– Трудно сказать. Во всяком случае, я пока не понял, талантлив он или просто ему не доверяют ничего другого.

– По крайней мере, он делает то, что хочет.

– Возможно. Хотя и тут у меня есть сомнения. Я не думаю, что ему действительно нравится писать. Скорее, он просто вообразил себя писателем.

В этот Момент в конференц-зал вошел Кричтон. Бен проводил его взглядом. Кричтон, опоздавший на четырнадцать минут, занял свое место во главе стола и произнес:

– Приступим к работе, господа. Попрошу не отвлекаться. Я бы хотел услышать, какие дополнения сделаны по проектам, а также что предпринял каждый из вас, чтобы помочь "Аполло" найти наиболее эффективные решения.

Бен поморщился: "Наиболее эффективные"?

Чак вынул из кейса пачку бумаг и вручил Кричтону:

– Я разработал компьютерную программу, мистер Кричтон.

С ее помощью вам будет легче держать нас в руках.

Кричтон мельком взглянул на верхний лист и снова обратился к присутствующим:

– Что еще?

Все молчали.

– Ну тогда у меня есть для вас сообщение: я хочу официально представить вам нового члена нашей команды Бенджамина Кинкейда. Должен сказать, что я просто восхищаюсь этим парнем. Бен – потрясающий юрист, и я благодарю Бога, что теперь он с нами. Мне бы хотелось, чтобы все вы по возможности активно общались с Беном. Чем чаще, тем лучше. Каждому из вас есть чему поучиться у юриста такого класса. И вообще, советую вам получше присмотреться к нему.

Бен почти физически ощутил всеобщее внимание, с каким вновь обретенные коллеги рассматривали его. Но взгляды, обращенные к нему, выражали чувства далекие от восхищения.

– Скоро у вас будет возможность увидеть Бена в деле – так сказать, с корабля на бал.

– Дело Нельсонов? – воскликнула Кэндис громче, чем ей бы хотелось. – Но ведь Роб... – Она внезапно запнулась. – О, черт, извините.

– Не переживайте, я – в игре, – успокоил ее Филдер.

– Где мой кофе? – с неожиданным раздражением произнес Кричтон, уставясь на пустую чашку, стоявшую перед ним на столе. – Черт бы побрал эту Дженис. – Он развернулся вместе с креслом к стойке, на которой рядком стояли телефонные аппараты, подвинул один из них поближе к себе и набрал четырехзначный номер, соединявший с секретарем.

Бен заметил, что на той же стойке, рядом с телефонными аппаратами, стоял кофейник, полный кофе.

– Кричтон что, слепой? – спросил он шепотом у Роба.

– Тс-с, – ответил тот. – Подождите немного.

Буквально через несколько секунд после того, как Кричтон повесил трубку, в зал поспешно вошла Дженис. Она выглядела испуганной. Бен впервые видел Дженис во весь рост и был поражен глубоким вырезом и длиной ее платья. Оно было настолько коротким, что скорее привлекало внимание к ее бедрам, нежели закрывало их.

– Поторопитесь. – Голос Кричтона звучал угрожающе. – Вы пренебрегаете своими служебными обязанностями.

– Простите, мистер Кричтон. – Дженис подошла к стойке, взяла кофейник, стоявший почти впритык к руке Кричтона, и налила кофе в чашку.

Бен, ошеломленно наблюдавший эту сцену, вновь обратился к Робу:

– Он что, сам не знает, как налить кофе в чашку?

– Человек, занимающий такое положение, как Кричтон, не должен сам наливать себе кофе, – прошептал Роб. – Кроме того, он получает удовольствие, когда здесь присутствует Дженис.

– Почему?

– Сейчас поймете.

Дженис с кофейником в руках прошлась вдоль стола, вызывающе покачивая бедрами из стороны в сторону. У нее это здорово получилось, очень ритмично. Бен заметил, что Кричтон повторяет взглядом ее движение: вправо-влево, вправо-влево...

– Кто еще желает кофе? – обратилась Дженис к собравшимся.

Но все уже успели наполнить свои чашки сами.

– Благодарю, Дженис, – с удовлетворением сказал Кричтон. – Я позову вас, если мне снова понадобится налить кофе.

Дженис, продолжая покачивать бедрами, выплыла из зала.

Кричтон сдул пену и отпил кофе.

– Ладно, продолжим. Чак, познакомьте меня с отчетом о переговорах.

Чак аж подпрыгнул – весь внимание.

– Пожалуйста, сэр. – Он достал из кейса толстый блокнот и угодливо сообщил: – Переговоры о лицензионном соглашении с "Амоко" проведены и утверждены. Я принес копии.

– Не хочу слышать об "Амоко", – грубо заявил Кричтон и сделал большой глоток кофе. – Доложите лучше, как проходят переговоры с "Америтеком".

– С "Америтеком"? – Глаза Чака беспокойно забегали, как у мелкого воришки.

– Да. Я велел вам прояснить этот вопрос еще месяц назад.

Надеюсь, вы не забыли?

– Ах... ах нет. Конечно нет, сэр. – Чак обвел взглядом комнату, словно пытался найти спасательный круг. – Шелли!

Испуганная женщина чуть не выпрыгнула из кресла.

– Что-о?

– Я поручил это Шелли, мистер Кричтон. – Чак передвинул свое кресло поближе к Шелли и почти задушевно спросил: – Что вы нам скажете, дорогуша? Моя сопроводительная записка при вас.

Кресло почти полностью скрывало Шелли, и можно было разглядеть только ее лицо с выступившими на нем красными пятнами.

– Но вы дали мне это задание только в пятницу днем...

– Не оправдывайтесь, – набросился на нее Чак. – Вы прекрасно знали, что сегодня состоится служебное совещание.

– Я узнала об этом только вчера в конце рабочего дня.

– Могли бы и задержаться.

– Но мне надо было забирать Энджи...

– Дети не должны мешать работе, Шелли.

– Послушайте... – попыталась возразить Шелли и умолкла, будто осознав всю обреченность этого спора.

– Так всегда, – шепнул Филдер Бену. – Чак бездельничает, в самый последний момент взваливает работу на кого-нибудь другого, а потом его же во всем и обвиняет.

Чак повернулся к Кричтону.

– Прошу прощения за это недоразумение, сэр. Я немедленно возьму дело в свои руки. – Он снова взглянул на Шелли и с показной злостью бросил свой блокнот в кейс.

У Бена испарина выступила на лбу, хотя распекали не его.

Пока не его.

Кричтон допил свой кофе.

– Черт возьми! Херб, позовите Дженис. Пусть нальет мне еще кофе. – Он обвел взглядом сидевших за столом, словно выбирая, кого бы еще отругать. – Хорошо. Кто следующий?

Откинувшись на складном металлическом стуле, сержант Томлинсон размышлял. На него навалилась смертельная усталость, и было отчего. Настенные часы показывали почти четыре утра, а сержант работал в библиотеке с полуночи, и это после восьмичасового дежурства на коммутаторе.

Библиотека размещалась в подвале центрального здания Главного управления. Именно в подвале, в полном смысле этого слова: обшарпанное помещение плохо проветривалось и освещалось одинокой люминесцентной лампой, свисающей с потолка. Никаких условий для работы.

Но Томлинсон не замечал неудобств. Все его внимание было поглощено изучением почерка убийцы-маньяка. Сержант пытался понять преступника и осмыслить его поступки. Убийца, очевидно, тщательнейшим образом готовил каждое свое преступление. Без сомнения, он был умен, да вдобавок еще и ловок. Любое свое действие, будь то убийство или расчленение трупа, он планировал заранее, продумывая мельчайшие детали, а потом безукоризненно исполнял. И ни на минуту не терял бдительность. В результате поймать его было чрезвычайно трудно.

Утренние часы Томлинсон потратил на просматривание многочисленных материалов ФБР, связанных с так называемыми серийными убийцами. Академия ФБР в Куонтико, занимающаяся научным исследованием поведения человека, изучала феномен убийцы-маньяка десятилетиями. Но в 1978 году была начата специальная программа по анализу преступления и конкретной личности преступника.

Агенты ФБР систематически беседовали с находящимися в заключении убийцами-маньяками (которые, как правило, охотно шли на контакт) об их прошлом, о предпосылках и методах их преступлений. Образовалась внушительная картотека сравнительных данных.