности», с отягощением в виде «воровства генетического кода». Тут я на время отвлекся на биологические справочники и вскоре впал в задумчивость. Тироки действительно меняли не только внешнее и внутреннее строение организма, они перестраивали даже свой генетический код!

Я знал, конечно, что все разумные расы Галактики восходят к одному давно исчезнувшему прародителю (оптимисты считали, что он не исчез, а затаился, пессимисты, как ни странно, придерживались того же мнения). Но генотипы разных рас, конечно, все-таки разнились сильнее, чем у человека и, к примеру, белой мышки.

Был свой уникальный генотип и у тироков. Но во время превращения в иную форму тироки могли либо копировать внешнее и внутреннее строение (это назвалось метаморфозом первого рода), либо создать у себя вторую структуру ДНК! Полностью соответствовать объекту копирования – это и было метаморфозом второго рода. Собственное ДНК тироков при этом оставалось в клетках, но было неактивным, дремлющим.

Об этом я, если честно, не знал. Двести разумных рас – и у каждой что-то свое, особенное...

Преступления против личности у тироков тоже были привычные. Убийство, причинение телесных повреждений, потребовавшее длительного восстановления и так далее. Здесь единственным оригинальным моментом было «закрепление образа» – действия, направленные на удержание тирока в том или ином облике, совершенные против его явно высказанного желания, связанные с насилием, угрозами или обманом.

Я задумался.

Интуиция подсказывала мне, что преступление Рене Леграна крылось где-то здесь. Именно в этих двух особенностях – способности дублировать чужой генетический код (его не удовлетворила бы внешняя копия Одри, ему нужен был точный дубликат!) и «закреплением образа» (ему не хватит двух месяцев, ему нужна вся жизнь!).

Снова порывшись в досье, я ничуть не удивился, наткнувшись на упоминание о том, что на каком-то аукционе Рене приобрел «медальон с прядью волос известной актрисы». В досье имя не упоминалось, за что я собирался по возвращении высказать компании свои претензии. Но в общем-то я не сомневался – тирокской путане была выдана не только фотография актрисы, но и образец ее ДНК.

И фильмы с Одри Хепберн, очевидно. И мемуары. И аудиозаписи.

Рене все-таки был маньяком – сентиментальным, романтичным, но абсолютно зацикленным на одной идее.

Что же он натворил...

Но это я понял только по прилете, приехав на прием к земному консулу.

В быту тироки придерживались вполне человекообразного вида. Как я понимаю, из удобства: две ноги – это вполне достаточно для передвижения, две руки – для работы, два глаза и два уха – для качественного зрения и слуха. Даже волосы в какой-то мере были ими востребованы: пышная, курчавая шевелюра, напоминающая негритянскую, служила не то дополнительной защитой головы, не то термоэкраном – местное солнце было жарким.

Между ними даже были отличия по росту и комплекции, а совсем чуть-чуть – и по деталям лица. Но в целом они были так похожи, что напоминали не то клонов, не то несчастных обитателей насквозь тоталитарного общества, стремящихся выглядеть одинаково.

Еще они были бесполыми.

Пренебрежение одеждой позволяло ясно разглядеть ту зону, которую стараются скрыть даже расы, никак не табуирующие секс (процесс дефекации так или иначе считается «грязным» у всех рас – этого требует обычная чистоплотность). Хрюны с планеты Мелмот очень любят спариваться и проделывают это раз пять на день, причем у всех на виду и с незнакомыми особями (вполне хорошим тоном у них является подключение прохожих к процессу или хотя бы одобрительные возгласы и жесты). Но штаны они носят.

Тирокам в штанах нужды не было, поскольку между ног у них была гладкая кожа, как у пластикового пупса для маленьких детей. Ничего не было спереди. Ничего не было и сзади, между аккуратных, функционально удобных для длительного сидения ягодиц.

Конечно, выводить из организма отходы жизнедеятельности требовалось и тирокам. И делали они это вполне деликатно, уединенно, в туалетных кабинках, которыми мог при желании и небольшой сноровке воспользоваться человек.

Вот только все необходимые для этого отверстия тироки каждый раз создавали заново, а по завершении процесса заращивали. Интересный подход к гигиене, верно? Ну, на мой взгляд не интереснее шлампов с Бортуича, чье пищеварение настолько совершенно, что экскременты выделяются примерно раз в год, в виде аккуратной, твердой, практически каменной капсулы. Разумеется, эти капсулы не разлагаются, не воняют и выглядят очень красиво. Шлампы обычно выставляют свои капсулы на видном месте в доме. При постройке нового жилища принято замуровать несколько в основание стен. При заключении брака – обменяться на память. Могут подарить такую капсулу и другу, что является знаком совсем уж дружеских и добросердечных отношений. Ах, если бы старик Фрейд мог ожить и посетить Бортуич! Сколько нового он внес бы в теорию психоанализа!