Чак в замешательстве молчал.

– Вам повезло, Конрад, что Шелли – мягкая и добрая женщина, иначе вы давно слетели бы со своего поста, а то и вовсе потеряли бы работу, – добавил Бен. – Однако, думаю, вам не надо объяснять, что рано или поздно любому терпению приходит конец.

Шелли и Чак обменялись выразительными взглядами.

– На вашем месте, – заключил Бен, – я бы постарался вести себя цивилизованно. Если вы, конечно, хотите сохранить свою работу.

Пальцы Чака задрожали, лицо вспыхнуло, казалось, он вот-вот взорвется. Чак явно хотел что-то сказать, но вдруг, передумав, резко повернулся и вышел из комнаты.

– Спасибо, – тихо поблагодарила Шелли.

– Не за что. И потом, я не уверен, что оказал вам добрую услугу. Как бы не получилось наоборот: Чак ведь может только еще сильнее разозлиться. Надо быть начеку.

– Постараюсь. И все же – спасибо.

Бен вышел от Шелли с некоторым чувством удовлетворения.

Все-таки он поставил Чака на место и хотя бы на время помог Шелли. Не меньше его радовало и то, что не пришлось объясняться по поводу бесцеремонного вторжения в чужой кабинет.

Остаток дня Бен провел в скитаниях по офисам коллег. Застигнутый Шелли врасплох, он теперь вел себя осторожнее: только убедившись, что хозяин кабинета отлучился надолго, Бен приступал к осуществлению своих намерений. Тем не менее к концу дня ему удалось побывать во всех кабинетах.

Он обошел все офисы на своем этаже: Херба, Кэндис, Чака, Дуга. Заглянул даже в кабинет Роба, хотя знал, что в день убийства тот все время был вместе с ним. В результате Бен выяснил, что Дуг – большой любитель романов о палачах (довольно странное хобби), а Херб держит в ящике стола презервативы – в этом уже ничего странного не было. Но ни одной мелочи, ни одной зацепки, которая помогла бы пролить свет на убийство Гэмела или была бы связана с гибелью девочек-подростков, обнаружить не удалось.

Бен сидел в своем кабинете, водрузив ноги на стол и мучительно ломая голову над неразрешимой загадкой. Но, увы, никакие новые идеи его не посещали. Осмотр кабинетов не приблизил его к разгадке ни на шаг.

Бен повернулся, чтобы взять блокнот, и с удивлением увидел Кричтона, стоявшего в двух шагах от его стола.

– Что поделываете, Кинкейд?

Бен опустил ноги на пол и принял вертикальное положение в кресле.

– Я тут обдумывал одну проблему...

– Если вы заняты, я могу зайти позже.

– Нет. Честно говоря, я сейчас временно безработный. Дело Нельсонов закончено, а нового задания мне пока не поручили.

– Я как раз принес вам новое дело, – заявил Кричтон, протягивая Бену увесистую на вид папку. – Дело очень срочное. Я хотел бы, чтобы вы проанализировали его и выработали стратегию к завтрашнему утру. Прошу изложить ваши соображения в письменной форме.

К завтрашнему утру?

– Хм... В котором часу вы будете в офисе?

– Я не хочу вникать в это дело. Доложите все Гарри Картеру.

Картер? Тот самый отвратительный тип, о котором в свое время рассказывала Кристина?

– Могу я спросить почему?

– Это в сфере его деятельности. А я сейчас чертовски занят, у меня просто нет времени.

– Простите, возможно, мне не следует этого говорить, но я думаю, вам необходим хотя бы кратковременный отдых.

Кричтон издал весьма красноречивый звук, выражающий полное пренебрежение к таким мелочам, как отдых.

– Вот еще! Нашли повод для беспокойства. Подумаешь, мяч угодил в голову, эка невидаль.

– Сэр... Я слышал, что возможно повреждение черепа.

– Вряд ли. Во всяком случае, работе это не помеха. Что может быть лучше, чем заниматься делом! Знаете, работа – самое полезное лекарство. Нельзя расслабляться, позволять случаю властвовать над тобой. Здесь главное – сразу вскочить на лошадь и продолжать скачку.

Интересно, подумал Бен, Кричтон распространяет такую норму поведения на всех?

– Все-таки вам не следует переутомляться.

– Ничего не поделаешь. Работа не ждет. – Кричтон указал на папку, которую вручил Бену. – Вас, кстати, тоже. – Он резко повернулся и вышел.

Бен положил папку на стол. Для дела, которое только начато, в ней было слишком много документов. Раскрыв папку, Бен пришел в ужас. Это оказалось антимонопольное дело, связанное с налогами, ценами и границами торговли, причем в него были вовлечены сразу несколько сторон. Специализация Бена никаким боком не касалась антимонопольного законодательства, с которым он абсолютно не был знаком. В то же время в отделе Кричтона имелось по меньшей мере полдюжины специалистов как раз в этой области. Почему же босс поручил дело именно ему, Бену Кинкейду? Вопрос повис в воздухе, так как обдумать его Бен не успел – в кабинет в своем неизменном, не по сезону теплом плаще проследовал лейтенант Морелли.

– Майк! Рад тебя видеть. Я пытался вчера дозвониться до тебя, но...

Бен осекся на полуслове, так как вслед за Майком в кабинет вошел шеф полиции Блэквелл.

– Приветствую вас, Кинкейд. Я пришел узнать, что вам удалось сделать.

Бен покраснел:

– Позвольте, но вы же дали мне неделю. У меня в запасе еще целый день.

– Знаю, знаю. Я только хотел выяснить, есть ли хоть какой-нибудь положительный сдвиг в вашем расследовании. И потом, если вам не удалось ничего выяснить до сих пор, то стоит ли ждать до завтра?

– Особенно при условии, что и вы не можете напасть на след, не так ли?

Блэквелл буркнул что-то невыразительное, но тут же взял себя в руки и, отчеканивая каждое слово, произнес:

– Вы ходите по лезвию ножа, Кинкейд. Оснований арестовать вас у меня более чем достаточно.

– Я думал, мы партнеры.

– Были. – Блэквелл приблизился к Бену. – Я только хочу довести до вашего сведения, что мои намерения абсолютно серьезны.

Майк встал между Беном и Блэквеллом.

– Я знаю, Бен, что ты пытался связаться со мной вечером.

Может быть, расскажешь нам, в чем дело?

Бен описал вылазку, которую он со своими помощниками предпринял накануне ночью, и, передав Майку отпечатанный результат компьютерных поисков – список членов клуба "Детский сад", – заключил:

– Это копия для вас.

Майк просмотрел список.

– Насколько я понимаю, вы с Кристиной не нашли ничего, что объединяло бы этих людей?

– Ничего, кроме того, что все они сотрудники "Аполло".

– Хм, – напомнил о себе Блэквелл. – Может, стоит допросить этих ребят?

– По-моему, это плохая идея, – возразил Бен. – Пока вам нечем припереть их к стенке, вы не выжмете из них ни одного слова. Только спугнете.

Майк согласно кивнул.

– Да, это ничего не даст. Лучше попробуем проследить за ними, если я, конечно, смогу выделить людей для слежки.

Может, что-нибудь и прояснится... Во всяком случае, надо узнать, куда они ходят и что делают. Вдруг, скажем, у этого их клуба "Детский сад" состоится какое-нибудь собрание.

– Было бы здорово, – воскликнул Бен.

– Я вообще не уверен, что между этим так называемым клубом и убийствами существует какая-либо связь, – сердито заявил Блэквелл, – и не собираюсь людей, действительно занимающихся делом, посылать пасти гусей.

– Я ведь показывал вам снимок, который мы нашли в доме Говарда Гэмела, – возразил Майк. – Разве фотография жертвы и надпись на обороте не доказывают наличия вполне реальной связи? Уверен, мы должны отрядить несколько полицейских, чтобы проследить за этими людьми. У нас в районе "Красного фонаря" такое количество патрулей, что они, похоже, следят друг за другом.

– В районе "Красного фонаря"? – переспросил Бен. – А в чем дело?

Майк взглянул на Блэквелла. Шеф полиции минуту поколебался, потом процедил:

– Ладно, расскажите.

– Учти, информация секретная, – предупредил Майк. – Пресса еще ничего не знает.

– Я умею хранить тайны, – ответил Бен. – Выкладывай.

– Мы нашли общее между жертвами маньяка. Все они – проститутки.